«На суше и на море» - 63. Фантастика
Шрифт:
— Ты что, раздумал? — нетерпеливо сказал Кедров. Уже в дверях Соколов попрощался с ней взглядом. Ехали молча. Кедров рассеянно поглядывал на людей, стоявших выше и ниже их на ярусах движущихся тротуаров. Когда они подъезжали к Физическому Центру, Соколов спросил:
— Разве можно так? Вы невнимательны к ней.
Кедров добродушно пожал плечом, иронически улыбнулся:
— Ей богу, малыш, ты заблуждаешься.
Уточнять дальше не было смысла, и Михаил промолчал…
В тот же день поздним вечером, закончив дела в Совете Энергии и
— Вы… ищете меня? — спросил он, вглядываясь в спокойное бесстрастное лицо и пытаясь понять, что привело ее сюда. Глаза Ауры чуть улыбнулись:
— И да и нет… Наверное, вы подумаете, что я просто ненормальная. — Она непринужденно рассмеялась. — Да, я пришла к вам… — Помолчав, она решительным тоном сказала: — Помогите мне попасть на Меркурий.
— Зачем? — изумился Михаил.
— Чтобы помочь Всеволоду.
— А-а… — протянул Михаил, усиленно размышляя. — Да…, Конечно.
— Значит, я буду полезна там? — спросила девушка, неправильно истолковав слова Михаила. — Я ведь биокибернетик.
— Ничего не выйдет, — с сожалением сказал он. — Хотя профессия дефицитная… Но для работы на Меркурии требуется многолетняя подготовка. Вас все равно не пропустят на контрольном пункте Инспекции, отправят обратно.
Аура с досадой посмотрела на него:
— Жаль… Мне так хочется помочь Всеволоду. Пять лет он пробивал этот проект. И больше ничего не хотел знать. Сегодня, казалось, он победил. Но тут выступили вы…
— Я не мог промолчать.
— Да, это верно… Но теперь за геоны уцепятся Борак и другие. Они сделают все, чтобы похоронить проект Всеволода.
— Но почему? Разве это возможно в наше время?
— Идеалист… А еще меркурианский следопыт. — Она почти ласково посмотрела на него. — Здесь борются не злые силы. Борак и его сторонники давно предлагают перегнать ближе к Солнцу Марс, крупные спутники Сатурна и Юпитер. Их проект утвержден. А тут появился Всеволод со своим — более простым, экономичным.
— Ага, — сказал Михаил, чувствуя себя в чем-то виноватым. — Теперь понимаю…
Оказывается, эта девушка не так уж глупа. Ему захотелось ободрить ее.
— Проект Кедрова победит, — убежденно сказал он. — Мы поможем все — и ты, и я, и много-много других людей.
— Это было бы замечательно! — порывисто воскликнула Аура, но выражение ее глаз не изменилось. Они по-прежнему оставались серьезными, чуть грустными. Но где-то в глубине зрачков жили острый интерес и любопытство. Михаил понял, что она изучает его.
Металлический голос объявил о посадке в меркурианскую ракету. Ее гигантский корпус уже плавно поднимался носом в зенит вместе со стартовой колонной.
— Пора, — произнес Соколов. — Пожелай мне спокойного перелета. И привет Кедрову! Его проект победит, — повторил
Аура пристально посмотрела на него, молча протянула узкую сильную руку…
— Наконец-то выбрались из ада! — сказал Кедров. — Где же секция?
Михаил молча указал на далекую россыпь огней, видневшуюся сквозь прозрачный корпус Универсона. Они перевалили через торосистый гребень, образованный глыбами твердого аммиака, проехали несколько километров по волнистой равнине и уткнулись в подножие кос-мотронного вала.
Кедров и Михаил еще не успели застегнуть шлемы, как снаружи нетерпеливо застучали по корпусу.
— Это ты, Макролев? — спросил Михаил, высунув голову из наружного люка и силясь разглядеть что-нибудь в темноте.
— Так точно, ваше степенство, — ответил снизу молодой голос.
— Вольно, — с улыбкой сказал Михаил громадному детине в блестящем термоскафандре. Это был Лев Грушин, лучший инженер-монтажник секций Космотрона. За рост и комплекцию меркурианцы прозвали его Макро-львом. — Все дурачишься?
— Виноват, товарищ главный… Обознался. Думал, к нам старик Саваоф прикатил. Уж больно машина чудная. А кто там еще?
— Кедров.
Макролев обрадованно почесал пластмассовым пальцем воображаемый затылок скафандра:
— Это очень кстати. Кедров нужен нам даже больше, чем Саваоф.
— Как дела? — спросил Михаил, давая дорогу Кедрову.
— Восьмой раз проверили секцию, — удрученно сообщил Макролев. — Сверху донизу. Но не можем ничего сделать. Энергия уходит, как вода в решете.
— А где твои монтажники?
Макролев кивнул на светлячки, ползавшие над их головами по цилиндрическому телу Космотрона:
— Полный комплект. Сто двадцать человек.
Кедров и Михаил поднялись по винтовой лестнице на гребень Космотрона и заглянули в огромный, как котлован, люк. Даже сквозь пластик шлема в лицо их пахнуло слабым теплом, исходящим от волноводов и энергоприемников. Иногда мрак, царивший в недрах Космотрона, озаряли вспышки, похожие на сполохи в темную летнюю ночь.
— Они возникают через каждые пять минут, — прозвучал в шлемофоне Михаила чей-то голос. — С поразительной точностью…
Он оглянулся. Позади и выше него стояли монтажники, похожие в своих тяжелых скафандрах на сказочных богатырей, Их фигуры смутно чернели на фоне звездного неба.
— А сейчас загорится конус, — сказал другой монтажник. И действительно, вскоре последовала серия вспышек. Затем, как бы сквозь оболочку секции, наружу просочилось странное сияние. Оно имело вид опрокинутого конуса, упиравшегося вершиной в гребень Космотрона. Внутри свечения ритмически пульсировали зелено-желтые вихри, пронизанные светлыми нитями. Размытое основание перевернутого конуса терялось где-то в высоте.