На задворках галактики. Трилогия
Шрифт:
— Но господин оберст… — попытался возразить адъютант.
— Молчать, лёйтнант! Смирно! Если вы не заметили, армия ХВБ состоит из добровольцев. Каждый, в ком не умерло понятие долга перед Родиной, записался добровольно. Каждый солдат знает за что готов умереть. И не вам поганить журналистскими штампами наше Отечество. Если вы этого не понимаете, то мне вас… Нет, мне вас не жалко! Впредь, извольте открывать рот, только когда я к вам обращусь. Вы меня поняли, лёйтнант?
— Так точно, — выдавил адъютант, застыв по стойке смирно.
— Возвращайтесь к машине.
— Слушаюсь.
— Идёмте, — сказал Клюмпер,
— Жёстко вы его…
— Нисколько. Только так и надо. Ненавижу, когда бросаются цитатами наших эмигрантских газетёнок. Сколько желчи в них изливают на нашу Родину… Презираю… — Клюмпер сплюнул с выражением гадливости, — Да, моё Отечество во власти мракобесов, да, часть моего народа ослепла, но это не даёт право писакам обливать Отечество помоями.
— Простите, господин оберст, но в словах Ван Дурмана я не заметил помоев на нашу Отчизну…
— Это потому что я пресёк его изливания. Поверьте, таких как он я насмотрелся, изучил эту породу. Ван Дурман хотя бы молод, несёт чушь, услышанную от других, что немного его извиняет. Но он бы наговорил тут, будьте уверены. Пока я жив… Пока я жив, никому не дам гадить на мою страну, — Клюмпер мечтательно ухмыльнулся. — После победы перевешаем всех писак, хающих Родину на подачки чужих правительств… Но довольно об этом, сейчас не до подобных разговоров.
— Разрешите вопрос, господин оберст, — заметив кивок, Штроп продолжил: — Вы хотите ввести мои танки в деревню?
— Другого выхода я не вижу. Дамме превращена в опорный пункт. Без поддержки ваших пушек и огнемётов, боюсь, батальон деревню не возьмёт. Кстати, что у вас за командирская машина?
— О-тэ…
— Дерьмо! Нет, не танк дерьмо, — поспешил уточнить Клюмпер, — а то, что вы взяли себе огнемётный панцер. Если попадут, не выберетесь.
— Мой предыдущий панцер сгорел на плацдарме. Если бы не тот пехотинец, вытащивший меня контуженного, я бы сгорел вместе с ним. Из четырнадцати машин в роте пять осталось. Одна сорокчетвёрка до сих пор на рембазе. Вчера только пополнение получил, те самые огнемётные. Не могу же я себе сорокчетвёрку взять, зная, что в "о-тэшках" шансов практически нет.
— Интересно, где вас так воспитали? В Радонежском танковом?
— Да, я закончил Радонежское училище. Но я не понимаю, господин оберст, при чём здесь воспитание?
— Вы правы, это надо чувствовать. Это и в самом деле достойно уважения, но в данном случае офицерская честь граничит с глупостью… — видя реакцию Штропа, Клюмпер остановил его жестом. — Не спешите заводиться, оберлёйтнант, лучше послушайте, что я вам скажу. Вы знаете, каков некомплект офицеров в русской армии? "За мной, ребята" и первая пуля его. И ведь знаете как мало офицеров в ХВБ. Большинство ещё из старой армии. Я, например, оберст генерального штаба, командую батальоном. Есть такие как Ван Дурман, но ценности они почти не представляют. А вот вы грамотный и опытный офицер, и для победы более ценны, чем… — Клюмпер вдруг запнулся, помолчал, покачивая головой и закурил. — Мой бог, что я говорю… Дерьмо… Какое же всё дерьмо… Наболело. Забудьте, Штроп, мои слова.
— А знаете, господин оберст, я как тот упёртый баран. Вас бы послушал и сделал по–своему.
— И правильно, — кивнул Клюмпер.
Они дошли до крайнего танка, оказавшегося как раз огнемётным. Через
В роте Штропа было теперь два взвода. В первом СТ-44, они же сорокчетвёрки — средние танки, самые массовые в Новороссии, которыми оснащали и части союзников. В своём классе они занимали достойное место в мировом танкостроении, технологически стояли вровень с достижениями последней научно–технической мысли. Имели сварные корпус и башню (в последних модификациях башня была литая), наклонные листы брони. Лоб корпуса толщиной в 75 мм, борта 60 мм, башня 90мм. Танковые переговорные устройства и радиостанции последние полтора года устанавливались на все машины, как и в целом в русской армии, размах распространения радиостанций дошёл в последнее время и до взводного звена стрелковых частей. Компоновка у СТ-44 была с задним расположением моторно–трансмиссионного отделения, а подвеска индивидуальная на вертикальных спиральных пружинах, хотя у хаконского конкурента "Тойфель-2" подвеска была торсионная. Вооружение сорокчетвёрки состояло из пушки калибра 101,6–мм, спаренного с ней КПВО, зенитного ПВС и шести дымовых гранатомётов. При боевом весе в 34 тонны, танк мог развить скорость в 55 км/ч.
Во втором взводе состояли ОТ-46, бывшие по сути модификацией сорокчетвёрок. Внешне они отличались только вооружением. Вместо четырёхдюймовой пушки прототипа, огнемётный танк имел пятидесятисемимиллиметровку, да спаренный с орудием узкий и длинный раструб огнемёта, заменившего КПВО. Среди аналогов и соперников на полях войны, танк выделялся конструкцией огнемёта, позволявшей использовать различные огнесмеси.
— Как закончите грузить боекомплект, сразу по машинам, — распорядился Клюмпер. — Мой батальон сейчас подходит к Дамме. Успеете догнать?
— Максимум десять минут и мы у вас. Но, думаю, раньше управимся. Клюмпер бросил взгляд на часы.
— Через десять минут жду ваши панцеры в голове колонн.
— Слушаюсь. Командир батальона ушёл. Штроп скомандовал построение командиров машин.
Роты Масканина и Бембетьева устояли на позициях, но в строю практически никого не осталось. В другом конце деревни накапливались свежие подразделения штурмпехоты. Через четверть часа следовало ждать новой атаки, отбить которую Аршеневскому было нечем. Державший с ним связь незнакомый офицер из оперативного отдела штаба полка пообещал помощь, заодно сообщив, что Евстратов убит шальным снарядом и его приказ о радиомолчанке отменён начальником дивизии, а полк скоро выведут в резерв.
"Скоро — это когда?", нервничал Аршеневский. Из КНП он наблюдал, как по дальним улочкам, среди дыма и развалин перебежками растекаются фигурки штурмпехотинцев. Новой атаки велгонцев ему не выдержать. Помощь подошла вовремя.
Рокот танковых двигателей был слышен издали. Урча мощными пятисотсильными дизелями, бронированные машины оставляли за собой плотные клубы чёрной копоти. Танков было восемь — всё, что имелось в составе бронесил бригады ХВБ. Передовая четвёрка держалась чуть впереди. Это был взвод СТ-44. Позади сорок четвёртых наступал взвод огнемётных танков ОТ-46.