На всю жизнь?..
Шрифт:
Платье плотно облегало ее стройное тело, мягкими складками спадая от бедер к щиколоткам, кремовая ткань теплого оттенка удачно оттеняла кожу. Длинные узкие рукава, небольшой вырез, приоткрывающий основание шеи.
Обойдясь минимальным макияжем, Джейми надела туфли и отправилась вниз.
Круглый стол, передвинутый ближе к камину, накрыт скатертью, два стула, очевидно принесенные из кухни, поставлены друг против друга. Рядом, на небольшом столике, ведерко со льдом, в котором находились бутылка вина и бутылка шампанского. Стол сервирован празднично, со свечами. Джейк встал
— Интересно, почему так получается, что нечто, столь целомудренно закрывающее тебя с головы до ног, воздействует так, словно ты вовсе без одежды?
Одним замечанием он разрушил барьер, который Джейми старалась воздвигнуть между ними даже выбором одежды, и, когда он подошел к ней, протягивая бокал шампанского, она едва осмелилась поднять на него взгляд.
8
— Еще шампанского?
Выпито уже два полных бокала, а потому Джейми, придвинув к себе вазочку с шоколадным муссом, отрицательно покачала головой.
За трапезой она едва прикоснулась к еде, хотя и днем почти ничего не ела, так что выпитое слегка ударило в голову. А хорошо бы расслабиться и выпить столько, чтобы забыть обо всем на свете и желать только одного… Но нет! Гордость не позволяла ей этого, да еще таким пошлым способом — позволив себе опьянеть.
Вставая, она чуть покачнулась, но, когда Джейк вскочил, чтобы поддержать ее и отодвинуть стул, отпрянула от него. Отец Джейка был человеком старой закалки, человеком с безукоризненными манерами, который верил, что множество маленьких любезностей скрашивают семейную жизнь, но в галантности его сына Джейми сомневалась.
— Я так устала, что с удовольствием отправилась бы спать.
Боже, как трудно выговорить эти слова, еще труднее встретиться с ним взглядом.
Когда Джейк посторонился, пропуская ее, огонь камина отразился в бриллиантах запонок, и Джейми невольно вздрогнула. Она поняла: он надел их намеренно. Но к чему это?
Поднимаясь по лестнице, она не обернулась, но всем своим существом чувствовала взгляд Джейка. Ну, пусть посмотрит, больше ей порадовать его нечем. Если он прикоснется к ней… если… А если прикоснется? Ну что она может? Бороться с ним? Да он вдвое сильнее. Оставаться холодной и неподвижной? Пожалуй…
Джейми не лгала, говоря, что устала. Свадебная лихорадка, переживания нескольких последних недель, то, что дня три она почти ничего не ела, — все это до предела истощило ее. Ей с трудом давалось любое движение; она была изнурена еще и полетом, и тряской в такси. Все, чего ей хотелось, полежать в горячей ванне, смыть с себя усталость и забраться в постель.
Взяв ночную рубашку, она поплелась в ванную, радуясь наличию столь комфортабельного устройства, как джакузи.
Дверь в ванную не запиралась, очевидно, в шале с одной спальней не сочли нужным прилаживать задвижку. Пустив воду, она разделась.
Джейк вряд ли придет сюда. Не до такой же степени он груб. Впрочем, с чего она взяла, что ему не захочется лишний раз потерзать ее?
Идиотизм. Нелепо сейчас нервничать сильнее, чем когда она была неопытной девственницей. Джейми
Она взяла флакон с розовой эссенцией и плеснула немного в воду. Тонкий аромат смешался с горячим паром, вода шелковисто ласкала кожу. Лежа в воде, она испытывала невероятное блаженство. Ох, остаться бы здесь навсегда!
И только закрылись ее глаза, как дверь спальни стукнула. Это Джейк! В панике она выскочила из ванны и закуталась в мохнатое полотенце, сердце бешено колотилось, но дверь в ванную оставалась закрытой.
Натянув на влажное тело ночную рубашку, Джейми постояла немного, прислушиваясь, потом все-таки решила выйти. Не торчать же в ванной всю ночь.
Джейк сидел перед камином, листая журнал. Услышав, что дверь ванной открылась, он обернулся. Наверняка критически отнесся к ее синей атласной рубашке, менее всего похожей на одеяние новобрачной. Но если он думал, что она разоденется в шифоны с кружевами… Джейк встал, скинул пиджак и расстегнул ворот рубашки, и Джейми вдруг осознала, насколько он выше нее, когда она без каблуков.
— В этой штучке ты выглядишь как девчонка.
— Но я уже давно не девчонка, — сказала она, направляясь к постели. Издевательский тон его голоса возмутил ее.
А он улыбнулся и посторонился, чтобы дать ей пройти, но в последний момент ухватил ее за талию и повернул к себе. Камни его запонок вновь сверкнули, и он, заметив, что она это увидела, со смаком произнес:
— Я все еще не отблагодарил тебя за них. Да, эту тему он, видно, еще долго будет мусолить.
— Повторяю, плату за них я уже от тебя получила.
Она заставила себя посмотреть ему в глаза, но, увидев в них вспышку ярости, тотчас отвела взор. Заговорил он, однако, спокойно:
— Ты слишком великодушна. Настолько великодушна, что я начинаю чувствовать себя в неоплатном долгу. А неоплатные долги могут в любой момент быть востребованы, не так ли?
Она никак не могла проглотить комок, вставший поперек горла. А Джейк, все еще удерживая ее и не отводя глаз от ее лица, стянул с себя рубашку и бросил на пол.
— Посмотри на меня. Вот так-то лучше. Его недобрая улыбка бросила ее в озноб. Нет, нельзя было, подчинившись пустому капризу, покупать эти чертовы запонки. Такого рода насмешек он ей никогда не простит.
Джейк привлек ее к себе. Ощутив жар его тела, она отпрянула, хотела вырваться, умолять не поступать так с ней, не разрушать ее воспоминаний, но гордость замкнула ей уста. Он хочет унизить ее, хочет, чтобы она плакала, умоляла. Ну, нет, она не позволит… Но темная сторона естества нашептывала ей: покорись, ибо нет ничего слаще его объятий.
А он, будто угадывая ее состояние, еще сильнее стиснул ее в объятиях, склонился к ней, и она поняла, что, если сейчас он поцелует ее, вся ее гордость вмиг испарится. Горячие губы коснулись ее шеи, она затаила дыхание, все чувства пришли в смятение. Она была раздавлена гнетом ощущений, которые он возбудил в ней, и вновь страшно потрясена тем, какую власть он имеет над ней. Когда его рот замер на испуганно пульсирующей жилке, которую он отыскал на шее, она все же взмолилась: