Наблюдая за французами. Скрытые правила поведения
Шрифт:
Некоторые тактичные парижане, владельцы собак, все же пытаются что-то сделать. Они выгуливают своих chiens [284] на прелестных пешеходных улицах, где шум и вибрация от проезжающих машин не оказывают травмирующего действия на пищеварительную систему домашнего любимца. И то, что дворники убирают улицы, где запрещено движение транспорта, не так часто, не беда для хозяина собаки. Наоборот, собака, увидев следы пребывания своего собрата или сосестры, ощутит большую раскованность и скорее облегчится.
284
Собаки.
Впрочем, многие владельцы собак предпочитают появляться на улице после того, как по ним пройдут уборщики улиц. Для высокохудожественного творчества некоторых псин требуется совершенно чистое полотно.
Сейчас часть хозяев и впрямь убирает за своими питомцами, но даже в богатых районах можно увидеть загаженный тротуар, хотя уборщики и появляются
Когда я обосновался в Париже, то первое время каждый день вляпывался в то, во что не следовало. Я почти не сводил глаз со своих ног, напоминая хронически застенчивого поклонника обуви.
Также я взял за правило отыгрываться на хозяевах собак. Я работал тогда в аристократической части города, возле Елисейских полей, и нашел способ, правда совершенно неэффективный, получать моральное удовлетворение: я говорил дамам в меховых пальто, которые позволяли своим пуделям оправляться посреди тротуара: «Il пе faut pas chier sur le trottoir, Madame»(«Нельзя гадить на тротуар, мадам»). Забавно было наблюдать, как они ошарашенно отскакивают в сторону, но тогда я конечно же еще не постиг отношения французов к тонкостям вежливого обращения, поэтому, вместо того чтобы пересмотреть собственное поведение, мои жертвы обижались на мою грубость. «Franchement [285] , — задыхаясь от негодования, обычно говорили они, — какие же вы, англосаксы, нецивилизованный народ» [286] .
285
Действительно.
286
Чтобы полностью понять, насколько эффективно действует уместно употребленное «franchement»,см. десятую заповедь о вежливости.
Все наладилось, когда я научился основам тактики выживания. Или, если точнее, когда я осознал, что по умению не вступать туда, куда не надо, я стал настоящим парижанином. Роузи, одна из моих английских подруг, приехала ко мне в гости на выходные. В конце субботнего утра она осмотрела подошвы своих кроссовок, сравнила их с моими и спросила, как мне, черт подери, удалось никуда не вляпаться. Я признался, что не имею понятия. Во второй половине дня, когда мы гуляли по городу, я стал следить за своими ногами и обнаружил, что они действуют заодно с моими глазами. Мои глаза постоянно осматривали тротуар на пятьдесят ярдов вперед, ища на горизонте «собачью радость». Заметив вдали некое подобие Монмартра, только в миниатюре, они (глаза) предупреждали ноги, и те, когда мы подходили к наваленной собакой кучке, ловко огибали ее. Я всегда был начеку. Роузи же, поскольку ее глаза постоянно рыскали по улицам в поисках признаков средневековой архитектуры, оценивали мужские ягодицы или высматривали магазины одежды, постоянно куда-то наступала. Я показал ей свой прием, и ее обувь, о чудо, долго оставалась чистой, особенно в воскресенье, когда магазины одежды закрыты и количество отвлекающих факторов сведено к минимуму.
Французы — нация философов. Они постоянно произносят «C’est la vie»и говорят о raison d'^etre [288] всего сущего. Или, более скептически, — «je ne sais quoi» [289] . Поэтому нет ничего удивительного в том, что Франция подарила миру несколько весьма авторитетных мыслителей.
287
Такова жизнь.
288
Смысл существования.
289
Мне это неведомо.
Она породила Декарта, прославившегося фразой «Я мыслю, следовательно, я существую», но чьим основным достижением стало представление об относительности знания. Думаю, это используют все строители в мире, когда вы спрашиваете их, когда же они наконец закончат свою работу.
Также есть еще Руссо, который родился в Швейцарии, но философствовал в основном во Франции. Боюсь, это он спровоцировал споры вокруг субсидий европейским фермерским хозяйствам, придумав «благородного дикаря» — этакого честного, неиспорченного крестьянина, понятия не имевшего о том, что можно подать фальшивую заявку на предоставление дотации.
Впрочем, наибольшим вкладом французской философии в мировую мысль был экзистенциализм. Это по своей сути интеллектуальное оправдание нелюбви к своему соседу либо по меньшей мере отрицание его (соседа) значимости. Экзистенциалисты утверждают, что на свете нет таких вещей, как нравственность и абсолютная истина, а также что жизнь абсурдна и бессмысленна. И в самом деле, ничего не имеет значения, поэтому неважно, пройду ли я перед вами вне очереди или нет. А вот и другой пример. Находясь в ресторане, спросите мужчину за соседним столиком, почему он пускает дым в ваш луковый суп.
К числу самых известных представителей данного течения относится Альбер Камю, автор «L'Etranger» [290] , экзистенционального романа, где герой столь наплевательски относится к своим ближним, что совершенно без всякой причины пристреливает одного из них.
Впрочем, самой крупной звездой на небосклоне экзистенциализма был, разумеется, Жан-Поль Сартр, написавший «Huis Clos»(в переводе «При закрытых дверях» или «Безвыходность»), где двух женщин и одного мужчину отправляют в ад и заключают навечно в одном помещении. Понятно, они действуют друг другу на нервы, что дает Сартру сделать вывод: «Ад — это окружающие». Если это не прекрасное основание для того, чтобы пускать дым в чужие тарелки, то я, право, не знаю, что же это тогда.
290
Посторонний (1942 г.).
Однажды в парижском метро я испытал то, о чем писал Сартр. Я сидел и читал книгу и, должно быть, покачивался, так как вдруг понял, что мой сосед находится на взводе. Наши глаза встретились, и он с иронией проговорил: «Ca va?» [291] Он потолкался плечами и локтями, желая продемонстрировать, сколь неприятно ему мое соседство, и тут я увидел название книги, которую он читал, — «Huis Clos».Я открыл рот, намереваясь произнести: «Ад — это окружающие, а?», но не издал ни звука. Этот француз и так уже достаточно ненавидел своего ближнего.
291
Как дела? (Вежливый, ни к чему не обязывающий вопрос.)
Примечание: если вы будете в конце вставлять «merde», то они станут сильнее и задиристее.
Je sais que vous avez le droit de fumer, mais est-ce que vous pouvez souffler votre fum'ee ailleurs, s'il vous pla^it?
Же сэ ке ву заве л'друа де фуме мэ эс кеву пувэ суффле вотр фуме а-йур силь ву плэ
Я понимаю, что курить — это ваше право, но не могли бы вы пускать дым в другую сторону?
C'est non-fumeurs ici.
Сэ но-фу-мер иси
Здесь не курят.
Pourquoi c'est moi qui fume votre cigarette?
Пурк-уа сэ муа ки фум вотр сигарет
Почему я должен дышать дымом вашей сигареты?
La queue est ici.
Лака эт и-си
Очередь здесь.
Vous ne faites pas la queue, vous?
Ву не вэт па лака ву
Неужели вам ни разу не доводилось стоять в очереди?
Vous ^etes poli, vous?
Ву зет поли, ву
Вежливость у вас в крови, правда?
(Произнесите эту фразу как можно ироничнее. Если вы не уверены, что сумеете передать иронию на чужом языке, рассмейтесь в конце. Только так вы будете уверены, что француз понимает, что англосакс не говорит серьезно.)
C'est `a moi, uh.
Сэтта муа, у(например в магазине)
Эй, я следующий.
J'attends depuis dix minutes, moi.
Жатон депуи ди минут муа
Я уже жду добрых десять минут.
(Если кто-то пытается пролезть перед вами, скажите, что вы тоже ждете, и уточните как долго, преувеличив время.)
Vous me permettez de descendre s'il vous pla^it?
Вум пэр метэд де сандра, силь ву плэ
Вы не позволите мне сойти?
(Если поезд или вагон метро забиты, пассажиры, вероятно, будут пытаться выйти раньше вас.)
C'est rouge!
Сэ руж
Красный же свет!
(Здесь, для пущего эффекта, можно вставить слово «connard» [292] , если мотоциклист мужчина, или «connasse» [293] , если это женщина. Но употребить его следует лишь в том случае, если вы уверены, что ездок не слезет со своего железного коня и не надает вам по шеям.)
292
Дурак.
293
Дура.