На службе их величеств
Шрифт:
Вторая записка вызвала удивление. На тончайшем пергаменте вроде и были какие-то слова, но прочитать их никак не удавалось. Угадывались они только под определённым углом. Повертев лист и так и этак, Мериам слезла с кресла и попробовала посмотреть на просвет.
Вспомнились уроки тайнописи, которая читалась только с помощью одной из стихий. Сейчас в распоряжении адептки был огонь.
Странно, но, когда языки пламени лизнули пергамент, и тот задымился, Мериам различила буквы. За мгновения, пока они не исчезли, адептка успела прочитать всего пару строчек. Увы, во второй раз ничего не вышло, пришлось
Шардаш застал Мериам за попыткой положить письма, как они лежали, нахмурился и прямо спросил, читала она их или нет. Адептка не стала отпираться и тут же засыпала Шардаша вопросами. Он отмалчивался.
Забрав из рук профессора кувшин, Мериам сбегала за стаканами и разлила напиток. В нос ударил пряный аромат трав. Адептка улыбнулась: ради неё положили больше корицы. Но забывать о письмах она не желала, тревожась, просила подтвердить или опровергнуть догадки.
– Да, вот то, от Темнейшего.
Шардаш досадовал на себя - воспользовался простым заклинанием воспламенения! После него записка благополучно самовосстановилась из пепла. Император на обычной бумаге не пишет, следовало догадаться. Не откладывая дело в долгий ящик, профессор исправил ошибку и уничтожил невидимый оттиск.
С письмом королевы дела обстояли хуже: Шардаш не успел его вдумчиво прочитать. Пришлось сделать это сейчас под пытливым взглядом Мериам.
И не соврёшь теперь, что пустяк, послание Асваруса. Кто бы мог подумать, что адептка знает тайнопись! Хотя сам виноват, видел же все её отметки. И по означенному предмету значилось даже не "удовлетворительно", а "очень хорошо". Урок на будущее - оставлять комнату в идеальном порядке.
Дочитав, Шардаш вышел с письмом в другую комнату и от души выругался, помянув, где видел большинство людей с их амбициями. Помолчав, он добавил конкретные пожелания для королевы Раймунды, в частности, предложение соединить судьбу с императором и рука об руку потопать во Мрак через желудок гнилого умертвия. Поток скрещивания подвидов умолк на самом пикантном месте: в спальню заглянула встревоженная Мериам.
Шардаш натянуто улыбнулся, заверил - так, бессмыслица для тренировки голоса.
– Тревеус, мне пять лет?
– адептка подошла и отобрала пергамент.
– То, что ты зол, я прекрасно знаю. И про позы тоже догадываюсь.
– Откуда, если не секрет?
– усмехнулся Шардаш, заметив, как залились румянцем щёки Мериам.
– Судя по нашему общению, ты ни одной не знаешь.
Адептка пресекла попытки уйти от темы и потребовала сказать, что нужно королеве Раймунде, и какой кулон требует Темнейший.
– Использовать они меня хотят, только и всего. Одному фамильный артефакт дроу потребовался, другой - злосчастный перстень. Пошли они оба, Мериам, давай глинтвейн пить, а то остыл совсем. И в голову не бери. Впутывать тебя не собираюсь, сам разберусь. Предновогодних каникул хватит.
Воспользовавшись кратковременным замешательством Мериам, Шардаш вернул письмо королевы. Не дав адептке произнести ни слова, профессор поцеловал и успокоил девушку, сведя всё к безобидному поручению. О том, что проведёт каникулы вне Бонбриджа, Шардаш умолчал. Долг Темнейшему придётся возвращать, хочет этого профессор или нет. Хорошо, всё же, что Мериам решила посвятить дни отдыха учёбе. Для профессора хорошо,
Стоило посоветоваться с Асварусом и насчёт королевы. Одно профессор знал точно: никакой перстень он красть не станет, потому что хочет жить.
Слушая Шардаша, Мериам постепенно успокоилась, поверила, что тому ничего не грозит. Профессор солгал, будто кулон надо всего лишь активировать.
Допив вторую кружку горячего напитка, адептка пододвинула кресло ближе к Шардашу, а потом с лёгкой руки профессора оказалась у него на коленях. Не испытывая никакого стеснения, она потёрлась подбородком о его подбородок и с ногами устроилась частично на подлокотнике, частично на животе профессора. Тот не возражал, поглаживал её ноги в тёплых чулках: ботинки Мериам сняла, и целовал пальцы.
– Не останешься?
– с надеждой спросил он, когда адептка, взглянув на карманные часы Шардаша, заторопилась к себе. Ей не хотелось будить Инессу.
– Ты же не сможешь просто полежать рядом, - вздохнула Мериам, неторопливо зашнуровывая ботинки.
– А если сможешь, весь изведёшься.
Шардаш опустил глаза и сказал, что скучает по тем дням, когда она лежала рядом и обнимала. Адептка заколебалась. С одной стороны, спать, уткнувшись в шею профессора, так приятно, а, с другой стороны, он мужчина, которому хотелось большего.
– Нет, - наконец твёрдо заявила она.
– Мне тебя жалко. Потом, Тревеус. У тебя это обязательно будет. Уже в следующем году, - поспешила добавить Мериам.
– Надеюсь, доживу, - кисло улыбнулся Шардаш и отправился её провожать.
Не удержавшись, расцеловал на лестничной площадке и, с трудом заставив себя оторваться от губ адептки, пожелал добрых ночей.
Мериам не давал покоя кулон Хорта. Она понимала, в такие дела лучше не лезть, но убеждала себя, что просто удовлетворит любопытство. К сожалению, школьная библиотека ничем помочь не смогла: те немногие справочники, что были по артефакторике, кто-то забрал. Судя по молчанию архивариуса, кто-то из преподавателей, потому как на руки адептам контрольные экземпляры бы не выдали, да ещё без залога.
Артефакторику вёл сам директор, теоретически он мог забрать фолианты, но Мериам сразу подумала о Шардаше. Отловив его в коридоре во время обеденного перерыва, она задала прямой вопрос и получила удивлённый ответ:
– С какой стати мне брать подобные вещи, Ики? Ничего нового они мне не скажут. Вам же интересоваться артефактами рано. К слову, не ожидал, справились с заданием. Вот, держите, списки с оценками повесьте и раздайте работы.
Профессор вручил оторопевшей адептке свиток с результатами итоговой контрольной работы и пачку исписанных разными почерками листов, после чего невозмутимо удалился. Не удержавшись, Мериам развернула его и обомлела: "отлично". Но ведь она точно не решила пару заданий!