На пути в бездну
Шрифт:
Меч, как и всегда, безупречно прошел сквозь тело, с одинаковой легкостью перерубая мясо, сухожилия и кость, и отрубленная голова покатилась по истоптанной, выгоревшей и залитой кровью земле.
Целительница резким движением отряхнула кровь с лезвия и вновь вернулась на свою позицию за спиной Рэмируса.
— Как ты? — спросила она?
На сей раз ответа не последовало и удивляться этому не стоило — Отшельник держался из последних сил. Его глаза, уши и нос кровоточили, жилы на лбу вздулись, а лицо, напротив, приобрело
— Нужно отступать, — Орелия положила руку на плечо друга и попыталась было оттащить того назад, но куда там — Рэмирус не двинулся.
— Нельзя. К тому же, мы уже полностью окружены. Пока у меня есть силы, будем отбиваться.
И с этими словами он создал еще двух големов, которых натравил на оставшихся магов — те как раз заканчивали с предыдущей партией земляных истуканов.
Изо рта Древнего хлынула кровь, но он не сдвинулся с места, атаковав одного из ветророжденных шипами. Маг, отвлеченный новыми противниками, не сумел уклониться, и острейшие, точно лезвия, длинные каменные пики пронзили его ногу в двух местах.
Но это дало лишь небольшую передышку — вражеские чародеи обрушили на Рэмируса все, что только было в их арсенале, вынуждая того защищаться все новыми и новыми каменными щитами.
"Сколько у нас осталось времени до того, как он упадет без чувств"? — подумала Орелия. — "И можем ли мы предпринять хоть что-то"?
Игнис, не сдерживая слез, наблюдала за агонией марравской армии. Вот упала Катержина, которую каким-то чудом вынесли из-под обстрела магов воздуха и положили рядом с огнерожденной. Древня получила серьезные раны, но выжила и теперь пребывала в беспамятстве.
Вот Орелия с Рэмирусом, полностью отрезанные от остатков воинства, отступившего к самому центру лагеря, сражались с вражескими магами воздуха.
Вот вражеская лавина, точно наводнение, затопила пространство между рядами телег и подалась вперед, стремясь наконец-то закончить тяжелое ночное сражение.
"Надежды нет".
Игнис бросила короткий взгляд на Вилнара, сжимавшего копье вместо привычного лука. Взгляд ловчего был полон отчаянной решимости и огнерожденная поняла: тот не сдастся. Он умрет, до конца защищая Блаклинт.
И потом, когда это произойдет, настанет время Дилириса торжествовать.
Это казалось таким дико несправедливым, что Игнис захотелось разрыдаться в голос. Твари и предатели, обрекшие на гибель десятки, если не сотни тысяч, вновь будут праздновать победу! Для чего, спрашивается, они убегали прочь из замка безумной королевы? Для чего сражались с ее приспешниками, да еще какими?!
"Ну уж нет. Радости видеть меня в слезах я им не доставлю"! — решительно подумала девушка. — "Никогда и ни за что. Лучше
Бойцы сражались отчаянно, но шансов победить у них не оставалось ни единого. И все же, марравцы не сдавались. Они падали, умирали, истекали кровью, но забирали с собой благородных рыцарей Дилириса.
"Эта победа будет куплена очень дорогой ценой"! — с удовлетворением подумала Игнис, глядя на все приближающиеся вражеские отряды.
А затем…
Затем с неба ударил яркий, ослепительный свет — точно зажглось второе солнце, и над полем боя разнесся кошмарный рев, исторгнуть который человеческая глотка была не в состоянии.
Игнис широко распахнула глаза и засмеялась. Радостно и счастливо. Впервые за долгие месяцы она поняла, что все будет хорошо.
Таривас не сразу понял, что случилось. Сперва раздались крики боли, придворных и матери, затем их всех едва не оглушил раскатистый вопль, издать который, наверное, мог лишь самый кошмарный монстр.
А сразу вслед за этим, всех женщин в окружении захлестнула одна эмоция — яркая и насыщенная — страх. Нет, не так. Дикий, непередаваемый ужас.
— Как это могло случиться? — прошептала мать. — Почему? Почему, я вас спрашиваю?! Он не должен был узнать! Не мог! Мне обещали, обещали, обещали!!!
Она сорвалась на визг, приправленный нотками истерики и, как послышалось Таривасу, отвесила кому-то оплеуху.
— Ваше величество, нужно срочно трубить отступление! — проговорил Эварис Пьюрхарт.
В голосе маршала принц также расслышал неподдельный страх, и это сразу сказало ему о многом, потому как Пьюрхарта было не так-то просто напугать.
— Мама, что происходит? — напряженно спросил он.
— Госпожа моя, дайте приказ! — перебил его маршал.
— Нет, нет, нет! Не сейчас, когда успех так близок! — визжала Кэлиста.
— Мама, что случилось?!
— Ваше величество!
— Не-е-е-ет!!!
Какофония звуков и эмоций накрыла Тариваса, отдаваясь острой болью в основании черепа и тот зажал уши ладонями, чтобы хоть как-то совладать с этой бурей.
Все стихло столь же внезапно, как и началось.
— Вороний Король здесь, — тихим бесцветным голосом прошептала Кэлиста. — Мы все потеряли…
"Еще не все", — подумалось Таривасу.
— Маршал, трубите отход и оставьте отряд пехоты в арьергарде.
Чтобы спасти тяжелую конницу — основу основ Дилириса — придется пожертвовать чем-то менее ценным, но это предотвратит разгром.
— Слушаюсь, ваше высочество, — с готовностью повиновался тот, и уже в следующую секунду призывно завыли трубы, усиленные магией воздуха. Один сигнал: "отступать".
Бежать, спасать свои жизни, оторваться от противника, чтобы зализать раны и продолжить борьбу.