На Север за чудом
Шрифт:
Вскоре «Морской бык» с заметно поредевшей командой сошёл на воду и отправился вспять, по течению Невы, провожаемый гневными взглядами оставшихся викингов.
– Возьми их тролли, – тихо произнёс Торкель. – Уверен, в этих краях так оно и случится. – И, повернувшись к Горму, велел усилить дозоры.
Утром следующего дня викинги продолжили путь к устью Волхова, надолго оставив Карелию и Ингрию за кормой.
Земли саво
– Я вот подумал. – Антеро старательно тёр подошвой сапога по сырой траве. – Пройдут сотни лет, а люди, наступая в
И действительно, густая стена елового бора внезапно расступилась, открыв взорам путников просторную долину. С трёх сторон её окружали лесистые холмы, с четвёртой синело, сливаясь вдалеке с ясным небом, озеро.
– Долина Савонкоти, дом народа саво, – сказал рунопевец. – Сердце лесного края. Здесь жилища многих лесовиков, а там, у озера, их самое большое село. Прочие сёла и деревеньки, что поменьше, да хутора разбросаны по лесам к северу от Савонкоти.
– А ты говорил, у них полей нет! – вспомнил Тойво.
– Так только эта долина и есть, а больше нет, – ответил рунопевец. – А страна-то большая. Есть ещё подсеки, но совсем немного. Там, в селе у озера, живёт мой старый приятель Тиэра – у него и заночуем.
Они спустились по склону холма и зашагали к озеру, блестевшему вдали. Хутора, перемежаясь пашнями и лугами, стояли всё чаще – долина Савонкоти была густо заселена, но людей путникам встретилось совсем немного, да и то одни женщины с ребятишками.
– А где все мужчины и юноши? – удивился Тойво.
– Думаю, они собрались в священной роще или вблизи неё. В дни приближения лета саво отмечают праздник Укко. В первый день праздника в священной роще в жертву Громовержцу приносят быков, из них готовят кушанья – обычай таков, что этим занимаются только мужчины.
– Как у нас?
– Точно так же, только по времени раньше на месяц. В первый день и мяса отведать могут только мужчины, и притом в полном молчании. А на следующий к ним присоединяются жёны, девицы и дети, приходят гости из дальних мест, начинается всеобщий пир и веселье с песнями, игрищами и состязаниями. Это большая удача – застать сразу столько лесовиков в одном месте. Там можно будет поговорить о Сампо.
Вскоре показалось село. Оно мало походило на хутор Сувантолы – ни частокола, ни ворот, зато много домов – высоких, в два этажа, но чаще – приземистых и длинных, под тростниковыми крышами, почти без украшений – только на коньках и причелинах можно было видеть резных лосей и уток. У иных над входами были прибиты лосиные рога – знак охотничьей удачливости хозяина.
Чуть поодаль на невысоком холме виднелись большие дома старейшин.
Девушки и женщины с любопытством рассматривали незнакомцев, дети – маленькие, чумазые, беловолосые – оставляли игры и взбирались на изгороди, чтобы лучше видеть.
Путники остановились возле дома, который, по всему видно, был построен недавно – брёвна сруба не успели потемнеть, дверь и наличники окон белели свежеоструганной древесиной.
На стук вышла молодая круглолицая женщина в простом платье и полосатом переднике. Голову хозяйки покрывал белый платок, на руках осталось тесто, на переднике – мука.
– Мой, эмянтя! [25] – улыбнулся женщине Антеро. – Не здесь ли живёт мой друг Тиэра Осмо?
25
Здравствуй, хозяюшка! (фин.) Добавленные в речь героев финские слова и выражения призваны подчеркнуть, что карелы и саво говорят на разных, хотя похожих между собой языках. Впрочем, это не мешает им понимать друг друга.
– Да здесь и живёт, где ж ему быть? – отвечала хозяйка. – А вы, путники, из каких краёв будете?
– Из Карьялы мы, с берега Сувантоярви. Антеро имя моё, а юный Тойво – мой родич.
– Антеро Сувантолайнен? – Женщина подняла брови и дружески улыбнулась. – Муж много рассказывал о тебе. Я Локка Осмотар, жена Тиэры. Милости прошу, будьте нашими гостями!
– Сам-то он дома?
– Тиэра-то? На острове, где все мужчины. Завтра пойдём к ним, там и увидитесь. Проходите в дом, друзья! Мурри, дочка, – окликнула хозяйка старшую девочку, – собери гостям пообедать.
Поев и отдохнув в доме Тиэры, гости взялись помогать хозяйке – та вдвоём с дочерью хлопотала у печи, стряпая пироги для завтрашнего пира. Антеро, отыскав в сенях колун, принялся рубить дрова, Тойво с коромыслом и двумя вёдрами отправился к озеру. Когда он вернулся, за ним уже бежала стайка ребятишек. Они толкались у калитки – каждому хотелось взглянуть на людей, пришедших издалека, а мальчишки тянулись потрогать оружие и снаряжение незнакомцев, оставленное под навесом у входа в дом. Самому бойкому, так и вертевшемуся возле секиры, Антеро в шутку погрозил пальцем:
– Ты с ней поосторожнее, железо – вещь злобная! Когда кователь Ильмаринен впервые закалял сталь, он собирался придать ей свойство не ранить невиновных. Но Хийси, – услышав это слово, мальчик отскочил, – прокрался в кузницу и плеснул в горнило змеиного яда. С тех пор синяя пасть железа кусает всех без разбору. Я к тому говорю, чтобы ты оставил секиру в покое, ещё поранишься.
Маленький саво надулся, всем своим видом показывая, что не боится, однако слов рунопевца послушался.
На другое утро жители долины направились к берегу озера Сууривеси. Шли весело, с песнями и шутками, все в нарядных одеждах – яркие платья, разноцветные ленты и украшения в убранстве женщин, а одежды детей чистые, украшенные вышивкой.
Савонкоти точно расцвела всеми цветами в предвкушении скорого лета. Люди несли скатерти и посуду, короба и корзинки с праздничными кушаньями к берегу озера, где со вчерашнего дня мужчины саво ожидали своих домочадцев.
Священная роща располагалась на большом острове недалеко от берега озера. С конца весны до середины осени остров переставал быть островом – воды Сууривеси отступали, обнажая широкую песчаную косу – настоящий мост для желающих попасть с берега в рощу. На самом острове пировали в первый день, сегодня же люди расположились на берегу Сууривеси в виду острова – всех собравшихся роща бы не вместила.