На веки вечные

Андерсон Кэтрин

Ох, как же Мередит хотела, чтобы так все и вышло, даже если бы их встреча продлилась лишь мгновение! Пусть бы он посмотрел на Сэмми. За полтора года девочка выросла на целый фут. Ей почти семь лет… Мередит улыбнулась и пригладила дочери волосы.

— Мама, не надо! — капризно проговорила Сэмми и отстранилась. — Я так специально сделала, для Хита.

Я буду вас ждать.

При виде того, как Сэмми вдавила носик в иллюминатор, у Мередит защемило сердце.

— Посмотри, снег, — твердо заявила девочка. — Значит, Хит ждет нас внутри.

— Сэмми,

любимая, — вздохнула Мередит. — Помнишь, я тебя предупреждала, чтобы ты не слишком надеялась. Хит сказал, что приедет с Божьей помощью. Но случается так, что иногда Бог отказывает в наших молитвах.

— Только не ему! Он мой папа! Он сам так сказал! Он приехал. Подожди — и увидишь! Я ему расскажу, что ты в нем сомневалась, и Хит на тебя ужасно рассердится.

Они стали спускаться по трапу, и Мередит еле удержала дочь, которая споткнулась, потому что выискивала взглядом Хита и совсем не смотрела под ноги. Мередит и себя поймала на том, что оглядывается по сторонам. Ее сердце билось у самого горла. Внутри похолодело. Она многое отдала бы за то, чтобы увидеть сейчас темноволосого мужчину в выцветших джинсах и сапогах для верховой езды. Он окликнул бы ее, помахал рукой, и оба побежали бы навстречу друг другу. Мередит — прямо в его крепкие объятия.

Но Хита нигде не было…

Сэмми застыла как вкопанная. Она настояла на том, чтобы надеть любимое платье — розовое, пышное, с юбкой в оборку, пожалуй, чуть коротковатой. Под голубой курточкой оборки топорщились, как края гофрированной чаши.

Девочка стояла в луже, и черные кожаные ботиночки медленно впитывали грязную воду.

— Его здесь нет, — потерянно повторила Сэмми. — Он мне обещал. А его здесь нет. Он обманул!

— Нет, дорогая, нет!

В приступе ярости Сэмми швырнула на землю букетик бумажных роз и прыгнула на один из цветков, собираясь растереть его ботинком.

— Он обманул! Наврал, чтобы я не плакала. Я его ненавижу!

Мередит подняла остальные розы, схватила дочь за руку и слегка встряхнула.

— Стыдно, Сэмми! Хит тебя любит. И если бы мог, прибежал сюда босиком, только бы встретить. Ты прекрасно это знаешь.

Сэмми всхлипнула и прижалась к матери. Ремень сполз по рукаву Мередит, и сумка шлепнулась на асфальт. Но Мередит не обратила внимания: она крепко обнимала плачущую дочь.

Буря пронеслась и утихла. Мередит заглянула девочке в глаза.

— Сэмми, любимая. Мы с тобой есть друг у друга. Все будет хорошо. — И вложила мокрые розы девочке в руку. — Сохрани их. Может, удастся послать их Хиту через агентство.

Сэмми смахнула с глаз слезы, вымученно улыбнулась и сжала бумажные стебельки.

— Знаешь что, мама, я думаю, Хит нас ждет в нашем новом доме. Правда? С собаками, наверное, нельзя приезжать в аэропорт.

Сердце Мередит сжалось, но она нашла в себе силы улыбнуться.

— Посмотрим, малышка. Но слишком не надейся. Ладно?

Двое мужчин в теплых куртках проводили их к ожидавшему такси. Пока шофер укладывал вещи в багажник,

один из сопровождавших вручил Мередит запечатанный конверт, в котором находились все необходимые для новой жизни документы.

Первой в машину забралась Сэмми, за ней села Мередит. Она смотрела, как представители Программы защиты свидетелей вернулись в самолет. После заправки им предстояло совершить обратный полет в Нью-Йорк. И они никогда не узнают, где высадили свою подопечную. Маршрут знал только пилот, но ему не сообщили имени пассажирки.

Таксист нетерпеливо ждал, чтобы ему сказали адрес. Дрожащими руками Мередит распечатала конверт и достала пачку бумаг. На верхнем листке значилось «Ист-Шривер-роуд, 2437». Мередит прочитала адрес вслух. Шофер что-то буркнул, и машина тронулась.

— Мама, а где это Шривер-роуд? А что это за город? Там нет фотографии нашего нового дома? Не знаешь, моя школа близко? У меня ведь будет отдельная спальня?

Из всех вопросов Мередит смогла ответить только на один:

— Это место называется Трад, штат Вайоминг. Сообщество владельцев ранчо. В городе всего тридцать тысяч жителей.

Мередит предпочла бы поселиться вблизи большого города. Но она понимала, что в ее ситуации выбирать не приходится. Кажется, этот Вайоминг славился снегопадами и даже метелями. Почему, черт побери, ее и Сэмми загнали так далеко? Глядя в окно на безжизненный пейзаж, она решила, что этот город-в-нигде, штат Вайоминг, — вероятно, самое безопасное место. Если кто-нибудь выяснит, куда их занесло, что само по себе невероятно, ему придется продираться к ним сквозь снежные завалы. Громилы — как правило, городские ребята и не привыкли к тяготам деревенской жизни.

Такси петляло по сельским дорогам. И хотя стоял ноябрьский день и, насколько хватало глаз, везде расстилался снег, она представила лесистые холмы и зеленые склоны весной и летом.

— Слушай, Сэмми, — Мередит попыталась изобразить хоть какой-нибудь энтузиазм, — нам здесь понравится. Будем ходить на пикники и купаться. Знаешь, как здорово!

Девочка мрачно посмотрела в окно.

— Здесь противно.

Поняв, что одним бодрым голосом настроение Сэмми не поднять, Мередит снова уткнулась в бумаги. Теперь ее звали Мередит Миллер . Новая фамилия напомнила о певице Бетт Мидлер и песенке об упрямой розе, которая распустилась под глубоким снегом. Оставалось надеяться, что среди этих сугробов и она, и Сэмми окажутся такими же жизнестойкими.

И снова ее мысли вернулись к Хиту. Как было бы хорошо, если бы шериф смог сдержать свое обещание. С ним рядом не так страшно и не так одиноко. Но Хита не было. Придется с этим смириться и начинать новую жизнь самим, без него.

Мередит представила шерифа в джипе с Голиафом в ковшеобразном сиденье. Эта картина ее немного успокоила — уцепиться хотя бы за что-нибудь в чужом краю. Хорошо бы написать Хиту. Но любые контакты с людьми из прошлого строжайше запрещены.

— Смотри, мама, в какую глушь мы заехали!