Наблюдая за евреями. Скрытые законы успеха
Шрифт:
Здесь надо предполагать, что речь идет не о внутренних землях каганата, отошедших Тьмутараканскому княжеству, а о хазарских общинах в русских городах. Одной из таких общин и была та киевская еврейско-хазарская община, о письме которой шла речь выше. Вторая половина XI века значительно увеличила количество и численность таких общин.
Окончательный закат хазарского государства и упадок Тьмутараканского княжества историки обычно относят к XI веку и связывают с появлением половцев. Падение Тьмутаракани вызвало новую волну переселения хазар.
Действительно, начиная с 1096 года, в русских летописях появляются упоминания о городе Белая Вежа недалеко от Чернигова. Если вы помните,
Названные и другие источники свидетельствуют о том, что в XI–XIII веках в Древней Руси существовала значительная еврейская община. И хотя отдельных евреев могло забросить на Русь и из Византии, и из земель европейских, крайне маловероятно, что они могли быть представлены сколько-нибудь значительным числом.
За единственным исключением, все упоминания еврейского присутствия на Руси связаны с теми же территориями, на которых расселились хазары, главным образом с районами Киева и Чернигова. Наконец, важным аргументом в пользу тождества хазар и древнерусских евреев является тот факт, что, несмотря на существование более ранних упоминаний, ощутимым еврейское присутствие на Руси становится в конце XI – начале XII века. Иначе говоря, во времени совпадают три достоверных события – окончательное разрушение хазарского государства, эмиграция хазар-иудеев на Русь и появление в Древней Руси заметного еврейского присутствия. Логично предположить, что эти события связаны между собой. Есть и другие доказательства…
Например, «Житие Феодосия, Игумена Печерского», написанное в 80-х годах XI века, свидетельствует о существовании в Киеве немалой еврейской общины. Житие рассказывает о том, что Феодосий многократно ходил к иудеям и вступал с ними в религиозные препирательства («препирая, коря и досаждая тем…»), стремясь довести их до бешенства и так пострадать за православную веру
Летописи обычно отражают серьезные и трагические события. Так, 1113 год связан с трагической датой в истории русского еврейства – это год первого еврейского погрома на Руси. Ипатьевская летопись сообщает о массовых беспорядках, последовавших за смертью князя Святополка. Городская беднота разгромила двора тысячника Путяты и сотников, против которых изначально и были направлены беспорядки, затем «идоша на жиды и разъграбиша я» («…и разграбила их»). Посольство, отправленное из Киева к будущему князю Владимиру Мономаху, предупреждало, что в случае продолжения беспорядков толпы могут снова «жиды грабити», а затем пойдут на бояр и на монастырь. Владимир внял просьбам киевлян – въехал в Киев и навел порядок.
В 1124 году летопись сообщает о большом пожаре в Киеве, во время которого сгорел и еврейский квартал («в утрий же день погоре… Жидове»).
Помимо летописей, присутствие евреев на территории Руси нашло отражение в попытках антиеврейского законодательства. Понятное дело – не было бы евреев, не было бы смысла их упоминать в законах.
Первое русское собрание гражданских законов «Русская Правда», приписываемое Ярославу, предусматривает наказания за связь с иудеем или иудейкой. Мужчину ожидали отлучение от церкви и штраф в 12 гривен; женщину – штраф в 8 гривен и заключение в монастырь. На сегодняшний день не вызывает сомнений, что написание «Русской Правды» в любом случае относится к XI веку.
Еще
На деле же работорговля и рабовладение были НОРМОЙ жизни для Европы и Руси вплоть до конца XIV века. И евреи ни в работорговле, ни в использовании рабского труда были не то что не единственными – а просто НЕ ОТЛИЧАЛИСЬ от всех других жителей Европы и Руси, которые МОГЛИ иметь рабов. В рабство попадали должники и преступники, рабами становились варварские жители окраинных земель Руси и Европы, военнопленные, дети рабов.
Более того, экономика Руси и Восточной Европы в раннее Средневековье в огромной степени держалась на работорговле. Рабами, которых продавали и покупали, были в основном западные славяне. Евреи принимали в высшей степени активное участие в торговле «живым товаром». Также не вызывает сомнений, что, будучи еврейским товаром, рабы часто становились и постоянной еврейской собственностью.
Отношение к рабам у евреев и неевреев различалось буквально одной строкой в Талмуде: согласно Торе и Талмуду, еврей обязан освободить раба-еврея на седьмой год (Исх. 21,2–4) и, более того, снабдить его всем необходимым в память о том, что евреи были рабами в Египте (Втор. 15, 12–15, 18).
И отпускали.
Но! Это предписание на иноверцев не распространялось, и на практике означало, что принятие иудаизма – кратчайший путь к свободе. В результате мы имеем ситуацию, при которой обращение рабов-славян в иудаизм должно было быть достаточно распространенным явлением. И еврейские общины росли за счет новообращенных, что крайне не устраивало христианских священников – особенно на русских и восточно-европейских землях, где с паствой и без того было еще не все благополучно. При этом милосердные христианские феодалы, купцы, ремесленники и даже священнослужители своих единоверцев из собственного рабства освобождать вовсе не собирались…
Исторической науке известно более 40 средневековых церковных актов, запрещающих продажу рабов-христиан евреям из опасения, высказанного или подразумеваемого, что евреи обратят своих рабов в иудаизм. Разнообразие подобных документов фиксируется до середины XIII века. Подобные акты появлялись на территории от Франции до Киевской Руси.
И хотя по отдельности эти документы можно расценивать как церковную антисемитскую пропаганду, многочисленность и однотипность этих постановлений отображает реальную и длительно существующую ситуацию. А это значит, что обращение славянских рабов в иудаизм было широко распространенным явлением.
Например, в 1229 году архиепископ Робер Эцтергомский жаловался Папе Римскому на то, что евреи обращают в иудаизм женщин и рабов. А в 1267 году синод Бреслау выражал опасения, что одна из польских провинций, лишь недавно обращенная в христианство, может стать легкой добычей еврейской миссионерской деятельности.
И если обращению рабов-христиан в иудаизм мешали законы и постоянный надзор христианской церкви, то подобные препятствия отсутствовали при переходе в иудаизм тех рабов из западных славян, которые оставались язычниками. На этом этапе к хазарско-иудейской крови обязательно должна была примешаться солидная доля крови славянской.