На странных берегах
Шрифт:
Шэнди немедленно приказал рулевому лечь в дрейф. Постоянные тренировки экипажа сказались: в несколько минут огонь был потушен, попавшие в воду вытащены на борт прежде, чем хоть один из них мог бы утонуть.
Когда суматоха улеглась, Шэнди вернулся на корму, предварительно хлебнув еще остававшегося рома.
Хотя Харвуд и выразил протест, когда судно замедлило ход, теперь он снова молча таращился в свой ящик. Галеон превратился в маленькое белое пятнышко на горизонте.
– Когда я сказал: займи чем-нибудь экипаж, – начал было Дэвис, – я вовсе…
– Да, конечно. – Шэнди потер опаленную бородку
– Лишь отчасти. Но самое главное, я не хотел, чтобы кто-нибудь пригляделся к корме испанца и прочитал название. Это «Наша сеньора слез», – сказал он задумчиво. – Ты, может, и не слышал о ней, но добрая половина экипажа наверняка знает эту историю. Галеон перевозил золото из Веракруса и встретился на свое несчастье с английским капером «Шарлотта Бейли». Пара англичан уцелела, они обо всем и рассказали. Упорное морское сражение длилось четыре часа и кончилось тем, что оба корабля пошли ко дну. – Он посмотрел на Шэнди. – Это случилось в 1630 году. Шэнди заморгал.
– Почти сто лет назад!
– Верно. Ты знаешь что-нибудь о том, как вызывать привидения?
– Понятия не имею. Но если события будут разворачиваться и дальше таким образом, не удивлюсь, если я быстрее поднаторею в магии, чем научусь управлять кораблем.
– Ясно. Сам я не такой уж знаток, но одно знаю твердо – сделать это чертовски трудно. Даже просто вызвать туманный призрак, и то требуется огромная сверхъестественная сила. – Он кивнул на горизонт. – А там, смотри, кто-то поднял со дна «Сеньору» целиком, с парусами, реями, краской, да и командой, судя по тому, как корабль маневрирует – и все это при свете дня.
– Думаешь, Лео Френд?..
– Да, мне так сдается, только не пойму: с какой стати? Шэнди скосил глаза на Харвуда.
– Боюсь, мы скоро узнаем это на своей шкуре. «И надеюсь, – подумал Шэнди, – что все это время Лео Френд был слишком занят, убивая одного за другим членов экипажа и вызывая призрачный корабль, чтобы досаждать своим вниманием Бет Харвуд».
Бет сидела, забившись в угол каюты, и из своего укрытия смотрела, как церемонно к ней приближается Лео Френд. Его грузная фигура то появлялась, то исчезала, потому что дверь за собой он закрыл, и единственным источником света служило маленькое оконце наверху; кусочек голубого неба светлел и темнел в такт с дыханием толстяка.
Она проснулась на рассвете и обнаружила, что спускается по песчаному склону к лодке, которая покачивалась на мелководье. Когда она увидела сидевшего в ней и ухмылявшегося Лео Френда, то сделала попытку остановиться, но тщетно. Тогда она попыталась свернуть в сторону, но и это оказалось впустую. Она даже не сумела замедлить шаг, вошла в ледяную воду и взобралась в лодку. Бет попробовала заговорить, однако и голос не повиновался ей, она даже не могла открыть рта. Лодка понеслась туда, где вырисовывался смутный силуэт «Громогласного Кармайкла». Путешествие до корабля заняло не больше минуты. Френд даже не прикоснулся к веслам, а Бет так и не смогла пошевелиться.
Но это все произошло несколько часов назад. С тех
И теперь она настороженно следила за приближающимся Лео Фрейдом, мысленно прикидывая, куда она может впиться ногтями, вонзить зубы, и в то же время стараясь воспротивиться отвратительной марионеточной беспомощности, вызванной колдовством.
Но все оказалось тщетным. Мгновением позже ее тело поднялось само по себе. Бет оказалась в очень неудобной позе, которую никогда бы не приняла добровольно. Руки ее взметнулись вперед и вверх, но совсем не для того, чтобы сохранить равновесие: она не могла упасть так же, как не могла упасть мачта корабля в полной оснастке.
Лео Френд тоже протянул вперед руки, и она поняла, что он заставил ее принять такую позу, чтобы она обняла его. Его нижняя слюнявая губа подрагивала, а свет на потолке все мигал с ужасающей частотой. И когда он шагнул в ее объятия, она ощутила, как руки ее обхватили жирную спину, и в следующий миг он впился в ее губы.
От него разило одеколоном, потом и леденцами. Одной рукой он неумело шарил по ее груди. На какое-то мгновение Бет все же удалось закрыть глаза и стиснуть губы. Френд прервал свой поцелуй, и она услышала, как он страстно шепчет какое-то слово снова и снова.
Она открыла глаза и заморгала в изумлении.
Мигающее оконце, корабельная каюта, все куда-то исчезло. Они стояли на вязаном половике посреди типичной английской спальни. В комнате воняло тушеной капустой. Бет попыталась оттолкнуть Фрейда, и хотя у нее ничего не получилось, ей удалось увидеть свое отражение в зеркале. На ее толстом теле мешком висело черное платье, голова была седа. И только теперь она расслышала, что же такое он шепчет.
– О мамочка! О мамочка! – жарко дышал он в ее шею. – О мамочка, мамочка, мамочка!
И когда она вдруг сообразила, что при этом он лихорадочно трется о нее бедрами, ее стошнило.
Полминуты спустя Лео Френд, пунцово-багровый, нервно мерил шагами полубак.
«Ошибки – это такая штука, что из них следует извлекать уроки, – наставлял он самого себя, оттирая шелковым платком оторочку запачканного камзола. – И этот случай в каюте меня точно кое-чему научил. Мне просто надо подождать совсем немного, расслабиться и успокоиться, чтобы воспользоваться всей магической силой, которой я теперь обладаю, не упуская из виду ни одной детали, и тогда все будет хорошо. И тогда, – подумал он, оглядываясь на дверь каюты, которую предусмотрительно запер на засов снаружи, – и тогда посмотрим, кто еще от кого будет бегать».
Он несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул, успокаиваясь, остановившись на этом решении. Он оглядел полубак до неузнаваемости изменившегося «Кармайкла» и, приглядевшись к своей новой команде, решил, что выглядит она куда как более вяло, чем в те первые минуты, когда он создал их несколько часов назад. Они казались более бледными, более опухшими и все время клонили головы набок, словно прислушивались к чему-то далекому, глядя на север с выражением страха, который явно читался на их мертвых лицах.