Набат
Шрифт:
Не будучи быком по гороскопу, Судских отреагировал на красное с повышенным сердцебиением.
Добравшись до ее глаз, он еле выбрался потом из этих затемненных пушистыми ресницами зеленых омутов.
— Моя племянница, — представил Момот, словно не присутствовал только что на фиаско Судских. — Лайма. А это, Лайма, знаменитый генерал Судских, который побывал там, — указал он на потолок.
— О, генерал. — Лайма сделала почти торжественный поклон и что-то вроде книксена, ставя поднос на стол, почти коснувшись одним коленом пола. Судских не успел отвести глаза: белая полоска тела над кромкой чулка ослепила.
— Да будет вам, — улыбался он от неимоверного стыда и смущения. К тому же он одеревенел. Лишь уход Лаймы дал ему возможность
Разлитый по чашкам отменный ароматный чай дымился. Судских помешивал его ложечкой тщательно.
— А сахар? — насмешливо спросил понимающий Момот.
— Остужаю, — сказал, переводя дух, Судских. Наконец-то он взял себя в руки. Шок прошел. Без промедления он приступил к теме:
— Георгий Георгиевич, вам не хотелось бы съездить на родину?
— Смотря за чем, — выжидал Момот.
— Я буду прям. Гречаный просит вас возглавить свою предвыборную кампанию и кое в чем разобраться.
— Кое в чем? Думаю, это означает, надо куда-то с головой зарыться. Не нашлось других?
— Считайте так. Нужен профессионал сразу во многих областях.
— Каких именно? — выяснял Момот, скорее давал гостю возможность пооткровеннее высказываться. — Вдруг я не тот профессионал.
— Тот, уверенно ответил Судских. — Нужен человек, который нетрадиционными методами сможет объединить русскую самобытность, верования и текущий момент, чтобы в будущем воссоздать основу духовности. Вы понимаете меня?
— Очень хорошо, — ответил Момот с видом, по которому трудно определить, польстился он на предложение или оно ему ни к чему. Его вопрос поставил все на свои места: — Ловить рыбку в мутной водице для пана атамана?
Честный Судских ответил прямо:
— Работа не сахар. Зато можете выдвигать любые требования.
— А если луну с неба?
— На луну полномочий Гречаного не хватит. На все реальное хватит моих. Я уполномочен принять их.
— Прежде всего гонорар. На идею не работаю.
— Как сочинителю государственного гимна. Царский.
— Ого! — воодушевился Момот. — Зря я раньше не вернулся.
— Как насчет прочих условий? — вел свою линию Судских.
— Тоже царские, — оценивающе смотрел на Судских Момот. Торг ему нравился. — Сначала я хотел бы получить не-лимитированное право на искоренение гадалок, знахарей и сектантов. Разумеется, с приставкой лже.
Последняя категория не выбивалась из разумных мер, знахари и гадалки выпячивались.
— Чем они вам так насолили? — спросил Судских, понимая, что его вопрос выпячивается не меньше.
— Вы правы. Именно насолили. После моей благоверной, мир праху ее, на душе остался осадок. Он помог мне глубже вникнуть в построение паутины обмана, которую плетут всяк по-своему, но цельную. Ведь под маркой знахарства и ясновидения обывателю можно скармливать любую жвачку. Вот вам иллюстрация…
Он нагнулся к нише столика, где лежали журналы в ярких обложках, выбрал один на немецком языке и развернул по закладке:
— Послушайте: «В переходные периоды становления государств ослабляется иммунная система их граждан в прямом и переносном смысле. Ниоткуда возникают, подобно саранче или крысам, целые полчища прорицателей, юродивых, заклинателей. Казалось бы, их влечет к смятенным и страждущим жажда наживы, однако исследования Бернстайн-ской академии энерго-информационных наук показывают, что нажива в их устремлениях занимает третье призовое место. На первом — ипатия, нечувствительность к чужой боли, желание разбередить раны мятущегося человека, чтобы овладеть свободой его чувствований и мыслей. Вместо излечивающего лекарства ему предлагают наркотик. Статистика показывает, что лжезнахарей посещают в России более тридцати процентов взрослого населения. Ипатия знахарей и лже-колдунов вызывает апатию общества. На втором месте — элементарная тяга к титулам: лжепророки обретают статус владык со своей атрибутикой и затем диктуют своим клиентам и правила поведения, мораль, явно
— Но не подымут ли шум представители коммунистических партий? Последнее время они ратуют за свободу вероисповеданий и выбор мышления, что узаконивает оккультные науки.
— Игорь Петрович, какие там к чертям собачьим коммунисты! Помните, появился термин «новые русские»? И много их там было, начинающих с нуля? Единицы! Как правило, бывшие коммуняки, их отпрыски, дядья, зятья, перекачавшие в свои карманы закрома Родины. Демократия была им ни к чему, стабильная власть — побоку, а вот затяжной кризис — самая лафа. Вспомните, сколько людям морочили голову Чубайсы, Гайдары, Немцовы, Лившицы и прочие ливенбуки? И что из этого вышло? Дружной командой они примкнули к коммунистам-христианам, дабы продлить нестабильность, еще больше набить карманы и опустошить матушку Русь, и сейчас продолжают мутить воду за спинами идейных голодранцев. Маркс выполнял особый спецзаказ Энгельса, представителя финансово-промышленной элиты, — дать дорогу в отсталых странах, в том числе и в дремлющей России, любителям хаоса, чтобы дольше держать в финансовом рабстве целые материки и дальше отодвигать от них цивилизацию. А вы говорите — коммунисты. Как видите, вдали от Родины мое зрение не испортилось.
— Прекрасный анализ, — подтвердил с улыбкой Судских. — Особо мне понравился экскурс в историю. Довелось познакомиться как-то…
Момот не задал наводящего вопроса, но понял Судских. И ушел от темы запредельного вовсе:
— А посему следует согласиться на первый параграф моих условий.
— Надеюсь, четвертовать гадалок не прикажете?
— А я не зря подчеркнул — оригинальных мер, а не жестоких. Всего лишь публичное посрамление лжепророков. Вы даете хлеб людям, я — зрелища. Наказания можно разработать. Конфискация имущества, например, ссылка на поселение за Оймякон, а сами трибуналы — заседания троек.
— Это не пройдет, — отрицательно покачал головой Судских. — Гречаный — сторонник гуманных мер удержания власти.
— Что вы говорите? — Насмешка сквозила в голосе Момота. — А переворот, где Гречаный был первым в тройке?
— Временная защитительная мера. Его вынудили занять наступательную позицию. Я лично настаивал применить силу.
— Вы полагаете, Гречаному дадут стать президентом, а переход власти осуществится законным мирным путем? Не верю.
— Поэтому я здесь, — остался непреклонным Судских.
— Не верю, — повторил Момот, не отводя глаз от Судских. — Поэтому я тоже еще здесь и согласия на выезд не дал.
Пока Судских раздумывал, Момот подлил свежего ароматного чаю. Судских поблагодарил рассеянно.
— Уважаемый Игорь Петрович, — ободрил его на положительный ответ Момот, — среди нынешних российских знахарей укрылось большое количество бывших и присно существующих стукачей, которые мало того, что разлагают общество, еще и стучат в контору Воливача. Хотите фактик?
Судских кивнул, а Момот развернул прежний журнал страницей дальше, нашел нужное место: