На суше и на море. 1962. Выпуск 3
Шрифт:
День двести сорок восьмой.
Суинертоп провел еще несколько «бесед» с Омегой, когда последний бывал в настроении. Мы иногда благословляли Омегу за то, что он снимал с нас часть забот. Но и проклинали его, потому что его коварная философия равнодушия для нас опаснее всего, с чем мы до сих пор боролись.
Чувствительный по своей природе Суинертон долго размышлял об этих существах. И в тот раз, проведя неделю в пещере с мыслящими растениями, он вернулся к
Капитан Атвелл однажды пригрозил выбросить Омегу вон, потому что все мы встревожились за состояние Суинертона.
— Нас не касаются мыслительные процессы этой думающей травы, — резко заявил капитан Атвелл. — Нам нужно починить дюзы и улететь.
Суинертон ахнул.
— Господи! — прошептал он, как я не подумал об этом раньше. Омега — наш ответ. Он знает все. Он даже использует атомную энергию. Омега сможет сказать нам, как починить наши ракеты.
Мы подумали, что Суинертон сходит с ума. Но как только Омега удостоил нас «беседы», биолог попытался расспросить мыслящее растение.
— Омега, скажите нам, как починить наши двигатели? — спросил Супнертон. Вкратце он объяснил устройство машины и систему ракетного двигателя.
— Зачем вам нужно чинить машину? — спросил Омега.
— Чтобы вернуться домой, разумеется, — отрезал Супнер-тон.
Но Омега умолк. Только через пять дней он заговорил снова в ответ на ежечасные обращения Суинертона.
— Ракетные дюзы, — сказал Суинертон. — Вы можете сказать нам, как исправить их, неправда ли? Вы знаете, как?
— Да. Но я не хочу этого. Я не вижу, зачем беспокоиться.
— Вы не можете отказать — речь идет о наших жизнях, — угрожающе прохрипел капитан Атвелл. Он выхватил револьвер, прицелился в Омегу. — Если вы не скажете, я превращу вас в атомы!
Это был бесполезный жест.
— Стреляйте, — сказал Омега. — Если я захочу, я отклоню пулю своим защитным экраном. Или я предпочту умереть.
В любом случае мы не получили бы ответа. Что мы могли сделать? У Омеги не было ответа для нас.
Моя хроника дошла теперь до последнего дня. Я сказал раньше, что мы знаем, Омега может спасти нас, но он не захотел.
Мы должны были выбросить Омегу, и все же это наша единственная, последняя надежда вырваться отсюда, если он захочет.
Земля! Только что получили ваше сообщение о торжествах при открытии Межпланетной станции Тихо на Луне.
День двести сорок девятый.
Поразительная новость, Земля! Омега сказал нам, в конце концов! Нынче утром он снова «проснулся».
— Скажите нам, как починить двигатели, — умолял его-Суинертон. — За это мы попробуем дать вам все, чего вы пожелаете.
Но что может желать существо, которое прожило миллион лет и все знает? И все же Омега бросил в нас словно бомбу.
— Хорошо. Я заключу с вами договор и скажу, как сделать атомную печь для получения сплава. В обмен
— Мозг? — в ужасе спросил Суннертон.
— Да. Выберите одного среди вас. Он умрет, потому что я поглощу его мозг полностью.
Фантастично? Абсурдно? Я вкратце опишу остальное, хотя все это совершенно невероятно. Получив паше согласие, Омега потребовал нашего штурмана Тариэя и загипнотизировал его.
Под управлением Омеги Тарной стал сверхученым — иначе я не могу назвать его. Как автомат, он собирал провода, батареи, призмы, селенобатареи из наших кладовых. Он бешено работал весь день, монтируя детали по какой-то странной схеме. По его коротким приказаниям остальные помогали как могли: наматывали катушки, соединяли батареи, сваривали металлические части…
Продолжу завтра. Люди устали, ослеплены, удивляются, будет ли эта машина годиться на что-нибудь. Однако надеемся, что Омега не сыграет с нами какой-нибудь чудовищной шутки.
День двести пятидесятый.
Машина готова. Она работает!
Час назад Тарнэй вставил последнюю деталь, кусочек урана из запасов Линга. В сердце машины был помещен, глиняный сосуд из нашей дуговой печи. Когда Тарнэй включил рубильник, раздалось низкое гудение, словно биллионы: разгневанных атомов сорвались со своих орбит. Мы ожидали взрыва, который убьет всех вместе с Омегой по самоубийственному плану, порожденному его загадочным мозгом.
Но вместо того глиняный сосуд раскалился докрасна… Куски платины и иридия в нем расплавились за несколько минут. Затем добавили еще металла, и опять получился прекрасный сплав.
Как счастливые дети, мы прыгали и кричали вокруг чудесной печи. Будет нетрудно опускать туда дюзы, покрывая их. слоем сплава. Начнем эту работу завтра.
Машина пугает нас. Она дает атомную энергию невероятной мощи. Тарнэй не может объяснить ее устройство, хотя, и сделал все своими руками. Каким-то образом радиоактивность кусочка урана создает нагрев, в сравнении с которым, электрическая дуга кажется холодной.
Омега спас нас. Но мы должны заплатить свою цену, если обещали.
— В конце концов одной жизнью придется пожертвовать, — горько произнес капитан Атвелл. — Я сказал, что привезу вас всех обратно. Мне это не удалось. Но, по крайней мере, я пошлю вас…
Мы решительно и единодушно остановили его. Нельзя допускать добровольной жертвы. Бросили жребий. Он пал на Линга.
День двести пятьдесят пятый.
Алло, Земля! Я пропустил пять дней, так как экипаж был очень занят ремонтом дюз и подготовкой к отлету. Сейчас все готово. Дюзы сияют новыми поверхностями из платино-иридиевого сплава.