На Туманном Альбионе
Шрифт:
Не оставалось ничего другого, как попробовать обуздать парней, один из которых был почти на голову выше меня. А раз так, то тут все способы хороши. Вспомнив, как тростью учил правилам хорошего тона шпану из подворотни, поискал взглядом что-нибудь подходящее. Это только в кино и книгах у главного героя всегда под рукой оказывается обрезок трубы, в крайнем случае, жердь. В радиусе метров пятидесяти вокруг меня ничего подобного не наблюдалось. И что теперь, они же просто убьют парня! Эх, была не была…
– Алё, вы, двое! Да-да, я к вам обращаюсь!
Ага, перестали
– А тебе чего надо, ублюдок?
Ай-яй-яй, как нехорошо, обзываются ещё. Сейчас бы табельное оружие в ладонь, прострелить наглецу коленную чашечку.
– Ублюдок у тебя в штанах, клоун, и твой любовничек, наверное, с ним близко знаком. Да, думаю, и ты с его дружком тоже. Кто из вас чаще бывает девочкой?
За те несколько секунд, пока мерзавцы переваривали услышанное, я не прекращал попыток обнаружить что-нибудь подходящее в качестве оружия самообороны, и наконец Фортуна улыбнулась мне во весь свой щербатый рот. Согласен, пустая поллитровая бутылка из-под пива – далеко не самый идеальный вариант для самозащиты, но если подходить с умом… Когда мои оппоненты наконец решили вбить меня в мостовую, я уже приблизился к ним вплотную, поигрывая «розочкой», отбитые края которой кровожадно поблескивали в свете неоновой вывески бара.
– Ну что, кто первый?
Но как-то я слишком оптимистично отнёсся к своим перспективам. Оппоненты тоже оказались не лыком шиты, достали выкидухи, и мне стало несколько неуютно со своим самодельным колюще-режущим оружием.
– Эй, парни, а ну-ка, заканчивайте, – басовито раздалось от входа в клуб. В дверном проеме, освещаемая сзади разноцветными сполохами прожекторов, виднелась фигура настоящего великана, метров двух в высоту и, что называется, косая сажень в плечах. При его появлении зеваки как-то незаметно расступились, а мои противники разом сникли. – Мне здесь поножовщина не нужна, – между тем продолжал громила. – Одно дело – нос разбить, и совсем другое – порезать человека. Скотт, я бы на твоём месте вообще держался тише воды, ниже травы. У тебя уже была одна отсидка, снова захотел за решётку? Так что прячьте ваши игрушки и идите в клуб, расслабьтесь, выпивка за мой счёт. А вам двоим, – кивок в нашу с лежавшим на земле парнем сторону, – я посоветовал бы валить отсюда, если не хотите нажить неприятностей.
Местные гопники несколько секунд обдумывали сказанное здоровяком, затем, похоже, приняли решение.
– Мы с тобой ещё встретимся, гнида, – пригрозил мне тот, что был поздоровее. – Пойдём, Джеф.
Они скрылись внутри бара, тут же немногочисленная кучка любопытных стала таять на глазах. Я подошёл к лежавшему на земле бедолаге, присел на корточки. Жив, курилка, шевелится, правда, губа разбита и глаз затёк, да и пара рёбер наверняка сломана, но жить будет. Помог ему встать на ноги.
– Fucking bastards! – пробормотал страдалец.
Мама дорогая! Я получил возможность при более удобном освещении разглядеть лицо избитого и едва не присел. Да эту физиономию ни с какой другой не спутаешь!
– Эй, парень, тебя как зовут?
– Майкл… Майкл Филипп, – сплюнув кровью, нехотя ответил он. – Друзья называют просто Мик.
– А фамилия?
– Ты что, бобби? – подозрительно покосился он на меня незатёкшим глазом.
– Нет, я футболист… И немного музыкант.
– Джаггер моя фамилия. А в какой команде играешь?
– В «Челси». Тот самый русский легионер Егор Мальцев. Или Мэлтсэфф, как у вас говорят.
– Слышал что-то краем уха… Для русского ты слишком хорошо разговариваешь по-английски. Хотя и с акцентом.
– На английском говорит полмира, что ж теперь… Ты вообще как себя чувствуешь, Мик? Может, вызвать скорую?
– К чёрту скорую! Мне нужно добраться к моей подруге, Нэнси. Она приведёт меня в порядок.
– И где она живёт?
– На Набережной Виктории возле станции «Черинг-Кросс».
– И как ты туда доберёшься? У тебя есть тачка?
– Вон там стоянка такси, они ночь напролёт ждут клиентов из Сохо.
Действительно, на указанном Джаггером пятачке стояло несколько кэбов, в один из которых мы и загрузились. Что-то мне было страшно отпускать Мика одного, да и денег у него, как оказалось, не было, только несколько пенсов.
Пока ехали, я выяснил, кто были те двое, что пытались сделать из будущей рок-звезды отбивную. Оказалось, братья Мерсеры, Скотт и Джеффри, которые почему-то решили, что Мик положил глаз на подругу младшенького, то бишь Джефа.
– Она страшна, как смерть, эта Дрю, – говорил парень, прижав носовой платок к кровоточащей губе. – Я даже по пьянке на неё не залез бы. А этим уродам только дай повод кулаками помахать. Ничего, я их подкараулю по одному, найду способ, как отомстить.
Громилой, который утихомирил братцев, судя по всему, был охранник клуба Люк. Несмотря на его прохладное ко мне отношение, я был ему благодарен. Если бы не он, Егор Мальцев мог бы корчиться на земле рядом с Джаггером в луже крови. Заодно Джаггер проболтался, что был болельщиком «Арсенала», хотя я-то это помнил из будущего. Рассказал мне, как был на последней игре «канониров», где они проиграли «Челси», но с трибуны не видел лицо футболиста, на котором был заработан решающий пенальти. Узнал уже после, что именно на мне. Но зла на какого-то русского за это не держал, понимал, что это всего лишь игра.
– Так ты, говоришь, ещё и музыкой занимаешься? – спросил он меня по пути к его подруге.
– В Советском Союзе я известный композитор, автор многих популярных песен. – По давно забытой привычке чуть не ляпнул: «Не веришь? Погугли в Инете». – И ещё сочинил оба альбома группы «Апогей», может, слышал о такой?
– Так я оба альбома слушал! – оживился Мик и тут же скривился от боли: – Чёрт, когда же уймётся эта кровь… У меня дома валяются оба магнитоальбома. Песенки симпатичные, но, на мой взгляд, слишком уж нежные.