На тропах судьбы

Иванов Тимофей

В лесу бодро застучали топоры, валя деревья. Вирдманы не менее бодро начали работать геомантами на пол ставки, создавая земляную насыпь и помогая погрузить брёвна частокола в грунт, что на пару секунд в нужный момент становилось жидкой, как болотная вода. Вечер уже подступал, но мы вполне себе успели создать довольно приличную четырёхугольную стену, за которой укрылись корабли и люди. Конечно помост, с которого предполагалось стрелять из луков с арбалетами и бить по головам незваных, но ожидаемых гостей, мог быть понадёжней, а в центре импровизированного борга не помешал бы детинец, пусть и деревянный, однако за неимением гербовой писать приходится даже на туалетной.

Пока большая часть моих

подопечных, включая освобождённых сяньцев, впахивала аки колхозники во время битвы за урожай, Сяо с несколькими парнями пытались построить коммуникацию как с раненными лупоглазиками, так и с двумя рыболюдами, которые сразу не сдохли от ран и даже переварили по глотку целебных зелий. Хотя последнее наверно стоило ожидать, раз они не смотря на внешние отличия вполне способны скрещиваться с людьми. (Пусть я и не понимаю как) Ну да и демоны с ними, главное что благодаря острым предметам, часто докрасна разогретым в костре, пленных удалось разговорить как следует. Выяснилось, что полукровки и правда вполне себе легально покупают рабов, коих только эта команда отправляет под жертвенный нож уже лет тридцать то на одном острове, то на другом. Хотя справедливости ради надо сказать, что прежде они грешили этим что называется по чуть-чуть. Звёзды и планеты де были не в том положении, Ктулху спал крепче, Дагон почти не брал телефон. Но в последнее время жить рыболюдам стало лучше, жить стало веселей, они передавали жемчуг и магические водоросли лупоглазым, те их успешно реализовывали, покупая всё больше жертв. Но самое лучшее время наступало по осеннее солнцестояние, до которого был ещё месяц с лишним, так что по поводу «демонтажа незаконной постройки» успевали мы с запасом. И это было хорошо.

Плохо что наши новые чешуйчатые знакомые задоминировали несколько островов с аборигенами, обитавших в этом малолюдном океане. У них тут всё весьма неплохо налажено, люди кормятся опиумом для народа про морских владык, девок они сношают оказывается не только силой, некоторые и сами добровольно возлежат с детьми своего бога, с дарами моря у них всё опять же в порядке, что такое голод никто не помнит… Да даже джонки им подарили рыболюды, по всем признакам изначально вырезав желтолицый экипаж. И разумеется лупоглазых под водой во время путешествий за свежим мясом охраняют всё те же чешуйчатые товарищи, с которыми мы столкнулись. Заодно, кстати о птичках, пытаясь как-то зацепиться в Сяньской империи. Всё таки порой хорошо, что сяньцы те ещё расисты и не особенно охотно дают всяким дикарям у себя развернуться, нас только потому уважают, что мы им люлей можем отвесить, как в прошлый раз. Но не сомневаюсь, что вода камень точит, не лупоглазые где успешно поселятся, так местных с помощью звонкой монеты в свою веру обратят, наверняка найдутся бомжы и маргиналы, которые за деньги не то что далёких богов, мать родную продадут. А там дело пойдёт, с местными-то культистами. Если мы конечно не пресечем. Ха, Тирина определённо здесь не хватает, работа натурально для паладина… Или инквизитора.

Выслушав рассказ Сяо, я осведомился:

— С нашими ныряльщиками-то что?

— Говорят будут нас стеречь, но могут попытаться напасть ночью, особенно если подкрепление подойдёт. У них тут рядом есть вроде какое-то малое поселение соседнего клана подводных. К тому же они в темноте видят хорошо, о силе наших воинских татуировок не знают — коснулся сянец полос на лице, пересекающих глаза — К тому же наверняка отправили гонцов к своим, к храму.

— И до искомого нами островка в принципе не так и далеко, с неделю пути на вёслах и при попутном ветре — кивнул я.

— Рыболюды под водой чуть быстрее, им дней пять-шесть нужно — сообщил железнорубашечник.

— Хорошо. Что про нас-то говорят? — спросил я.

— Ругаются, страшные кары обещают от своих богов, когда нас

всех скопом им в жертву принесут — проворчал сянец.

— Ожидаемо. Что ж, объясним уродам, что быть культистами плохо. Асмунд, подготовь ка колья по быстрому — мрачно усмехнулся я.

— Может их самих в жертву Асгарду в круге и всех дел? — переспросил рыжий здоровяк.

— Этим потом займёмся, мне хочется, чтоб их дружки к нам ночью обязательно влезли — покачал я головой — Так что пусть их позовут.

— Тоже дело — хохотнул резко повеселевший форинг, предвкушая драку куда более интересную драку, чем парочка ритуальных поединков.

Я же повернулся к Сяо и поинтересовался:

— Переведёшь уродцам мои слова?

— Не вопрос — кивнул мастер копья.

— Ну давай. Вы, отрыжки ложных богов, решили что можете приносить людей в жертву. У меня для вас плохие новости, так делать было нельзя. Потому мы страшной смертью убьём всех вас, а потом придём на острова, где вы угнездились и убьём всех там. Мы разрушим ваши храмы и насрём на алтари ваших ложных богов, чтобы вы уже никогда не могли до них дозваться. Они прогневаются на вас и всех ваших жалких потомков, которые попередохнут от их обиды. Знайте это перед смертью.

По мере того как Сяо сообщал пленным то, что я хочу до них донести, они пытались ругаться, но пинки по мордам от охранников мешали разевать рты не по делу. Надеюсь теперь им будет что визжать на своём языке на колах своим соплеменникам, поднимая их мотивацию. Впрочем над мотивацией своих людей тоже было нелишне поработать, когда необходимый инвентарь был оструган и сцена подготовлена.

— Мои воины, я говорил и повторю вновь, мы не просто хирд. Мы оружие богов в этом мире, мы остриё Гунгнира, мы латные перчатки на дланях Тора, мы острый кинжал отца коварства, что бьёт в самое сердце! И в этот раз Асгард дал нам нового врага. Они считают себя детьми тёмного бога и думают, что их отец могуч да страшен, как и они сами. Эти твари, похожие на рыб, берут силой или обманом человеческих женщин, порождая ублюдков и режут людей на алтарях, как скот. Но на деле скот они! На деле нет богов могущественнее асгардских! И нет, млять, в этом мире твари страшнее, чем воин в ассонской стене щитов! Ни злокозненные демоны, ни древняя нежить, ни могучие драконы, ни отвратительные рыболюды, ни их сраные ложные боги не устоят перед силой Асгарда и Ассонхейма! Ааассс!

— Ааассс! — дружным рёвом ответили мне хирдманы.

В «старичках» я был вполне уверен, мы с ними уже чего только не повидали в наших походах, пусть и бороздим моря относительно недолго. А вот свежему пополнению недурно толкнуть речугу о том зачем мы здесь и кто вообще по жизни в преддверии ночного боя, который ожидается после вечера ударного труда. Бывшие пленники конечно ничего не поняли, но они тут были за иным, как и их пленители. И для тех, и для других всё прошло строго по дедушке Ленину, кто был никем, тот стал всем и наоборот. Раньше триэлями могли закусить, теперь они кидали комья земли в орущих от боли рыболюдов и их более человекоподобных родичей, которые корились со связанными руками и завязанными глазами.

Плохо оструганная палка в кишках — это больно. И жестоко. В прошлой жизни не смотря на богатую биографию я бы на такое вряд ли пошёл, в этой же Гринольв давал мне весьма чёткие установки относительно всяких демонов и демонопоклонников. Идеальная ситуация — это когда и те, и другие считают тебя гораздо более жестокой и отбитой тварью, чем они сами. Добиться подобного конечно невозможно, но стремиться в целом никто не мешает. К тому же в принципе достаточно, если всякая нечисть просто пытается обходить тебя стороной от греха подальше.