На пределе: Серия 4 "Родители"
Шрифт:
– В футбол играют разными командами. Не всегда все только друзья. Может быть Логан – это кто-то взрослый?
– Я не знаю.
– Не переживай, Блейк. Мы обязательно найдём Логана. И всё будет, как раньше.
– Я не знаю, как было раньше… – ребёнок пожал плечами. Фостер нежно провела по его спине, стараясь ободрить. Блейк перевёл на неё взгляд. Только сейчас она заметила, что у него очень выразительные голубые глаза. Его губы вновь растянулись в улыбке и, изучая лицо Джиллиан, он вдруг сказал:
– Ты хочешь меня лечить? Ты ведь доктор? Они
– Почему ты решил, что я доктор?
– Мне Рия сказала. – мальчик прищурился, так, что стал похож на маленького хитрого лисёнка, пытающегося угадать загадку.
– Не любишь докторов, Блейк? – психолог встала из-за стола. Этот парень был определённо умным. С точки зрения психологии, его можно было бы назвать развитым не по годам. Сообразительности, которая была у него уже сейчас, многим не хватает и в десять лет. Он умел сопоставлять факты, получив некоторую информацию. Так же, фактом было и то, что он запоминал информацию, которую слышал от окружающих, а это означало, что потеря памяти частичное и излечимое явление.
– Не люблю. – выводя Фостер из раздумий, ответил он и скрестил руки на груди.
– Тогда, можешь называть меня просто Джиллиан. – такой перемене Блейк обрадовался. Его глаза засветились, и психолог вновь улыбнулась. Нажав на кнопку, женщина заставила стены «куба» окраситься в белый цвет. – Так лучше?
– Теперь куб спрятался?
– Да. Хочешь, чтобы я оставила его так?
– Да. Когда стены прозрачные, кажется, что я в телевизоре. Не хочу, чтобы все меня видели. Хочу, чтобы видела только ты. И Рия.
– Ладно. Тогда мы оставим его так. Скажи, Блейк, а что ты делал на улице вчера ночью?
– Тётя меня привезла.
– Как её звали?
– Не знаю. Она сказала, что меня ждёт мама.
– И ты подумал, что твоя мама - Рия?
– Так тётя сказала, которая меня привезла… - он выглядел недовольным, когда говорил об этом. – Мои родителе найдутся? Ты мне поможешь, Джиллиан?
– Я постараюсь. Если ты тоже будешь мне помогать. Ты уверен, что тебе семь лет?
– Да, кажется… – Он устало облокотился о спинку стула. – Мне хочется спать.
– А кушать? Может быть, ты хочешь кушать?
– Нет. Только спать.
– Хорошо. – Фостер подала ему руку, но Блейк предпочёл быть самостоятельным и, спрыгнув со стула, вышел из кабинета, дожидаясь свою новую знакомую в коридоре.
– Я отведу тебя к себе в кабинет. Там ты сможешь поспать на диване, пока мой друг, попробует найти твою маму, ладно?
– А ты, что будешь делать?
– Пойду заниматься работой! – Фостер положила руку ему на плечо. – Ты слишком сообразительный для своего возраста.
– Это хорошо или плохо?
– Во всём есть свои пределы. Но, чаще – это очень даже хорошо.
– Хорошего нужно делать больше. Тогда все люди будут улыбаться.
– Тебе нравится, когда люди улыбаются?
– Ты на доктора не похожа, Джиллиан. У тебя очень красивая улыбка.
– Буду считать это комплиментом.
***
Дюпре заметил среди нескольких
– Не ожидал увидеть тебя здесь!
– в его голосе, ровным счётом, не было никаких эмоций. На лице же играла едва заметная улыбка. Карлу нравилось то, что их встреча случилась пусть и в рабочей атмосфере. – По заданию Лайтмана?
– Можно сказать и так. – Торрес ответила нехотя. – Ты работаешь на Дейла?
– Эту неделю. Пропали акции на большую сумму. Он боится, что пропадут и другие, не менее важные. Начальство дало распоряжение, я не имею права отказываться.
– Понимаю. Значит и здесь нам никуда не деется друг от друга.
– Не сказал бы, что этот факт меня огорчает. Скорей наоборот. Ты же не думаешь, что я так просто смирюсь с твоим уходом.
– По-другому уже всё равно не будет, Карл. Я не хочу обманывать, а выходит, что обманываю. – девушка закусила губу, обдумывая то, что хотела сказать ещё. Дюпре опередил её:
– Ты говорила, что любишь меня. Зачем бросаться такими громкими словами, если на самом деле ничего подобного не испытываешь?
– Я не знаю, что я испытывала. – Она понизила тон, чтобы не привлекать внимания. – Мне казалось, что это любовь. Я говорила, что чувствовала.
– И что-то вдруг заставило тебя понять, что это не так. Что? Скажи мне причину, возможно, она будет достойной, и я смогу понять тебя лучше, Рия.
– Нет никаких сверх причин. Всё дело во мне. Я смотрю на себя в зеркало и уже вижу, как лгу тебе, говоря, что люблю.
– Пусть так, Торрес. – Он пожал плечами, - Но, мы были вместе, и нам было не плохо. Пусть всё останется так. Почему бы не попробовать?
– Нет. – девушка покачала головой. – Мне симпатичны и другие люди. Всякий раз, когда я иду домой, думаю о том, что на самом деле испытываю злость за то, что остаюсь рядом с тобой и обманываюсь.
– Я хочу знать, на кого ты променяла меня! – Дюпре выглядел очень оскорблённым. В его глазах вспыхивал страстный огонёк, желающий разнести всё вокруг, чтобы только узнать имя человека, которого Торрес предпочла взамен ему. Наблюдая за этим, женщине становилось неловко. На самом деле, с полной уверенностью она бы не смогла назвать имя даже одного человека. Его попросту не было. Разве что Иллай, который был близок ей по духу. Такие как он были в её вкусе с самого детства, но сказать, что она влюблена в него – не могла. Даже представить, как выглядит любовь, казалось задачей не исполнимой.
– Нет никого! Никто тебя не заменил. Но я хочу обо всём подумать. Хочу побыть свободной от отношений.
– Чтобы найти того, кто заменит…
– Я просто хочу побыть свободной. Разобраться в себе. Пойми, пожалуйста. – Торрес поспешила закончить разговор, но Дюпре преградил ей путь. – Карл…
– Есть замечательное выражение: «Мы в ответе за тех, кого приручили». Я не животное, но чувствую себя прирученным, Рия. Вот и думай теперь, как тебе с этим быть.
– Извини, Карл! – Эксперт поспешила на выход.