На самой глубине неба
Шрифт:
Великий Космос, это будет еще хуже, чем она ожидала: что может быть отвратительнее, чем выступать в роли нежеланной невесты-дурнушки для такого вот героя всех романов сразу? Окружающие уже пялились на них. Точнее на него, но по ней тоже скользили любопытными взглядами - а потом те, кто сходу мог разглядеть в ней землянку, разглядывали их с удвоенным любопытством.
На какое-то время Сафира окоченела. Ей хотелось извиниться перед ним, развернуться и бежать, хоть она и понимала, что ни в чем не виновата и бежать-то некуда. Его заставили через это пройти, как и ее. Какая ужасная, нелепая ситуация. Газетчики
– У тебя нет крыльев, - донеслось до нее после того, как он дважды пробежался взглядом по ней взглядом.
– А у тебя поразительное зрение.
Она отреагировала инстинктивно. В школе многие страдали от ее острого языка, и пару раз учителя, посмеиваясь, советовали ей придержать его на время помолвки. Но Сафира не собиралась в чем-либо себя ограничивать - ни тогда, ни сейчас. Еще в раннем детстве она усвоила, что уступать людям очень опасно, особенно сильным. Особенно в таком уязвимом положении, как у нее сейчас.
– Придержи язык, землянка. Я не в настроении.
– Я тоже, и что?
Посмотреть ему в глаза было делом принципа - и Сафира не удивилась, когда провалилась в увод, хотя сердце замерло. Весь мир вокруг вспыхнул и исчез.
Прежде, чем она могла опомниться, тяжелая горячая ладонь легла на ее шею и развернула - так, что она оказалась с ним нос к носу. Когда пространство вокруг стабилизировалось, она поняла, что они находятся в искусственно сконструированном для увода помещении неопределенного вида, со скудной меблировкой - всего пара лавок, на одну из которых сел Льюча, а она стоит между его широко расставленных ног. Его ладонь все еще лежала на ее шее, не столько надавливая, сколько просто нервируя. Как и его близость в целом.
Как-то чересчур близко оказался ершик очень коротких, по-военному постриженных волос, большие серые глаза и жесткие плотно сомкнутые губы. Он сел, разумеется, чтобы более-менее сровнять рост и напугать своим взглядом на минимальном расстоянии. Агрессивно, подумала она. Действительно напрягает.
– С головой дружим через день, да? У меня пре-сезариат, - заметил он.
– И еще, о чем не все знают: у меня дрянной характер. И тебе с этим два месяца жить.
– Ты такой страшный, даже хуже, чем на экране. У меня уже дрожат колени, - фыркнула она, дернув головой, чтобы отстраниться от его ладони, которая словно разогревалась с каждой секундой все больше. Ее щеки постепенно стремительно заливались краской, а эмоции смущением - Сафира была совсем не так уверена в себе, как хотела бы это представить.
Но эс-Мьийа, похоже, не принадлежал к числу тех, кто любит долго сличать слова и телепатические эмоциональные сигналы, поэтому он среагировал на то, что она произнесла, и принял вызов.
– Я предупреждал, - сухо ответил он и каким-то неуловимым движением выкрутил ей руку, заставив лечь на его колени лицом вниз.
– Ты не имеешь права! Я ничего не сделала!
– завопила она, отчаянно сопротивляясь. От чего, впрочем, не было никакого толку. Сафира и предположить не могла,
– Я тебя пока не трогаю, маленькая. Вот сейчас найду что-нибудь на скане, тогда и повеселимся, - ровным голосом сообщил он, удерживая ее на своих коленях.
Из ее груди вырвался нервный смешок. Так вот оно что - он сканирует ее и надеется найти там школьные поцелуи, в которых, следуя строгим горианским традициям, можно было уличить едва ли не каждую невесту на планете. Только за это нормальные горианцы уже давно не наказывали своих невест. Кроме совсем чокнутых ретроградов...
– Хочешь отомстить мне за эту помолвку? Не по адресу. Мне она тоже не нужна, - процедила Сафира.
– Лежи спокойно.
– Ты ничего там не найдешь.
– Как скажешь. Но я все же поищу.
Сафира замолчала и тяжело вздохнула - стало ясно, что он не отпустит, пока не завершит сканирования. Характер у ее жениха, и правда, дерьмо.
– Ты сканируешь за всю жизнь?
– не выдержала она через пару минут, когда немного закружилась голова. На этот вопрос она имела право получить ответ в любом случае.
– Да, - ответил он.
– Я не люблю тайн.
– Как чудесно. Мне ты тоже всю свою жизнь расскажешь сегодня?
– Землянка, я ведь сейчас найду, за что тебя отшлепать. А у меня очень тяжелая рука.
Звон в ушах у Сафиры и головокружение усиливались с каждой секундой, и это отозвалось внутри извращенно-мстительной радостью.
– Даже если найдешь, - выдавила она еле ворочающимся во рту языком.
– Вряд ли успеешь.
– Почему? Что за..?
Почувствовав резкое ухудшение ее состояния, Льюча мгновенно выпустил ее из увода и подхватил, когда она начала падать, не устояв на ногах в реальности. Но Сафира все равно не смогла удержать ускользающее сознание.
Очнулась она от мерного гула транспортера. Ночами в них бывало прохладно, но ее тело, как ни странно, ощущало лишь тепло. С трудом разлепив веки, Сафира поняла, что по уши завернута в плед, а поверх пледа ее обнимают очень горячие руки одного из самых сильных и привлекательных мужчин на планете. Романтичность этой сцены портило только присутствие двух медицинских работников совсем рядом.
– Сфотографируйте меня с ним, я потом буду это внукам показывать, - еле шевеля языком, сказала Сафира женщине в белом одеянии врача.
Горианка юмора почему-то не оценила, и стала светить в глаза фонариком:
– Как вы себя чувствуете? У вас раньше проявлялась непереносимость уводов?
– Да и да. В смысле - чувствую и проявлялась. Только не уводов, а сканирования, и то - только глубокого, - пояснила Сафира, стараясь не встречаться взглядом с женихом. Но его серые, пылающие гневом глаза, все же нашли ее немного виноватый взгляд: