Начало повестушки
Шрифт:
и ты помогла ему выбраться из замка! Вместе с его сатанинской книгой!
Где ты его прячешь, говори?!"
– у все, Рене, с меня достаточно. Это переходит всякие границы. Я сегодня же уеду, и больше вы меня здесь не увидите!" - Элоиза решительно встает с кровати и тянется за
"Пусти, сумасшедший!" "Я, ваш духовный отец, приказываю вам, - слышите, приказываю!
– во всем признаться! Или, клянусь, я найду способ заставить вас говорить!" - шипит преподобный Рене, врываясь в раскрывшуюся перед ним долину любви, как Ален Терзье - в командорию тамплиеров. "Хорошо, хорошо... Если так, то я привезу тебя к нему... (душевнобольным говорят то, что они хотят слышать!) Он в надежном месте... книга будет у тебя... и кубок... Дней через десять ("Святой Рене! Святая Элоиза! Сделайте так, чтобы, проспавшись, он выкинул из головы этот бред!")... Раньше нельзя...
не будет случая... у ты же не хочешь, чтобы о нас заговорили!... Аббат, получив наконец от женщины то, что хотел, смотрит на нее почти с ненавистью.
– Элоиза! Я даю вам десять дней. Если в назначенный срок книга не будет здесь...
Я поступлю... Трибунал инквизиции поступит с вами, как с ведьмой и прелюбодейкой!
– Рене, Рене!
– Элоиза огромным усилием воли добивается, чтобы ее смех звучал естественно. ("Я слишком далеко зашла... а он - дальше некуда. Пора кончать. А жаль: он был весьма полезен... и щедр")...
– Можно подумать, мне самой не хочется быть любовницей... кардинала де Сент-Эмиля!
–
– клюет на приманку аббат.
– За это следует выпить!
– Разумеется! ("Спасибо, святая Элоиза!")
Подойдя к столу, баронесса наполняет вином бокалы, затем, делая вид, что поправляет кольцо, осторожно сдвигает ногтем камень...
От упавшей в бокал прозрачной крупинки вино мгновенно мутнеет, и сразу же вновь становится прозрачным.
– Ваше здоровье, мадам герцогиня!
– Ваше, монсеньер кардинал!
– Твой долг христианки - открыть мне убежище еретика!
– уже игривым тоном шепчет ей на ухо повеселевший аббат, лаская ее пышные ягодицы и предвкушая, как первым делом выпросит у Сатаны любовное копье подлиннее.... о да, в точности такое, как у этого нечестивого графа! Чтобы Элоиза, как полагается благовоспитанной даме, в отсутствие мужа не искала иных развлечений, кроме беседы духовного отца!
– Можете быть спокойны, мсье аббат: очень скоро вы сможете лично побеседовать с мессиром де Монтальяком...
...Два дня спустя монастырские колокола звонят отходную по скоропостижно скончавшемуся отцу настоятелю - образцу благочестия, борцу с ересью, светилу богословия. "Сердце, - выносит свой вердикт брат лекарь, сердце у него всегда было слабое! А он так изнурял себя ночными бдениями и постом!" Приехавшая на отпевание Элоиза, которой черное очень к лицу, шепчет про себя, склонившись, чтобы последний раз приложиться к руке своего духовника: "Теперь Ангерран может спать спокойно... и я - тоже".