На всю жизнь?..
Шрифт:
Джейми не возразила, ведь он опять сказал сущую правду. Крайне расстроенная, она отвернулась и закрыла глаза, позволив мягким покачиваниям автомобиля убаюкать ее.
Проснулась она от внезапного ощущения потери скорости, сознание прояснилось не сразу, тело затекло от долгой неподвижности, а, когда она открыла глаза, вокруг не было ни огонька.
— Почему мы стоим?
Джейк отстегнул свой ремень безопасности и потянулся, чтобы отстегнуть ее, но она испуганно отпрянула.
— Ты настороженна, как заблудившаяся кошка, — сардонически
— Где мы?
— Примерно милях в десяти от дому.
— Тогда почему мы остановились?
— Потому что я должен дать тебе вот это.
Одной рукой он слегка сжал ее левое запястье, а другой вытащил из кармана маленькую коробочку. Когда он открыл ее, у Джейми перехватило дыхание — она увидела морозное сияние бриллиантов. Это было то самое кольцо, она сразу узнала его; они вместе выбирали его в Йорке, незадолго до ее восемнадцатилетия.
Она перевела взгляд с кольца на его лицо, но на нем, наполовину погруженном в тень, ничего нельзя было прочесть. Ее охватило лихорадочное напряжение.
— Какого черта, Джейк?.. Что ты делаешь?
А он, будто не слыша ее, чуть ли не насильно надел кольцо на палец, предназначенный для обручального кольца, и ей показалось, что кожа под холодком золота съежилась и сморщилась.
— Разве не понятно, что я делаю? — насмешливо спросил он, глядя на нее в упор. Выражение непреклонной решимости в его глазах бросило ее в дрожь.
— Что за игры ты опять затеваешь? Джейми, едва смея дышать, облизнула пересохшие губы.
— Я ведь не для себя стараюсь. Просто мой отец больной человек, он хочет видеть меня женатым, хочет внука. И разве не тебя должен он благодарить, что все мои браки расстраиваются?
— Ты… ты имеешь в виду Аманду?
Она чувствовала непонятную слабость, кожа под его пальцами, все еще сжимающими ее запястье, горела огнем; он рассеянно шарил большим пальцем, будто разыскивая пульс. Но при упоминании Аманды сразу выпустил ее руку, устремив на нее хмурый и резкий взгляд.
— Аманда? Да, и Аманда тоже. Вот уже второй раз, Джейми, ты лишаешь меня невесты. Третьего случая я ждать не намерен.
После этих слов наступило тягостное молчание. Наконец она решилась взглянуть на него, забыв про только что терзавший ее страх и желая убедиться, что перед ней не сумасшедший.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что намерен жениться на мне?
— Ох, Джейми, ну что же мне остается? Мой отец умирает, — грубо напомнил он ей. — У меня нет времени еще на одну попытку.
— Ты просто спятил!
Она действительно была потрясена до глубины души. А Джейк лишь усмехался.
— Не думаю, что твоя мать или Марк будут того же мнения.
Она всмотрелась в его лицо, надеясь найти там признаки того, что это заранее подготовленная, но весьма неумная шутка, очередной выверт, но не видела ничего, кроме твердой решимости.
— Дудки! — вызывающе сказала она. — Ты не заставишь меня, Джейк.
— Ну, насильно к алтарю я тебя
Она почувствовала, что он хочет прикоснуться к ней, и резко отпрянула к окошку, тело ее сковало испугом и страхом.
— Почему я? — нервно прошептала она, когда он все же схватил ее за плечи и привлек к себе.
— Потому что Марк тебя любит, потому что ты здесь и еще потому что потому!
Его рот дико впился в ее губы, и она, боясь выдать, как ей хочется ответить на его поцелуй, стиснула зубы. Тогда он оставил попытку поцеловать ее, причем так резко, что она испытала глухую боль отчаяния. Но не успела она перевести дух, как руки его опустились и, поддев край свитера, потащили его наверх. Она попыталась оттолкнуть его, но было поздно, он уже добрался до ее спины и торопливо расстегивал застежку бюстгальтера.
Гнев и желание сошлись в ней, создав реальную угрозу полной потери самоконтроля. Нет, она не должна позволять ему этого. Нельзя допустить, чтобы он увидел, как легко ему возбудить в ней жажду наслаждения. Она умудрилась освободить одну руку и, сжав ее в кулак, изо всей силы ударила его в грудь. Но он уже добрался жадным ртом до ее груди. Прикосновение его губ к ее телу возбудило в ней какой-то языческий восторг. Ее пальцы ослабли, дыхание стало прерывистым. Как много ночей в те годы, что они провели врозь, она вспоминала его ласки… Нет, не совсем такие, как сейчас. Прежде он всегда был очень нежен с ней, а теперь… Теперь в его движениях появилась пылкая неистовость, породившая у нее новые, не менее прекрасные ощущения, и тело, помимо ее воли, отозвалось на его прикосновения, соски ее набухли и отвердели во влажном тепле его рта.
— Ничего не изменилось, Джейми, — прошептал он ей на ухо. — Я все так же хочу тебя, а ты хочешь меня.
Она хотела отрицать это, но забылась под горячей атакой его поцелуя. Весьма смутно осознавала она его намерения, а он приподнял ее, пододвинул к себе, и вот Джейми уже лежит перед ним. Он расстегнул пуговицы своей рубашки, и она почувствовала дрожь, пронзившую его, когда он прильнул к ней своей жаркой грудью. Стоило ей почувствовать признаки его возбуждения, как внизу живота что-то отозвалось нестерпимо томной болью и все ее тело ответило на зов его страсти. А он гладил ее по спине, все теснее прижимая к себе, дыхание его стало сбивчивым и тяжелым.
Завершив поцелуй, он хрипло прошептал:
— Я хочу тебя, Джейми. Скажи, что и ты хочешь меня.
Горечь прошлого была совершенно забыта, ее тело радостно и пылко отзывалось на его ласки, и все в ней преисполнилось страстного желания.
— Джейк…
Его имя изошло из ее гортани долгим стоном капитуляции и призывной мольбы, губы жарко раскрылись, прикасаясь к нему. Думать она могла лишь о том блаженстве, которое настанет, когда он полностью овладеет ею. И вдруг — просто невероятно! — он отстранился, приподнял ее, усадил, после чего вкрадчиво проговорил: