На виражах судьбы

Фомин Юрий Александрович

Я как-то маленько «замохал» есть сырую птичку, да еще и с говном внутри. Спрашиваю Солона, а что это за птичка. «Амбелопулья», – отвечает он. Это блюдо на Кипре является очень дорогим деликатесом: в то время в ресторане порция «амбелопульи» стоила 40 фунтов (сейчас – 80 евро), что по кипрским меркам фантастически дорого! А готовят его очень просто: птичек маринуют в уксусе и готовят на гриле. А чего это, спрашиваю, эти птички такие дорогие? Ну, во-первых, говорит Солон, эти птички очень вкусные, а, во-вторых, они занесены в европейскую Красную книгу, и на них охотиться нельзя. А как же на них охотиться, чтобы блюдо было во всех ресторанах, спрашиваю я, – они ведь маленькие как кулики, тут особо не постреляешь!

И тут я узнал, как хитрые киприоты ловят этих птиц. Птицы эти – певчие перелетные,

живут где-то в Европе, а зимуют в Африке. Пролет весной и осенью идет по одним и тем же маршрутам, один из которых проходит через Кипр. Из года в год они останавливаются отдыхать и кормиться на Кипре в одних и тех же местах, причем питаются они виноградом. Обычно вся стая садится на одно большое отдельно стоящее дерево. Местные «охотники» заранее смазывают ветки дерева каким-то хитрым клеем, стая садится и… ку-ку! А «хитрованы» киприоты лезут на дерево и собирают птичек в мешки, ну, и далее по ресторанам! Вот такая у них охота! Как я потом выяснил, в год на Кипре съедают более миллиона этих птах! А вы говорите, Красная книга Европы!

Кипр, 1992

Солон мне и порекомендовал полить внутрь лимонного сока, посолить чуть-чуть и – вперёд! Я на всякий случай попросил налить мне полстакана коньяку и тут же зажевал пташку. Надо сказать, что это на самом деле деликатес! Что-то вроде нашего вальдшнепа. После пары стаканов коньяка я еще пару птичек откушал и был очень доволен.

А потом после фуршета гости захотели попеть и послушать музыку. Солон, зная, что моя жена – музыкант, притащил из дома какую-то шарманку, что-то вроде электронного пианино, и моя супруга подписалась под игру. Тут один из гостей притащил бузуку (греческий струнный инструмент), и они вдвоем стали наяривать какие-то греческие песни. Получилось очень даже неплохо. К вечеру на улице стало уже не то что прохладно, а просто холодно, так как с гор пришел реальный «дубак», и моя супруга стала замерзать в своем легком одеянии – ехали- то на юг, и теплых вещей не взяли. Увидев это, её партнер по музыкальному дуэту предложил ей выпить и принес белого сухого вина. Она ему и говорит: «Я так с вашим вином и вовсе замерзну!» Мужик не понял, но решил над ней подшутить и принес ей «зеванию» крепостью под 60 %, думая, что этим обескуражит русскую женщину. Но не тут-то было. Выпив полстакана и сказав, что это то, что надо, она попросила еще и продолжила играть. Все гости были просто в шоке! Я потом у этого мужика спросил, а где он научился так неплохо играть на бузуке. Ответ был более чем лаконичный: «В тюрьме! Там было много времени».

Вернёмся опять на винный фестиваль. Вино на Кипре очень неплохое, но оно нечасто попадает во всякие международные рейтинги и занимает места на выставках из-за того, что крепче, чем полагается по стандарту. Это происходит из-за избытка сахара в винограде, который, в свою очередь, получается из-за обилия солнца и тепла. Мне кипрские вина нравятся. Начали мы с сухого красного под мясо, потом перешли на розовое и белое, а потом пили уже всё, что было в ближайших бочках. Сколько раз мы с Солоном ходили наливать наши графины, я уже не помню, но могу сказать, что вино пилось, как компот. Опьянения особого не было, только лишь ходили в туалет чаще, чем обычно. Сидим так несколько часов, уже стало темнеть, а тут Солон принёс еще пару бутылок какого- то выдержанного вина. После всего нами выпитого до этого я никакого удовольствия от этого шикарного вина не ощутил, но всё равно было приятно. Как я потом прикинул, выпили мы с ним по 5–6 литров вина каждый, не меньше. Чувствую, пора завязывать. Решили ехать домой.

На выходе из парка наблюдали сцену погрузки тел туристов из Великобритании в автобус для доставки в отель. Среди англичан этот фестиваль очень популярен, а выпить они очень горазды. Я думаю что, может, даже и русских переплюнут. Сели мы в машину Солона, и он нас отвез в наш отель. Попрощались и договорились, что завтра он в 12 часов заберет нас к себе в офис, а потом мы поедем обедать, а вечером у нас – самолет в Тель-Авив.

Приехали

в гостиницу и легли спать. Где-то к 5 часам утра моя печень закончила разделение вина на спирт и воду – я проснулся и понял, что сейчас буду умирать. Сказать, что мне было плохо и что меня всего вывернуло наизнанку – это ничего не сказать! Я мог только стоять под холодным душем – любое другое положение было невозможно. Как-то с большим трудом зафиксировав свою жизнь, я снова прилёг и пролежал в позе эмбриона до 12 часов, когда уже нужно было покидать номер гостиницы, да и Солон уже приехал. Принять вертикальное положение мне было просто невозможно.

Собрав всю свою волю в кулак, я оделся, мы вышли из гостиницы и сели в машину. На приветствие Солона я что-то промычал в ответ, так как не мог просто раскрыть рот. Солон выглядел сильно помятым, но всё-таки живым, не то, что я. Да и тренировки его сказались, наверное, – он на этот фестиваль ездил уже третий раз, всё возил своих бизнес-партнеров из других стран. Приехали в офис – чувствую, что нужно куда-то выйти, например, на улицу, иначе я там, в офисе, всё заблюю. Выходим с женой на улицу, а там 37 градусов в тени, почти как в бане.

Ползём по улице, а я периодически склоняюсь, как культурный человек, над клумбами и делаю своё чёрное дело. Ну, не на тротуар же блевать?!

Тут я где-то в конце пустынной улицы вижу вывеску «KEO BEER» и начинаю движение в ту сторону, хотя мысли о пиве, да и о любом другом напитке, кроме воды, приводят меня в состояние комы. Ну, думаю, либо умру, либо выживу, а так больше мучиться нельзя! Подходим к кафешке, и я заказываю большую кружку. Наливают. Кружка тут же запотела – холодная! Держу кружку трясущейся рукой и делаю первый глоток. Я его толкаю вниз, а оно идёт назад, я его вниз, а оно – назад. Так я его погонял чуток, и пиво провалилось в мой огнедышащий многострадальный желудок. Тут же сделал второй глоток – пошло с трудом, но уже легче. После третьего глотка мой желудок прошептал мне «спасибо», и меня отпустило. Сел я на стул и вижу, что моя рука, держащая кружку пива, вся покрывается крупными каплями пота, как в бане. Значит, буду жить!

В этот день я, кроме еще пары кружек пива, так ничего в себя ввести и не смог, а когда мы вечером прилетели в Израиль, то я съел несколько оливок и выпил пару рюмок водки. Так и закончился для меня винный фестиваль в Лимасоле, а ни на каких других я и не был, да и что-то не хочется.

С тех пор я в основном пью крепкие напитки, с которыми как-то всё ясно, – опьянение приходит в процессе потребления, и можно его контролировать, и нет такой подлости, как с вином. Нет, конечно, пару бокалов хорошего вина продегустировать можно, но не более.

03.05.2012

Аргентинское танго

Кто начинал свой собственный бизнес в России вначале лихих 90-х, тот знает, что без доли авантюризмауспеха было не достичь. Вот об этой доле и куда она может привести – мой рассказ.

Всё началось с тачки. Поездил я два года на пригнанном из Германии Опеле-Фронтере и решил его поменять. Покупать новую и в России тогда было уделом очень крутых пацанов, а все остальные «бизнесмены» довольствовались секонд- хендом, к слову сказать, были им очень довольны. Казалось бы, чего проще, позвони ребятам, и они подберут и пригонят тебе то, что ты хочешь, но мне это показалось очень просто, захотелось приключений – выбрать, пригнать и растаможить самому. И дело здесь не в слишком уж большой экономии денег, просто хотелось проверить эту тему лично. Все приятели меня отговаривали, но меня уже «понесло».

Сказано – сделано. Нашел через знакомых русского эмигранта во Франкфурте, который помогал перегонщикам искать машины, и связался с ним.

Дальше пошло-поехало. Приглашение, виза, билет, Шереметьево, Берлин. Не помню, почему Берлин: то ли билетов не было, то ли еще какое-то дело, но, в общем, из Берлина на скоростном поезде до Саар-Льюиса за несколько часов долетел мухой. Саар-Льюис – это на самой границе с Францией и Люксембургом. Там, на вокзале, меня встретил какой-то «перец» и отвез в гостиницу. Процесс поиска нужной мне машины (очень хотелось «Паджерика») описывать неинтересно: ездили по автоцентрам, смотрели, торговались и ехали дальше.