На тонком лезвии клинка

Чернявская Юлия

– Если что-то понадобиться, дерни за шнур, – Ричард обратил ее внимание на широкую веревку, свисавшую с одного гобелена. – Если по нужде понадобится – дверь в конце коридора слева, ну или сюда посуду принесут. Мыться можно внизу, там вода горячая, только не долго, желающих много.

– С-спасибо, – тихо пробормотала девушка. Неожиданно, но приятно.

– Если проголодалась, говори сразу, я распоряжусь, тебя покормят, – продолжил мужчина. – С одеждой будем завтра разбираться, равно как и с тем, что нам от тебя надо.

– Нам? – не сдержалась Наташа.

– Нам, – рыцарь обвел рукой стены, показывая, что он имел в виду обитателей замка. – Думаешь, стали

бы мы просто так тревожить богов, чтобы они вытащили обитательницу другого мира.

– Значит, умерла, – тихо произнесла девушка. Последняя надежда на то, что ей все приснилось, дернула ножкой и скончалась.

– Что? – не понял Ричард.

– Не важно, – не будет же она рассказывать ему обо всем, что предшествовало ее пробуждению в этом мире. Главное, успела о родителях позаботиться.

– Так что с едой? – по-своему истолковал ее молчание мужчина.

– Немного, – не стала спорить девушка. – И воды, или сока, ну или отвара, что тут у вас.

– Я понял, – он подошел к двери. – Устраивайся. Тебе принесут. На ночь запрись. К окнам лишний раз не подходи. Мало ли кто там окажется.

Наташа поежилась. Попала, так попала. Девушка только собралась задать пару вопросов, но Ричард уже покинул ее комнату. Вот и как тут оставаться, когда такие новости. И летает всякое разное, и крестьян боятся. Да куда она вообще попала, и что тут происходит? Не окажется ли, что куда лучше было валяться в больнице, пусть и обрубком человека, чем вернуть все конечности, но оказаться непонятно где и непонятно зачем? Впрочем, со всем этим ей придется разбираться утром.

Девушка пожала плечами, потом обошла комнату. Заглянула за ширму – там стояли небольшой пуфик и вешалка. Значит, место, чтобы можно было переодеться, когда в комнате посторонние. Что ж, пусть так. Мало ли какие беседы придется вести.

К тому моменту, как пришла служанка с подносом, Наташа успела сначала накрутить себя, а потом успокоиться.

– Закройтесь, эмиара, – напомнила ей женщина, и покинула комнату.

Девушка посмотрела на большой засов, потом кивнула себе и задвинула его. Если организм потянет на прогулку – откроет. А нежданных гостей ей точно не надо. Тут же пришло понимание – она не спросила, как отключить свет. Ну да ничего, в больнице не сильно ей освещение мешало. Хочешь спать, и не в таких условиях ляжешь. Отключалась же она в самолете, да и в перерывах между тренировками случалось покемарить. Ночь потерпит, а утром будет время вопросов.

Наталья

Наконец-то никого. Так, Наташенька, не плакать. И носом не шмыгать. Ты девочка большая, умненькая. Сейчас вдох, выдох, как тренер учил. Все хорошо, все замечательно. Ты жива, снова цела, пока еще и невредима. Подумаешь, в другой мир закинуло. Вокруг люди, а не снобы-эльфы, или, не дай боже, орки какие дикие. Съесть тебя никто не пытается, так что все просто замечательно. И вообще, как говорил наш тренер, во всем надо искать плюсы. Вот и займусь этим, все равно спать не хочется.

Итак, что у нас в плюсах? Собственно, как я уже и говорила, я жива, цела и невредима, руки-ноги на месте, внутри все тоже цело и на месте, словно две бригады хирургов и не колдовали, собирая внутренности по кусочкам. Можно ходить, бегать, прыгать, выйти замуж и родить детей. Впрочем, замуж и дети – перспектива весьма отдаленная, но здесь я это могу. Дома бы оставалась прикованным к коляске инвалидом, не способным даже обед приготовить. А вместо детей – дом инвалидов,

когда у родителей сил бы не осталось, а скорее пока сама бы не решила съехать, чтобы им легче было. В общем, жизнь взаперти, перед экраном компьютера.

Второе, что уже названо – я попала к людям. Более того, понимаю их язык. Значит, при необходимости можно выучиться читать-писать. Чай не маленький ребенок, который принципов не понимает. А если у себя дома я два языка знала, может оказаться, что и тут то же самое. Ну да это мечты. Может тут и вовсе один язык на всех. Так что это мелочи. Главное, у людей нахожусь, а не у каких-нибудь чудищ. Зачем я им – другой вопрос, ну да утром все расскажут.

Дальше, все оказалось не так плохо, как могло быть. Есть тут и канализация, и водопровод, хотя его не видела. Судя по всему, в замке люди чистоплотные. И рыцарь этот не воняет, и служанка приходила в чистом платье. Тоже радостные новости. Размываться тут не дадут, но не страшно, чай не дома, где можно часа два мокнуть, пока мама не придет вытаскивать за уши. Вроде как река рядом есть, можно там в жару замокать на пару-тройку часиков. Заодно форму не потеряю. А то как учебники почитаешь, так страшно становится. И помои на улицу, и мылись в тазиках в честь больших праздников, если вообще мылись. Типа от грязи еще никто не умирал. Ну да, ну да, рассказывайте. Городами вымирали сразу. Чума, холера, оспа прочие эпидемии да в их санитарных условиях, вот вам и десятая часть выживших, из которых девятая вовремя сбежала из города.

В общем, как ни крути, будущее у меня тут есть. Ну, если только меня в гарем какой не решат отправить, или скормить кому в жертву. В противном случае буду отбиваться. А дома меня что ждало? Да ничего хорошего. Компьютер, прогулки на балконе. Лифт три дня в месяц работает, так что сильно меня туда-сюда не потаскают. Добавляем жалостливые взгляды родителей, редкие визиты друзей, да и те через полгода прекратятся. Осознание собственной никчемности. Нет, я не спорю, можно было бы хоть в плаванье податься, хоть еще во что, куда взяли бы. Но это при условии, что можно. А, судя по тем обрывкам, что я слышала, у меня и внутри все хреново было, не только ноги и рука. Так что Наташенька, сидим в этом мире, радуемся и не дергаемся без приказов.

Маму и папу жалко, но они сильные. Пусть не сразу, но через пару лет они еще одного ребенка заведут. А, может, и не одного. И им и мне так лучше. Они ведь тоже все понимали. Я бы не смогла без спорта, а они чувствовали себя виноватыми за то, что должна сидеть в четырех стенах. Еще неизвестно, чем бы все закончилось. Да и слишком тяжело мне было. И больно. Я боец, но всему есть предел. Две операции позади, а сколько еще должно было быть? Вроде три минимум, только на ребрах. И на ногах, вроде бы. Нет, лучше уж так. Простите меня, мама, папа, но я свой выбор сделала.

Вот сейчас поем, потом лягу, наревусь в подушку, а с завтрашнего дня начну новую жизнь. Поем, я сказала. Пока не съем весь творог, никакой истерики. И вообще, вот еще один плюс – продукты натуральные, а не то, что у нас в магазинах: молоко цельное, молоко сухое, молоко обезжиренное. Тут молоко парное и все. Если творог или сметана, то из молока, если котлеты, то точно из мяса, если хлеб, то без всяких разрыхлителей. Про усилители вкуса, ароматизаторы и красители тоже еще никто не слышал. Так что кушаем, пока не покрылось пылью и в постельку.