Наблюдая
Шрифт:
Стараясь говорить мягче, Райли произнесла:
– В любом случае, ещё совсем не поздно. И я не буду долго. Со мной всё будет хорошо, обещаю.
Труди ничего не ответила. Она молча открыла книгу и снова стала читать.
Райли вздохнула и вышла в коридор. Там она остановилась на несколько мгновений.
Куда я собираюсь пойти?
Что я хочу делать?
Постепенно она поняла…
Я
Она хотела понять, как умерла Рея.
Глава восьмая
Вопросы о смерти Реи всё ещё крутились в голове Райли, когда она молча выпрямилась и посмотрела взад и вперёд по коридору общежития.
Здесь всё началось.
В её памяти всплыл вечер четверга, тот момент, когда она неохотно согласилась пойти с подругами в Хижину кентавра.
Она только что надела джинсовую куртку на открытый топик и вышла в коридор. Там Труди и Рея торопили на прогулку остальных девочек – Кэсси, Джину и Хизер.
Райли вспомнила гул возбуждения в воздухе – предвкушение пьянки, танцев и, возможно, новых знакомств.
Ещё она вспомнила, какой чужой чувствовала себя среди всех.
По следам их компании она пошла по коридору и вышла на улицу.
Там уже было темно – не так темно, как было той ночью, но фонари вдоль тротуара уже горели, так что Райли было нетрудно представить, как всё выглядело в тот раз.
Она пошла той же дорогой, что и тогда, вспоминая, как плелась позади остальных и как ей хотелось вернуться обратно в общагу к учёбе. Кэсси, Джина и Хизер шли гурьбой, болтая и хихикая. Рея и Труди шагали рядом, шутливо щипая друг друга в бока и бросая шутки, которые Райли даже не старалась расслышать.
Выходя с территории кампуса на соседнюю улицу, Райли продолжала визуализировать всё, что произошло той ночью. Вскоре она подошла ко входу в Хижину кентавра. Она вспомнила, как утонула в шумном, дымном баре.
Когда она вошла туда теперь, народу внутри было гораздо меньше, чем в ту ночь. Кроме того, было гораздо тише. На музыкальном автомате играла песня Аланис Мориссетт «Uninvited», достаточно тихо, чтобы Райли могла расслышать стук бильярдных шаров неподалёку. Над пустым танцполом не было движущихся огней и светомузыки.
Однако Райли могла живо припомнить темноту и хаотичность той ночи – как во всю мощь орала «Whiskey in the Jar» так, что стены вибрировали, как Хизер, Кэсси и Джина отправились прямиком в бар, а Труди схватила Райли и Рею за руки и крикнула сквозь музыку: «Пошли, давайте танцевать!»
Стоя и глядя на пустой танцпол, Райли вспомнила, как покачала головой и отняла руку, а Труди с обиженным видом показала ей язык и пошла
Неужели это был последний раз, когда Райли видела Рею – живой?
Она вспомнила, как одна спустилась по лестнице. В следующий раз она увидела подруг только тогда, когда они, захмелевшие, шатаясь, спускались по лестнице, а Труди несла полный кувшин пива.
Райли спросила Труди: «А где Рея?»
Труди не знала, но одна из девочек – кажется, Хизер, – сказала, что Рея уже пошла в общагу.
Райли с трудом сглотнула, поняв, что да, последний раз она видела Рею живой именно здесь, на танцполе.
Её снова захлестнуло чувство вины, вся неизбежность слова если…
Если бы я осталась танцевать с ними…
Но она напомнила себе, что говорил насчёт вины доктор Циммерман: чувство вины не вернёт Рею.
«Вместо этого сосредоточься на способности к эмпатии», – повторила она себе его слова.
Интересно, не этим ли она как раз сейчас занимается, проживая то, что они с подругами делали в ту ночь?
Неужели она пытается проявить эмпатию?
И если да, то к кому?
Она не имела представления.
Всё, что она знала, это что с каждой секундой любопытство её растёт.
Она просто хотела знать, сама толком не понимая, что хочет выяснить.
Райли отвернулась от танцпола и заметила пару ребят, игравших в бильярд. Одним из них был Гарри Рэмплинг, футболист, который подошёл к ней в баре в ту ночь.
Райли заметила, что Гарри взмахнул кием, но ни один из шаров не попал в лунку. Райли поняла, что попытка была слабая – сама она довольно неплохо играла в бильярд.
Тут Гарри встретился с ней глазами и насмешливо ухмыльнулся.
Он наклонился к своему сопернику, который уже собирался сделать свой ход, и что-то прошептал ему на ухо, глядя на Райли. По фальшивому смеху парней Райли поняла, что то, что сказал о ней Гарри, было грубым и обидным.
Она покраснела от злости. Ей отчаянно хотелось подойти и выяснить, что сказал о ней Гарри, а затем потребовать его извинений.
Но ей не хотелось отвлекаться от своей задачи.
Так что вместо этого она просто задержала на нём взгляд на несколько мгновений, гадая, заявилась ли к нему полиция той ночью. В конце концов, его имя она тоже назвала шефу полиции, как и имя Райана.
Но тут она вспомнила одобрительный вид Хинтца при упоминании имени Гарри и его недовольство, когда Райли сказала, что отшила парня. Конечно, шеф слишком высокого мнения об этом «футбольном гении», чтобы даже подозревать его в убийстве. Интересно, насколько он прав?
Конец ознакомительного фрагмента.