На ветру твоих желаний
Шрифт:
Я так смеялась, что вот-вот надорвала бы свой круглый живот.
— Пойдём домой, Тетушка Лихуань уже приготовила грушевый суп. Тебе пора есть.
Жу очень строго следила за мной и берегла буквально каждый мой шаг. Наверное, мой старик распорядился. Было и приятно с одной стороны, и непривычно. Я столько времени была сама по себе, никто обо мне не заботился.
Мы почти пришли во двор, как я заметила, что что-то не так. Незримо что-то изменилось. Тревога коснулась моего сердца.
Из
Я остановилась, не желая ввязываться ни во что подозрительное. Насторожила, так сказать, свои ушки, которых у меня теперь не было. С потерей ядра моя звериная сущность перестала проявляться совсем. Я была просто странной женщиной. Не светлой, ни темной, ни человеком и уже не зверем.
Я опять стала свободной душой. Так я называла себя про себя.
Мужчина с длинными темными волосами, охваченными на спине лентой, посмотрел и уже не отводил взгляда. Он тоже остановился, всматриваясь в мое лицо, словно искал чего-то и чего-то хотел от меня.
Я как будто бы видела его раньше и стала перебирать в памяти, кто же это мог быть, но никак не могла вспомнить.
Так мы и стояли. Он беззастенчиво смотрел на меня, я искала в памяти ответы, думая что вот оно, совсем же на поверхности.
«Кто он?»
Видя наше замешательство, Старейший Ван важно объявил:
— Янь, Тебя пришел проведать сам бог войны Хан Инь Шу.
Я подняла брови. Мысли нахлынули волной, а он, этот величественный мужчина в одеждах бога, подался вперёд, склоняясь передо мной на одно колено, опустил голову. Он был так близко, что меня буквально пронизывала исходящая от него энергия.
— Но вы же… Я видела ваш памятник… — я все еще не соображала, не в силах соотнести его имя с моим глупым браслетом.
Бог войны был в этом мире только один. Тот самый, про которого ходили слухи, что он не достиг божественности из-за женщины демоницы. И все же был назван богам, пожертвовав собой ради мира во время древней войны Трёх Царств, которую он остановил.
Тот самый, которого я высмеяла, можно сказать в Академии в своих стихах.
«Наверное он из-за этого пришел по мою душу!?» — закрыла я в ужасе рот рукой и сделала незаметный шажок назад. Он же в свою очередь поднял на меня лицо и так просто сказал:
— Янь, это же я Ханьшу! Я пришел, как только смог восстановиться. Прости меня, прошу за задержку. Я оставил тебя тут, что бы ты поправлялась. Ты забыла меня?
После этих слов в моей голове совсем уже поменялся пол с потолком.
— Ханьшу, ты тот бог войны, которого я видела на картинах в Академии?
«Лучше промолчать
— Да, Янь. Я вернулся исполнить свой долг перед тобой.
Я занервничал еще сильнее, вспоминая, как разговаривала порой с «Каменным». Сколько раз издевалась над ним.
— Хан Инь Шу, вы не сердись на меня за те стихи! И… я знайте, я не хотела вас никак оскорбить. Никогда! — выдала я на одном выдохе.
— Янь, не будь такой. Ты забыла меня? У тебя что-то с головой? — он встал, беря меня за руки, видимо с целью предотвратить любые попытки побега. Тут у меня опять все в голове перевернулась и я разозлилась не на шутку:
— А почему ты мне сразу не сказал кто ты!
Казалось, он облегченно вздохнул, вместо того, что бы разозлиться.
— А ты бы поверила мне? Ты всегда смеялась надо мной. Янь, я не мог прийти раньше. Как только ты нашла последний осколок, я активировал сосуд жизни, но понадобилось время, чтобы обрести вновь этот облик и собрать свои силы воедино. Надо забрать твое ядро у Сюаня. Я его на куски порежу!
Я рукой опять рот прикрыла.
«Какой Ханьшу? Оказывается, злюка!» — поспешила его образумить:
— Нет, я сама его отдала. Не надо. Возвращаться мне теперь некуда. Мое тело в другом мире давно уже мертво. Я все вспомнила.
Он не выглядел удивленным.
— Ты знал?
Он только кивнул. Могущественный и сияющий бог войны стоит тут и сожалеет.
— Ты мне специально не говорил? — уточнила я свои догадки.
— Ты бы не стала искать осколки. Но Янь, я потом все понял и не хотел, что бы ты подвергла себя опасности. Я не желал, что бы ты действовала так опрометчиво. Ты такая упрямая.
Я посмотрела на свои сомкнутые пальцы. Теперь я его стеснялась. Мужчина, весьма симпатичный, намного взрослее меня, знал обо мне больше, чем кто-либо и сейчас это казалось несколько затруднительным, да что там говорить, просто ужасным срамом.
«Куда теперь деть себя! Кто нибудь может подсказать?»
— Ваше военное божество Хан Инь Шу, — начала я, неуверенная в правильном обращении.
— Янь, не надо этого снисхождения. Называй меня так, как тебе удобно. Мне абсолютно все равно на мнение кого либо.
Я подняла глаза. Моя сестра Жу стояла с лицом близким к обмороку и одновременно с открытым от восхищения ртом. Старый лис уже присел на скамейку, видимо готовясь к долгому зрелищу. Вокруг столпились мимо проходящие лисички, глазея на Ханьшу, но «Каменный» так и остался каменным, не сводя с меня глаз и не замечая ничего вокруг.
— Ханьшу тут становится неудобно, что-либо обсуждать.
Я боялась, наши разговоры вот-вот могут выйти за рамки приличия или превратится в скандал. Чего доброго.