На руинах времени | Том II
Шрифт:
Он светился так, что даже при закрытых глазах я видел его силуэт. Он что-то пытался до меня донести, хотел, чтобы я шел вместе с ним. Возможно, этот сияющий двуногий и не желал мне вреда, но что-то из глубины души заставило меня дернуться от него в тот момент, когда он прикоснулся к моим щупальцам верхними парными конечностями, пытаясь поднять меня.
Я выскользнул. Выскользнул туда, куда светящаяся фигура не могла дотянуться, ей не позволяли законы темного мира. Быть может, и не стоит доверять тем, кто не может существовать в привычной для тебя
Спустя неделю по времени ближнего к Земле эфира
В этой местности было мало еды, что заставляло меня охотиться интенсивнее. Голод заставил быть быстрее и увереннее. Я жил возле черной гладкой тропы, созданной для «летающих» по ней механизмов. Они шныряли по ней туда-сюда на забавных резиновых дисках на огромной для меня скорости. Внутри каждого механизма сидели такие же двуногие, как тот, что звал меня. Только вокруг того светящегося не было еды, а вот вокруг тусклых двуногих еды было предостаточно. Она тоже двигалась быстро, вместе с ними, на их транспортных средствах. Правда иногда еда выпрыгивала и убегала из машин, в такие дни я ел.
Сущности, что выпадали, питались двуногими, и двуногие даже не замечали этого. А я питался этими сущностями, обхватывая всеми щупальцами, раздирая клювом или жадно глотая целиком. Круговорот питания, наверное, это правильно. Как может быть иначе? Ест тот, кто больше. Тот, кто меньше, выживает.
Я лежал возле трассы, находясь в состоянии непрерывной охоты, и вот удача. Неподалеку у странного столбика врат междумирья остановилась машина. Двуногий водитель вышел в лес, избавляясь там от переработанной энергии.
«Не практично», — подумал я. — «Можно же избавляться прямо в машине, на ходу».
Но именно благодаря этой задержке я заполз внутрь. В салоне было еще двое двуногих: самка – тучная особь средних лет и её детеныш. Вокруг обоих было полным-полно кишащей еды, в том числе той, к которой меня приучил мой двуногий создатель. Водитель вернулся, оставив в лесу лужу разреженной отработанной энергии, и двуногие начали разговор между собой.
Смысл слов я, конечно, не понимал, но эмоциональный фон говорил красноречивей их языков. Паразиты сподвигали своих двуногих жертв потакать их желаниям. Вот и сейчас самка человека начала скандал на пустом месте, выбрасывая в эфир огромную порцию энергии, которую и поглощали медузообразные существа. Родители ребенка сорились, насыщая лярв, а я ел самых толстых из них. Тупые паразиты даже не пытались бежать, видя, как я поглощаю их сородичей.
Наевшись до отвала, я из любопытства обратил взор на человеческого детеныша. Это была какая-то физическая деформация. Возможно, ребенок человека болел. Его тело было сковано, как будто это был не человек, а кривое дерево. Руки детеныша казались мне неестественно выгнутыми и закрепощенными. Как называется эта болезнь, я когда-то знал, но не мог дотянуться до знаний. Душа ребенка кричала. Она плакала. Она была замкнута в искореженном теле. Но тут она увидела меня и улыбнулась перекошенным лицом мальчика. В машине воцарилась тишина,
— Заходи в гости, – улыбнулась душа.
Отказываться было глупо, ведь внутри человека я еще не был. И я погрузился в тело.
– Молодец, что съел тех тварей. Они сильно мешают жить моим маме и папе, — говорила душа. – Ты можешь говорить?
Я все понимал, но говорить не мог.
– Ты, наверное, из глубокого астрала? Расскажи, как там? А я покажу тебе материальный мир моими глазами.
Я крутанулся вокруг своей оси в знак согласия, а еще с целью вызвать позитивное настроение у души.
– Давай, глянь глазами человека, я все равно парализован.
Душа показала мне вход в сознание. Яркий, как столб разноцветного света, вход. Я открыл заплаканные глаза ребенка, больного ДЦП. Машина мчалась по трассе куда-то вдаль и, чем больше я смотрел, тем больше в моем сознании распаковывался архив моей личности, заложенный перед роковым стуком в гостиничную дверь.
«Я – второй бортстрелок. И я же – жрец древнего спящего бога, ныне житель ближнего астрала», — выдало подсознание.
Я выдохнул в изломанном болезнью теле, чем вызвал текущие вниз слюни с пузырем из соплей. Однако, этот конфуз никто не заметил, ведь тело было крепко зафиксировано в детском кресле на заднем сидении.
«Ужасная жизнь», – подумал я и вернулся назад, внутрь к душе.
— Тебя за что сюда заключили? – спросил я первым делом.
— О, ты говоришь!
– - обрадовалась душа мальчика, чтобы грустно ответить на вопрос, который ему не нравился. – Кармическое. Я тут мучаюсь и мучаю своих биологических родителей. Искупаю свою и их карму.
– Надолго?
– По судьбе примерно через шестнадцать лет оторвется тромб, и я освобожу и их, и себя от страданий. К тому времени отец будет проходить испытание, в ходе которого может спиться и в один из дней повеситься.
– А мать?
– Умрет много позже, работая на свою старость и леча хронические заболевания, – не меняя тона, повествовала душа.
– Ты землянин? – вдруг спросил я.
– По происхождению?
– Ну да.
– С Марса. Отбываю положенное. Уравниваю вибрации после участия в войне с Землей.
– Может, помочь? – предложил я. – Как ветеран ветерану войн с Землянами.
– Как? – обреченно транслировала душа мальчика.
– Могу твоё тело вылечить, могу родителей спасти от их судьбы. Вариантов куча.
– А карма? – насторожилась душа.
– А что, искупать можно только мучаясь в недееспособном теле?
– Ты, случайно, не демон?
– Юридически? – улыбнулся я клювом осьминога.
– Фактически, – улыбнулась душа в ответ.
– По происхождению души я солдат и жрец одного древнего бога еще с Фаэтона. Но с точки зрения авраамических взглядов, наверное, уже демон.