На все четыре...

Сысолов Дмитрий

— Она права, — поддержал и Сафрон. — Я не знаю, подумает об этом Князь или нет, но подстраховаться стоит. У вас же есть автобусы?

— Да. Три штуки, не считая кинопередвижки. После войны с цыганами получили.

— Вот и отправляйте. Два к Максу, и один в Левашово.

— Так и сделаю.

— Кого за руль посадишь? — Эльба интересуется

— Шамана, Вилку и… Винтика, наверное, всё-таки.

— Добро. Действуй.

— А что со Стальмостом? — Немцу же нужна была определенность по ранее поставленной задаче.

— Стальмост

по прежнему в приоритете. Эту задачу с нас никто не снимал. Впрочем, там народу, похоже тоже не осталось, так что занять его должно получиться без труда. Но вот потом, Гвоздь обязательно попробует вас оттуда выбить.

— Надо раздёргать его силы, — предложила Кирза. — Чтоб он не знал куда кидаться в первую очередь.

— Ну так я и говорю! — воодушевилась Эльба. — Я со своими взводами, со Шрамом и Белкой вхожу в Левашово. Навожу там шороху, отбиваю Горыныча и его ребят, а ты со своими берёшь на шпагу Стальмост. Ну а Макс в это время уводит своих ребят из Западного.

— У нас у самих не так много сил, чтоб их ещё больше дробить… — хмурился Немец.

— Так мы ж не будем пытаться удержатьЛевашово. Мы только Горыныча освободим и отойдем. А потом к тебе на Стальмост подойдем в усиление.

— Я, к сожалению, оставить ваши блокпосты не могу. Так как они могут ударить из Левашово, опять же, — заявил Сафрон. — Но я попросил Князя усилить вас на Стальмосте хоть чем-то. Тот согласился. Так что помощь будет. Людей, конечно, много выделить Князь не сможет, но обещал и пулемет настоящий прислать, и тепловизоры, и ночники. Ну и Макс, когда отойдёт, тоже к вам уйдет. В итоге десятка три должно набраться. Справитесь.

— Дай-то Бог… — пробормотал Немец в раздумье.

— Только действовать нужно уже сейчас. Не ждать до назначенного времени оставшиеся два часа, а прям сейчас. Иначе потом может оказаться поздно. В первую очередь — для Макса.

— Значит — действуем! — решительно выпрямился Немец, поправляя ремень автомата, перекинутого через плечо.

— Действуем! — не менее решительно согласилась Эльба.

— Удачи вам, ребятки! — негромко пожелал Сафрон. — Ни пуха ни пера.

— К чёрту! — в один голос ответили малиновские генералы и, переглянувшись, вышли из комнаты, служившей им штабом.

Взять Стальмост оказалось до обидного просто. Старших ребят и отсюда забрали тоже. Оставив четырех мелких гавриков на охране. Практически безоружных. По крайней мере ни одного ствола у них не было. Почему тогда: "до обидного"? Да потому, что без крови там всё-таки не обошлось.

С самого начала, ребята Немца, зная из наблюдений Шрама за противником (а как вы думали? Готовились давно к различным вариантам) расположение постов и местоположение основной их базы на заводе, собирались снимать их по частям. И, потому, весьма удивились, не найдя никого на этих самых постах. Какие

только мысли не посетили их головы. (Засада? Сняли посты, чтоб засаду устроить?) И потому, когда врывались в расположение, где было основное логово пастуховцев, все были на взводе.

И чего этот пацаненок вздумал кидаться? Со смешным топориком в руках на четверых появившихся штурмовиков Рона, каждый из которых был старше и сильнее его (про оружие в их руках даже не упоминаем. Это — само собой подразумевается.) То ли решил в героя поиграть. То ли рассчитывал подать пример остальной троице своих товарищей. А может до последнего не верил в то, что в него будут стрелять? Кто ж его знает. Дитя ж неразумное ещё. Для него война — это когда мы атакуем, а противники только падают поверженные. И никак иначе. Голливуд приучил. То, что на войне стреляешь не только ты, но и противник, а погибают не только враги, но и твои товарищи вокруг, ещё нужно осознать. Приходит это понимание как правило, с опытом. Но вот опыта-то ему набраться и не пришлось.

Вскочившего героя срезал короткой очередью Хмурый. От неожиданности, как он потом смущённо признавался. По большому счету, с мелким пацаном, пусть даже с топориком в руке, любой из его штурмовиков мог бы справиться и так. Недаром их натаскивали и сам Немец, и Шрам. Такие ситуации не раз отрабатывали. Но напряжение, ожидание, потом неопределенность с этими снятыми постами, да ещё его необъяснимый рывок в атаку… Короче, нервы у Хмурого не выдержали и он срезал мальчишку короткой очередью поперек корпуса. Буквально в три патрона. Причём все три попали в цель.

Впрочем, нет худа без добра. Увидев бесславную гибель своего заводилы, остальные трое пацанов даже и не помышляли о сопротивлении. Дикий детский рев. Сопли, слёзы, попытки забиться под кровать, обоссаные штаны… (один из "бойцов" действительно напрудил в штаны с перепугу.) Какое уж тут сопротивление?

Пока штурмовики вязали этих пленных, Немец быстро расспросил их об остальных из их бригады. Гарик играл доброго полицейского, а его бойцы злых, благо уж эта-то непочётная роль давалась им без труда (разгоряченные ребята несколько раз крепко приложили мелких прикладами. Нужды в этом особой не было, пацаны и так были сломлены, но остановиться ребятам было сложно. Эмоции же…) Как Немец уже и догадывался, Пастух и пятеро ребят постарше ушли с появившемся вечером Потапом в Откормочный. Ну, этого следовало ожидать. Теперь, взяв Стальмост оставалось только удержать его.

Оставаться в здании заводоуправления, где у Пастуха была основная точка (которую Немец только что и захватил) смысла не было ни малейшего. Обзора с неё никакого (ну, если только за дорогой), а все остальные направления совершенно не просматривались. Гарик с такой постановкой вопроса был не согласен совершенно. Потому-то, повязав незадачливых «охранничков», они с ребятами Рона высыпали на улицу, присоединившись ко взводу Тёмыча, контролировавшего подходы к зданию.