На штурм будущего! Спецназ «попаданцев»
Шрифт:
— Разворачиваемся?
Джеймс задумался. До цели уже сколько? Миль десять? Должны дотянуть.
— Пока нет. Попытаемся удрать сейчас — нам каюк. С гарантией. Попробуем продержаться.
— Есть, сэр! — Если кто в экипаже и не согласился с командиром, то вида не подал. Что, в общем-то, было нормально — как-то не до споров, когда вокруг идет настоящее воздушное побоище.
— Мать моя женщина! — прошипел в наушниках чей-то дрогнувший голос. — Вижу множественные цели. Минимум несколько десятков.
Очередная волна русских. Или немцев — хрен разберешь. Но
— Держать строй! Истребителям приготовиться к отражению атаки противника!
«Нет, нет, нет! Что же ты, идиот, творишь! Мы истерзаны, а над целью наверняка еще одна группа самолетов коммунистов», — Джеймс едва не сказал это вслух, удержавшись в последнюю секунду.
«Сейчас Иваны заставят „Мустанги“ дорастратить свой боекомплект, и нас можно будет брать голыми руками! И это без шансов! Что же делать?» — мысли лихорадочно перескакивали с одного на другое. Решение пришло неожиданно. Не фонтан — но хоть какой-то шанс.
— Джон, сбрасываем бомбы. Мы уходим.
— Сэр?
— Мы слишком быстро теряем топливо. Не развернемся сейчас — домой не долетим. Однозначно.
— Так точно!
Гигантский самолет, выбросив из своего нутра на лежащий далеко внизу городок тяжелые бомбы, начал разворот.
Несколькими часами спустя, когда техники вытаскивали из самолета бессильно обмякшего в кресле пилота, они обнаружили одну примечательную вещь: капитан, еще утром бывший жгучим брюнетом, поседел до непредставимой белизны, почти до прозрачности.
Из ста десяти ушедших в рейд бомбардировщиков на родной аэродром вернулось меньше половины…
— Знаете, как можно описать то, что происходит? — генерал Брэдли вздохнул и посмотрел на своих офицеров. — Очень просто. Русские дождались, когда мы выложим все свои карты на стол, а потом треснули нас шахматной доской по голове!
— И добавили битой, — негромко пробормотал присутствующий на совещании Паттон. Его армии вскоре предстояло отправиться в Грецию на помощь уже сражающимся там испанским дивизиям.
— Скорее ломом! За все время с начала операции мы продвинулись меньше чем на семьдесят миль. Семьдесят! А должны были на триста! И это в Югославии. А в Австрии у нас нет даже и пятидесяти… Разве что по отдельным направлениям… — несмотря на всю напряженность ситуации, генерал говорил абсолютно спокойно, практически не повышая голоса.
— Сэр, мы вводим в бой резервы и вскоре прорвем оборону русских и их союзников — а после этого мы…
Брэдли не дал договорить своему подчиненному:
— После этого мы что? Получим Австрию? Да мы даже не сталкивались с русскими по-настоящему — только с отдельными частями! Все остальное — это немцы и прочие союзники коммуняк! И даже этого нам хватает с лихвой! Может, представите себе на секунду, что будет, когда в бой вступит полноценная русская армия, из тех, что концентрируются сейчас к северу от линии фронта?
— Сэр, я не…
— Я могу вам сказать, что будет! Для этого даже не надо
Генерал Брэдли рубанул рукой воздух и, вытерев со лба пот, залпом выпил стакан воды. Затем, отдышавшись, обратился к внимательно слушающим его офицерам:
— Поэтому нам нужен план. Новая стратегия — и желательно получше той, что у нас есть. Или, точнее, была. И мы не выйдем из этой комнаты, пока я этого не получу!
— Воздушный десант в тыл группировке русских?
Американский военачальник посмотрел на высказавшего предложение офицера с выражением глубочайшего сожаления на лице.
— Полковник Картер, мы только что с огромным трудом вытащили из ловушки две дивизии, которые теперь в лучшем случае лишь ограниченно боеспособны. И вы предлагаете мне пожертвовать элитными силами ради… ради чего?
— Но мы можем попробовать окружить советские войска…
— Каким образом мы можем окружить с помощью одной десантной дивизии войска коммунистов? Особенно если учесть, что, по данным разведки, на севере скоро будет уже пятьдесят их дивизий — и это не предел. Совсем не предел. Силы противника только увеличиваются. Поэтому я вынужден признать правоту фельдмаршала Монтгомери. Займем оборону и будем молиться, что Турция и Греция отвлекут на себя достаточно сил комми. Если повезет, сумеем продержаться до подхода 7-й и 3-й канадских и 4-й австралийской армий. И с этим уже можно на что-то надеяться. — И генерал пробормотал уже скорее для себя: — Хотя бы сможем позиции удержать. А там наши летуны, наконец, покажут, что они тоже чего-то стоят…
Полковник Андрей Голенко с улыбкой наблюдал за развернувшейся в атакующие порядки советской танковой армадой, наступающей на последнюю в обозримых пространствах линию обороны англо-американских войск. Ближайшая после нее пролегала значительно западней и была не чем иным, как ирано-иракской границей.
В голову пришла мысль о том, что именно в этот момент его прадед, вполне возможно, штурмует позиции янки на Пусанском плацдарме в далекой Корее. И тоже на танке, что характерно.
Прадед парнем оказался отличным — считая Андрея своим дальним родственником, тем более что сходство было налицо, он довольно тепло принял его в Сталинграде, после чего каждый отпуск Андрей приезжал погостить именно к ним — Никите и его жене. Как это ни удивительно, но и в этой жизни прадед женился на той же женщине, что и тогда. Только на несколько лет раньше — тогда, как, впрочем, и сейчас, гвардеец дождался окончания войны, чтобы сделать предложение.
Радостные мысли прервал гул пролетевших в сторону позиций войск АДА штурмовиков — раздавшиеся некоторое время спустя грохочущие звуки выстрелов их мощнейших пушек и многочисленных разрывов мелких бомб Андрея изрядно повеселили — надеющиеся на тотальное превосходство своей авиации англичане и американцы были снабжены зенитным вооружением в исключительно недостаточных объемах.