На стадии развода
Шрифт:
А сейчас она сглотнула, подавляя волнение, и вошла.
Мужчина сидел за столом.
Первое, что поразило ее — глаза. Темно-синие глаза на непроницаемом смуглом лице. Его взгляд скользнул по ней, словно по пустому месту, а потом он ровным тоном негромко произнес:
— Впредь будьте любезны не опаздывать, Алина Алишеровна. Мне пришлось из-за вас отозвать сотрудника из отпуска.
Это он ей? Кровь бросилась в лицо, румянец гнева пополз от шеи к щекам.
А потом все сменилось ледяным осознанием, на что отец ее обрек.
— Я учту.
Обозначить границы сразу.
Камалов не шевельнулся, лицо было так же непроницаемо, только в темно-синих мелькнула на миг досада. Он, не повышая тона, спросил:
— Вы в курсе своих должностных обязанностей?
Ох, как выкручивала Алину попранная гордость… До рези в глазах. Но если Алишер Шамаев ждет, что его дочь сейчас сдастся и приползет на коленях просить прощения — пусть ждет.
Она вскинула подбородок, чтобы ответить, но мужчина успел раньше.
— Если не в курсе или вам не хватает знаний, можете спросить у офис-менеджера в приемной.
Негромкий голос, низкий тембр и давящий взгляд.
Ее как кипятком ошпарило.
— Я. В курсе, — выдавила Алина.
— Хорошо, — проговорил он, не сводя с нее холодного взгляда. — Можете приступать к работе.
Алина через силу кивнула и уже повернулась, чтобы выйти, и тут он добавил:
— И принесите мне кофе.
Она даже замерла на месте. Глаза расширились, а дыхание сбилось от возмущения. Хотелось развернуться и бросить ему в лицо, чтобы он жене своей приказывал. Она медленно выдохнула, стирая с лица все эмоции, обернулась и кивнула. И все-таки вышла.
Такой ненависти она еще никогда не испытывала. «Не прощу» — горело алым на грани сознания. Но раз отец хочет, чтобы она работала секретаршей — она будет.
***
Девушка в приемной, увидев ее, сразу подскочила с места.
— Алина Алишеровна, я для вас все подготовила. Папки лежат на рабочем столе, вот здесь, — она показала на пластиковые файлы. — Первостепенные задачи. Выполненное я пометила зеленым стикером. Желтым то, что на подпись. Приоритет — красный. Оргтехника…
— Я разберусь, — перебила ее Алина, потом взяла себя в руки, в конце концов, девочка не виновата, и добавила: — Спасибо.
— Не за что, Алина Алишеровна, — девушка как-то смущенно улыбнулась. — Тогда… Я пойду?
— Конечно, — Алина кивнула.
Та стала собираться, подхватила сумку.
— Постойте, — остановила ее Алина.
— Да?
— Где у вас тут готовят кофе?
— А, это? — девушка заулыбалась. — Это здесь.
Она открыла неприметную дверь, которую Алина сначала приняла за шкаф.
— Это чайная комната. Тут кофемашина, чайник, плита. И турка. Посуда, чай и кофе, сахар, печенье, сливки и все остальное в шкафах. Александр Тагирович пьет… —
— Спасибо, я справлюсь, — проговорила Алина.
— Ну… — девушка захлопала глазами. — Тогда я пойду, всего вам доброго.
Девушка вышла, а Алина застыла в этой чайной комнате, перебарывая себя. Потом подошла к кофемашине. Наугад нажала кнопку, а сама отошла в сторону и, скрестив на груди, ждала, пока чашка наполнится ароматной жидкостью.
Потом выставила ее на поднос и понесла в кабинет.
Если бы сейчас кто-то из сотрудников вошел, она бы умерла на месте. Но, к счастью, никто не вошел. Алина коротко постучалась и вошла.
В нее опять уперся взгляд темно-синих глаз.
— Ваш кофе, — проговорила она сухо и подошла к столу, сгружая на него чашку, стоявшую на подносе.
Мужчина посмотрел на нее, а потом, не повышая голоса, проговорил:
— Унесите. И сварите в турке.
Глава 3
Алина смотрела на него и не могла понять, что мешает ей сейчас сказать ему: «Варите сами», развернуться и уйти. Будь на его месте Хайдаров, она бы просто культурно его послала. Да этот трусливый урод и не посмел бы, так мог вести себя только ее первый муж.
Долгая, горящая напряжением секунда тянулась, а ей просто необходимо было сразу показать ему, что с ней так вести себя нельзя. Но как назло, от возмущения свело горло и на ум ничего не приходило.
Кроме совершенно неуместной мысли, что этот мужчина, сидящий в кресле генерального директора, чем-то напоминает ей Вадима. Та же давящая энергетика и сила. И да, этот мужчина тоже был по-своему красив. Даже слишком. Эти необычного цвета глаза такие яркие на смуглом лице. Контраст.
Мысль мгновенно пролетела и исчезла.
Ничего не было глупее — сейчас его разглядывать. Она одернула себя, собираясь уже прервать затянувшееся молчание и дать ему достойный ответ, как в глазах мужчины стало разливаться разочарование, изрядно приправленное досадой. Как будто она ущербная. Он произнес:
— Не умеете?
Низкий голос, чуть вибрирующий.
Ее словно кипятком ошпарило.
— Я. Умею, — проговорила Алина.
Поставила чашку обратно на поднос, повернулась и вышла.
В душе все кипело и тряслось. Кофе она умела варить идеально! И да, она собиралась это сделать, чтобы ей не тыкали в глаза профнепригодностью. Хотя о чем она?! Этот тип сейчас в ней женщину оскорбил.
Кофе в турке подходил, руки слегка подрагивали, но она аккуратно собрала густую упругую пенку в чашку, а после долила остальное. Кофе был готов.
Она уже собиралась выйти, и тут вдруг всплыла мысль: вдруг он любит сладкий? Добавлять сахар было поздно, она просто положила на блюдечко несколько кусочков рафинада. Пусть у него задница слипнется.