На войне как на войне
Шрифт:
— Это по ту сторону Волги.
— Поехали.
2
Сидя в кресле, я дожидался от судьбы подсказки — как мне поступать в сложившейся ситуации. Стоит ли проявлять любопытство и забираться в сейф к полковнику Мочилову.
Позвонила Таня. Наконец-то!
— Ангел, хватит на меня дуться, — она знает, что телефон должен прослушиваться. — На дворе воздух хороший. Пойдем прогуляемся.
— Скоро гроза будет. Ничего хорошего в таком воздухе не вижу, — ответил я притворно недовольно. Должно быть, ворчливость у меня в крови. Колоритно получилось.
— Глупый ты, что может быть лучше предгрозового воздуха! Ангел, может, хватит... Что ты, как девица... — она продолжает комедию. — Выходи. Я буду тебя ждать.
— Ладно. Жди. Может быть, и выйду...
Я положил трубку, поднялся и потянулся перед «глазком» камеры, потом злобно дал пинка креслу. Резко обернулся и провел каскад быстрых ударов по воздуху, потом короткий удар ногой в пах предполагаемому сопернику — «бой с тенью». Со стороны это должно выглядеть так, что я «пар выпускаю». И только после этого я потянулся еще раз и встал перед зеркалом, разглядывая свою небритую физиономию. И вполне, кажется, ею удовлетворился, хмыкнул, сам себя одобряя, и пошел к выходу.
Таня уже дожидалась у крыльца соседнего — административного — корпуса.
— Пойдем, злобный чечен, прогуляемся...
— Почему чечен? — спросил я.
— Ко мне сейчас подходил тот лейтенант, которому ты ножи одалживал. Крутиков его фамилия. Он, похоже, глаз на меня положил. В первый же час после моего прибытия пожелал познакомиться. Я потому и посмотрела его в картотеке. Так вот, на сей раз он интересовался, что меня связывает со злобным чеченом. Они же только что из Чечни прибыли. Чеченцев на внешность хорошо знают. И тебя спутали...
— То-то они на меня как собаки на волка посматривают. И что ты им объяснила?
— Я сказала, что ты когда-то обучал боевым единоборствам самого Гантамирова. А он сейчас рядом с ними воюет.
— Честно говоря, что-то я не припомню такого факта из своей богатой биографии. А Гантамирова видел только по телевизору. Ты уверена, что не перегнула палку со своими фантазиями? А то получу пулю из-за угла или из-за ствола вон того большого клена...
Я показал на толстый ствол.
— А ты хочешь, чтобы я назвала тебя болгарином? Чтобы потом по какой-то случайной фразе кто-то мог выяснить твое местопребывание...
— Мне и надо, чтобы мое местопребывание было известно. Пусть знают, что я здесь, а не на волжских берегах. И вообще давно в твоем городе не был. Ладно. Как твои успехи в должности «виртуального щипача» [24] ?
— Пропущенные строчки в твоей медицинской карте — отметки об инъекциях препарата SWC-12. Написание латинское. Ты знаешь, что это такое?
— Нет. Не знаю, — сказал я не задумываясь и посмотрел на небо, чтобы Таня не поняла моего взгляда. На небе тучи начали собираться серьезные, и далеко уходить от корпусов показалось рискованно.
24
«Щипач» — вор-карманник «Виртуальный мир» — воображаемый мир, созданный компьютерными технологиями. Отсюда: «виртуальный щипач» — человек, забирающийся в карман памяти к чужому компьютеру, хакер.
— Точно
— А гипноз?
— И у тебя, и у него, и у тех четверых — отметки одинаковые. Два сеанса легкого гипноза.
— Мне нужен Пулатов.
— Его ни Служба найти не может, ни ФСБ.
— Это я знаю. И тем не менее он мне нужен.
— Здесь я ничем тебе помочь не могу. Упали первые капли дождя.
— Увы... — сказал я. — Пора возвращаться. Кстати, ты не в курсе, как по ночам охраняется территория и корпуса?
— Жилой и лечебные корпуса никак не охраняются. В административном и в штабном ставятся дневальные. Что ты еще задумал?
— После твоего подробного сообщения — ничего. Кажется, мне и так все ясно. Больше ничего добыть не смогла?
— В твоем родном управлении разыскивают капитана Югова. Он — главный подозреваемый по делу об убийстве майора Мороза. Это же правда — не ты его?..
— Нет. Это Югов. Но по согласованию со мной.
— Мотив определяют прозрачно — спьяну хотел разобраться с майором...
— Подходит. Больше ничего?
— Осматривали твою квартиру. Следов, указывающих на твое пребывание, не обнаружили. Вот и все. Я уже доложила это полковнику Мочилову.
Мы подошли к крыльцу.
— Давай сделаем «жесткие» рожи, — предложил я. — Побеседовали и остались друг другом недовольны. На этом и расстанемся, поскольку ты не любишь позировать перед камерами в обнаженном виде. Мне тоже такое занятие не нравится.
Вместо улыбки Таня обреченно махнула рукой. Молча и насупясь вошли мы в корпус и поднимались на свои этажи по разным лестницам.
В комнате я постоял у окна. Темнело стремительно, но не из-за времени суток, а из-за тяжелых туч. Вдалеке уже погромыхивало. Раскаты протяжно катились по облакам. Вскоре гроза обещает пройти над нами. Пусть проходит. Легче будет дышать.
Я открыл окно, разделся, чтобы и тело подышало, придвинул к окну кресло и сел в него, не включая свет. Сумрак помогает лучше думать. А подумать, даже при недостатке информации, есть о чем.
Инъекции препарата SWC-12!
Память у меня все же профессиональная. И иногда всплывает что-то такое, на что внимания когда-то почти не обратил и даже запоминать не думал. А оказалось, что подсознание отложило факт в ячейку памяти и теперь вытаскивает это.
При одном упоминании вытащило, стоило только услышать название. И даже напряжения никакого не потребовалось. Подготовка разведчика так сказывается...
— ...Я думаю, ваш момент «саморасконсервации» может произойти совершенно спонтанно и очень мощно, — сказал профессор Радян, посматривая на меня сквозь очки с зеленоватыми стеклами. Он не всегда носил такие, но когда надевал, взгляд его отдалялся и казался совсем посторонним. — А это грозит вам нервным срывом. Возможно, запоем. Но это самый легкий случай. Хотя тоже с возможными последствиями. Вы можете потерять жесткий контроль за сознанием, и тогда развяжется язык. Поэтому я настаиваю на сеансе глубокого гипноза.