На всю жизнь
Шрифт:
— Да, возможно, так было бы лучше, — согласилась с ней Кэти. Она, прищурившись, взглянула на дочь: ведь та явно иронизирует.
— Джереми, — обернулась к нему Алекс, — ты будешь жить в папином кабинете. Его переделали в спальню, и получилось очень уютно. Тебе понравится. Пойдем, я покажу.
— Хорошо. Идем, — отозвался Джереми, позабыв, что он хотя бы для вида может отправиться спать вместе с Кэти.
— А я пойду проверю, закрыты ли двери, — сказал Анхел.
—
— Спокойной ночи.
Джордан и Кэти остались на кухне одни.
— Кто звонил? — спросила Кэти.
— Мики.
— Дин? — переспросила она нахмурившись.
Именно Мики Дин помог им десять лет назад в расследовании смерти Кейта. Он был хорошим старым другом. Они дружили еще со школы, с того замечательного времени, когда все втроем учились в одном классе.
— Да, он, — подтвердил Джордан.
— И что он сказал?
— Но ведь ты не веришь моим страхам и подозрениям. Зачем же тогда задаешь вопросы?
— Затем, что это беспокоит тебя. Хочу знать, о чем ты думаешь. Хочу понять, кто затеял этот глупый розыгрыш, — недовольно ответила Кэти.
Джордан с минуту помолчал.
— А что, твой культурист по тебе не соскучился?
— Джордан, ответь мне!
— Кто бы это ни был, но, увы, он звонил из автомата.
— А где находится автомат?
— На Саут-Бич.
— Саут-Бич! Невероятно. Но ведь в этот момент там были девочки!
— Да, но звонили явно не они.
— Я не об этом. Выходит, они были в опасности. Может быть, за ними следили. Поняли, что мы с тобой тут. Потому и позвонили оттуда. И ведь они знали, что я здесь!..
— Успокойся! Ты ведь утверждала, что все это только розыгрыш. А смерть Кейта — несчастный случай.
— Не нравится мне это, — покачала головой Кэти. — Мало ли на свете разных прохвостов и маньяков? Надо быть осторожнее. И лучше вообще запретить девочкам выходить из дома.
— Кэтрин, вспомни в конце концов: ты же приехала на день рождения дочери. Ей исполняется двадцать один год. А ты что же — хочешь запереть ее в четырех стенах? Это твой подарок к ее празднику?
— Я хочу поговорить с Мики. А завтра пусть все же дети останутся дома.
— Но мы могли бы все вместе покататься завтра на яхте, а вечером сходить с тобой к Мики. Хотя наш визит может оказаться неудачным.
— Почему?
— Потому что трудно будет объяснить его Джереми.
— Что-нибудь придумаем.
— Похоже, он находится у тебя под каблуком.
— Это мои проблемы.
— Но мне хочется проявить заботу о тебе.
—
— Мне кажется, ты немного ревнуешь к ее молодости.
— С какой стати? У меня под боком культурист, — возразила Кэти, досадуя, что выдала свое беспокойство на этот счет. Но сказанного не воротишь. И Кэти шумно и хлопотливо стала убирать со стола посуду. Положив в холодильник продукты, она вновь обернулась к Джордану: — Как ты думаешь, не опасно ли оставлять девочек одних, пока мы будем навещать Мики?
— Здесь им ничего не угрожает.
— Почему?
— Потому что они были еще маленькими, когда умер Кейт.
— Но Алекс тогда уже исполнилось одиннадцати, а Брен — девять.
— Если ты их попросишь, они, конечно, останутся дома. Ты просто не поняла: эти маленькие очаровашки всерьез убеждены, что могут Шалтая-Болтая собрать. Не задумывалась? Они хотят вновь свести нас. Стоит нам куда-нибудь выбраться вдвоем — и пересуды обеспечены на сутки вперед: девчонки только и будут трещать как сороки.
— Но мы скажем, что навещали старых друзей. Мы не должны давать девочкам повод для несбыточных надежд.
— Что ж, будем считать, что планы на завтра мы обсудили. Пора мне еще раз обойти дом. Спокойной ночи.
Кэти посмотрела ему в лицо. Чувство глубокого, безысходного одиночества наполнило ее душу. Боже, как тяжело жить на этом свете! Ведь они чужие друг другу. Так зачем она вернулась в его дом? Зачем уступила его любви? Тянулась ему навстречу? Они не юнцы. И пора оставить эти нелепые, дурно кончающиеся безрассудства. Пора обрести спокойствие и мудрость.
— Да, спокойной ночи, — ответила она, стараясь казаться невозмутимой. И это ей почти удалось. Вот только на самом пороге кухни она не выдержала и обернулась вновь: — А ты не подумал об одной странной вещи в смерти Кейта?
— Какой?
— О мотиве.
— Мотиве чего?
— Кому понадобилось убивать его?
— Но мотивы любого убийства — вообще самое труднопостижимое, что в нем есть. Они если и раскрываются, то всегда только в самую последнюю минуту.
— Может, и так. Но нам стоит попытаться разгадать их. Ведь его не могли убить в состоянии аффекта. Преступление явно было заранее спланировано. Кому-то он, видно, мешал, кого-то не на шутку разозлил.
— Ну, в последнее время он и меня часто злил, — пожал плечами Джордан.
— Да, вы были лучшими друзьями и вместе с тем страстно ненавидели друг друга.
— Потому что, кроме того что он был моим другом, он еще любил тебя.
— Он не любил меня!