Набат
Шрифт:
— Какой?
— Весомый. Много лет он безуспешно разыскивает своего сына от русской женщины.
— Так поможем!
— Дайте задание Ване Бурмистрову, он мне симпатичен.
— Считайте, дал.
— А я приступаю к организации встречи с Бьернсеном.
Едва распрощавшись с Момотом, Гречаный вызвал Бурмистрова:
— Ваня, нужно поискать сына крупного финансового магната Карла Бьернсена, якобы его след остался в России. Он нам место за общим банковским столом устроит за подобную услугу.
— Почти нашел, Семен Артемович.
— Шустро, — обрадовался Гречаный. — Так порадуй
— Порадует ли это вас?
— Что это все автономно работать стали и загадками говорят? — почувствовал новый подвох Гречаный. — Кто он?
— Игорь Петрович Судских.
— Да брось ты… — не поверил своим ушам Гречаный. — Чушь.
— Из-за этого Смольников погиб. Поездка его и другая жены во Владивосток — совпадение. К делу «Росс кредита» не относится.
— Иван, выкладывай по существу, — нахмурился Гречаный.
— За этим и пришел, Семен Артемович, — с достоинством ответил Бурмистров. — До того как Смольников перешел в аппарат Бехтеренко, по личному распоряжению Воливача он вел раскодировку магнитокарт приборов, где записывалось все происходящее с Судских в коме. Ничего существенного там не обнаруживалось. Какие-то химерические картинки, фантазийчики, потусторонние картинки, и все же нет-нет и появлялись имена и факты из прошлого, не Судских, а вообще. Смольников перешел к Бехтеренко, а перепоручать задание другому Воливач не хотел и договорился с Бехтеренко, чтобы Смольников задание продолжил. Воливач в исполнительность Леонида верил твердо. Но дело-то в том, что Смольников летал во Владивосток до смерти Воливача, а Смольникова собиралась позже. Никакой связи. Просто во Владивостоке жила первая жена Леонида, с которой у него остались хорошие отношения. Женился второй раз он сдуру на вертихвостке, она его в Москву переманила, развела с прежней насильно. Ей ширма была нужна в виде скромного парня. Когда Лене стало невмоготу от любовных подвигов жены на стороне, он стал переписываться с первой, а потом и слетал к ней поговорить о своем возвращении. Мои хлопцы побывали у нее, она без утайки рассказала, что Леонид поделился с ней служебными тайнами. В частности, о норвежской принадлежности одного из высших офицеров разведки. Видимо, из раскодировки он об этом узнал и хотел встретиться с Воливачом отдельно. Скорее всего Леонид проговорился и тут, а Воливач уже не доверял Смольникову и велел делать раскодировку дублем. При тщательном обыске на квартире Воливача в одном из цветочных горшков нашли фотоматериалы с отснятыми докладами по раскодировке. Пленка у меня.
— А почему молчал! — не первый раз сегодня разозлился Гречаный. — Когда был обыск?
— Вчера. А спешить не стал потому, что не нашел убийцу Леонида.
— Кто?
— Сыроватов. Вместе с ним растворились многие собровцы. Думаю, Лемтюгов перевел их на нелегалку для своих пакостей.
— Догадываюсь…
Гречаный пожалел, что так скоро расстался с Момотом. Вечная перестраховка: все свои, а разговоры с каждым разной степени доверия. Какое уж тут скорое единоверие!..
— Ваня, ты уверен, что Судских сын Бьернсена.
— На сто процентов. Выяснил через архивы КГБ. Сейчас мне доступно. Мать Судских пострадала из-за связи с норвежцем. Запугали ее, хотели стукачкой сделать.
— Говори.
— Отец Воливача, старый развратный козел. Без шантажа не обошлось.
— Ваня, кто еще знает об этом?
— Вы да я.
— Пусть так и будет, Иван Петрович. Фотокопии уничтожь.
— Понятно, Семен Артемович.
— Сначала подготовим Игоря Петровича…
На Бурмистрова Гречаный мог положиться всецело. Толковый казак. Пока и Момоту ничего знать не надо.
Пропажа Смольникова определилась. Стало жаль его по-отцовски. Погиб не по своей вине, и все же в натуре Смольникова что-то напоминало участь Трифа. И тот спешил прямо на красный свет, не считая в том ничего особенного. Подумаешь, Христа не существовало; что такого: у Судских норвежский отец…
Последнюю новость Гречаный никак не мог переварить. Вот ведь как сплелись судьбы: от Бьернсена зависит финансовое здоровье страны, от Судских духовное. Как же распорядиться двуединством? Что принести в жертву?
«А сам Игорь знает это или оставил все как есть за покровом сна?» — размышлял Гречаный, не в силах избавиться от двузначности.
Судских был далек от раздвоения личности. Как всегда последнее время, он ощущал себя счастливым и заснул счастливо. Все же повезло ему на склоне лет познать истинное счастье, куда не примешивались житейские условности. Он вел себя раскованно, и барометр его жизни показывал гались воинские склады, и рокада к ним охранялась тщательно: кому нужны неприятности с особистами? Местные по грибы-ягоды ходили южнее, а эти места не привлекали внимания своей пустоватостью и квелым подлеском. Его так и называли «маклаковские по лески».
Вернувшись из монастыря, Судских связался с Гречаным. О себе ни слова, нашел причину другую, первую пришедшую на ум. Может, он попал в точку, когда услышал ответ Гречаного?
— Семен, нет ли смысла просчитать вероятность экстренных событий? До выборов осталось немного.
— Просчитай, конечно! Я сейчас подошлю человека с кое-какими новыми сведениями, вот и займись, очень поможешь, — говорил Гречаный весело, оттягивая срок своей исповеди. — Все хорошо, Игорь? — что-то насторожило Гречаного.
— Недоспал, пожалуй…
— То-то с молодой женой! — рассмеялся Гречаный.
Посыльный привез данные за последний месяц о вооруженных формированиях, кроме армейских. Папки с грифом «Секретно».
«Куда-то разбежались боевики Воливача и Лемтюгова, — отметил Судских сокращение спецотрядов. — Куда?»
Большая часть проверенных бойцов обнаружилась в охранных службах «Лем холдинг», крупной фирмы Лемтюгова. Ясно: хозяин держит их на коротком поводке под рукой. Он опять связался с Гречаным.
— Молодец, Игорь! Бурмистров подтверждает это. Только пока не ясно, почему подручные Лемтюгова зачастили на периферию? Как считаешь: предвыборная агитация?
— С одной стороны, да. Тамбовскую, Липецкую, Рязанскую области завалили водкой, на закуску не скупятся, на подарки раскошеливаются, взялись селянам дороги чинить. С одной стороны, хорошо.
— А с другой — чего ради, когда зима уже лютует? — продолжил Гречаный. — Послушай, Игорь, будь ласка, свяжись с Бурмистровым и Бехтеренко, покопайтесь вместе.