На семи ветрах
Шрифт:
Это было странно. Он, как сильный менталист, чувствовал "дыхание" этого народа. Они были другими. Лучше, свободнее, честнее, чем дормерцы… В нём самом не было такой чистоты и открытости.
Особенно ярко он понял это, когда женщины эльфов отправились "плясать на холм". Это было прекрасно, то, как пела и сияла магия этих земель. И видно практически ничего не было: только светлые силуэты вдалеке. Ничья скромность не могла бы пострадать. Да, только король Дормера "знал" кто и как танцует там, на холме. Потому особенно остро чувствовал, что нет в нём чистоты…
Глава 3
Он даже
— Ничего, Дири. Ничего… Вот всё и закончилось… Теперь можно жить дальше…
Смешок, вырвавшийся у короля, был похож на рыдание. Какое, жить дальше? После всего? После всей этой ненависти и боли? После всей его вины?.. Он сказал бы это брату, если бы язык ворочался. Похоже, тот понял и так. Похлопал по руке, ободряюще:
— Ты встанешь и найдёшь силы жить. Как всегда. Мало я встречал таких сильных и упрямых, как ты. Разве что, среди сидхе и встречал…
Эльдар так возмутился сравнением, что немного пришёл в себя. На то, видно, и был расчёт. Мар увидел, что он, наконец, адекватен и предупредил:
— Заберу малыша. Там все мои девочки в полном составе пришли… Хотят познакомиться. И рвутся быт ему обустраивать. Кормилиц подбирать…
Брат с извиняющейся улыбкой пожал плечами. Будто говорил: какими глупостями страдают женщины! А Эльдар едва не захлебнулся от благодарности. У него просто нет сил на всё это. Альтее можно доверять. Она никого сомнительного не подпустит к племяннику. И сестёр привела… Скархи горло вырвут любому за потомство. Он может быть спокоен, пока они тут.
Кивнул брату. Тот одним слитным движением разогнулся и оказался около колыбели. Бережно и умело достал из неё ребёнка, ловко придерживая голову. Конечно, он умеет обращаться с младенцами! Его же вырастил! С таких вот пелёнок…
Малыш открыл глазки и серьёзно уставился на него. А Мар… Заговорил с ним, спокойно и уважительно. Будто тот мог понять его:
— Ну, здравствуй, долгожданный! Я твой дядя Мар. Думаю, мы часто будем с встречаться. Ведь там с нетерпением ждут тебя целых три твоих тётушки. И, доложу я тебе, Арви, что тебе крупно повезло с ними. Ты никогда не будешь одинок. Даже если захочешь иногда. Не позволят!
Мар коротко хохотнул, построил портал и ушёл с ребёнком. Лавиль старательно притворялся, что всё ещё спит. Эльдар был благодарен. Ему казалось, что вот сейчас он не выдержит и разрыдается. Столько всего переполняло его. Благодарность брату и его семье, что сняли с него заботы, связанные с ребёнком. Признательность за то, что не оставили его наедине со всем этим… А главное, наверное, за то, что Арвис обзавёлся детским, ласковым именем. Сам бы он не додумался…
Его сын никогда не будет одинок. Мар и "его девочки" не позволят. А значит, всё население Гарнара примет его ребёнка, как своего. И даже ненависть к отцу не помешает. Разве это не подарок богов мальчику, которому не повезло настолько, что он получил в родители двух существ, совершенно неспособных на привязанность? Может быть, благодаря этому сын вырастет нормальным?
Совсем он разболтался. Теперь хотелось и плакать, и смеяться одновременно.
Нет, не устроит… Смешно стало оттого, что он будто бы увидел будущее. То, как эльфийские тётушки будут вбивать "нормальность" в его сына. А дядюшка станет помогать. Что там у него было любимым? Бегом вокруг тренировочной площадки, пока не упадёшь?.. Так он воспитывал его, когда он, бывало, срывался и подчинял себе кого-нибудь из слуг.
Любимая, на самом деле, забава детей-менталистов. Всюду в книгах писали о том, что это всего лишь нормально, что маленькие маги пробуют предел своих возможностей. Мар так не считал. Он сначала читал брату занудную лекцию о том, что свобода воли любого существа священна. И ментальное насилие ничуть не лучше, а, может быть, и хуже физического. Уже хотя бы потому, что где ещё каждый человек может быть свободным, как не у себя в голове?
А потом было вот это вот: бег и тренировка до изнеможения. Чтобы, так сказать, сил на глупости не оставалось. И не солжёшь, не притворишься. Мар чутко чувствовал его предел. И гонял безбожно. Пока не упадёт. Сам тренировался где-нибудь рядом. Благодаря тому, что Дири частенько срывался, оба брата были в более чем прекрасной физической форме. А занятия воинскими искусствами и магией довершали остальное…
Им удалось выжить. Обоим, что само по себе чудо. Чутьё много раз спасало их. Мар тоже был сильным менталистом, но он никогда, насколько Эльдар знал, не подчинял себе кого-нибудь из прихоти или из любопытства. Он был адекватным, более чем. Может быть, дело в том, что он родился у пары, любящей друг друга? Никто не выкручивал руки мирозданию, пытаясь заполучить сильного ребёнка. Потому брат и был настолько нормальным, несмотря на все свои силы?
Просто очень сильный маг. Невероятно сильный. И при этом вменяемый, способный на привязанности и нормальные человеческие отношения. Мог бы стать благословением для мира… Если бы он, король Дормера, не сделал из брата Чёрного Палача… Ещё одна вина, что камнем лежит на сердце.
Сколько их, этих преступлений? И не сосчитать. Он легко собирает их, как бездомный пёс блох. Не мелочится, не бережётся. Будто ждёт, что однажды мера терпения богов переполнится в отношении него, и весь этот бессмысленный кошмар закончится. Бежать в надрыв, чтобы выжить… Сколько можно?
И сегодня прибавил ещё одну вину в копилку своих преступлений. Эуфимия проклинала его до последнего своего вздоха. А что там говорят о проклятиях "тёмной ведьмы"? Сбудутся ровно настолько, сколько ненависти в них вложено? Его, значит, исполнятся в полноте… Не было никого, кого Эуфимия ненавидела бы больше. Ведь он сначала раскрыл её тайну, а потом и жизнь её забрал…
***
Снова открылся портал. Мар вернулся. И снова присел, теперь уже между креслами его и Лавиля. Обратился к ним обоим:
— Ну что, ребята? Здесь останемся или ко мне? Только учтите, что вам поспать нужно будет.
Эльдар вздрогнул. В спальню, где умерла Эуфимия, он войдёт только тогда, когда там обдерут стены до каменной кладки и заменят всё. Не раньше. Да и то, кошмары замучают. Нужно приспособить под спальню какое-нибудь прилегающее помещение, а эту вычистить и закрыть навсегда. Пусть тени прошлого остаются запертыми в ней.