Начало пути

Соколова Стэлла

– Волнуешься?

Если бы на месте Сойрена был кто-то другой, Лазар скорчил бы гордое и неприступное лицо и ответил бы отрицательно... Но, так как Сойрен самого наследника учеником по плацу гонял и, соответственно, знал как облупленного, Лазару не оставалось ничего другого, кроме как кивнуть.

Сойрен уселся под дерево и, сделав приглашающий жест рукой, сказал:

– Присаживайся, поговорим.

Лазар, как хороший ученик, присел рядом, ожидая продолжения. Сойрен сорвал травинку и, покусывая ее, сказал:

– Я понимаю,

что тебе сложно сейчас, это твои первые ученики, но все же, постарайся держать себя в руках. Когда они с успехом пройдут это испытание, думаю им будет не очень приятно лицезреть своего наставника, с выпученными от страха глазами и побледневшим лицом.

Наследник мрачно ухмыльнулся:

– Постараюсь.
– Бросив еще один взгляд на лабиринт, он продолжил - Меня волнует причина, по которой условия Крещения именно такие.

Сойрен приподнял брови, спросив:

– А что, Финар Тисс тебе не объяснил?

– Объяснил, только все равно, многое мне непонятно.

– Ммм.. Что он тебе сказал?

Проведя ладонью по волосам, Лазар ответил:

– Финар сказал, что ученики предали самих себя, но Первое Крещение направленно не на это. Условием прохождения является умение ученика доверять другим и оправдывать возложенное на них доверие, разве нет?

– Все верно, только ты забываешь об одном.

– О чем именно?

– Невозможно верить тому, кто обманывает сам себя.

Прищурившись, Лазар улегся на траву и принялся рассматривать небо, сквозь голые ветви дерева. Пожухлая трава, смешанная с опавшими листьями, пахла осенью, влажной землей и чем-то еще, что не поддавалось описанию, но придавало воздуху терпкость и легкую горчинку.

– С чего мы взяли, что мальчишки занимаются самообманом?

– Появление Лабиринта ясно говорит об этом. Более того, скажу тебе еще кое-что - возможно ты не заметил, но у нас тут шестеро потомков Совета Двенадцати, наследник короны и сын рода де Сэй.

Слегка нахмурившись, Лазар перечислил в уме родовые имена - Сойрен де Фейн, Рамиэль де Лайдар, Леон де Риз, братья де Тайра, Рош де Нийлд, Эй де Сэй, по материнской линии - де Мортейн... Нахмурившись, Лазар уточнил:

– Эй не является наследником родового имени одного из Совета, потому что носит имя де Сэй.

– Я его и не считал.

– Тогда пятеро, а не шестеро.

Сойрен прищурился и с легкой улыбкой, сказал:

– Финар Тисс отказался от имени старшей ветви после того, как закончил Акадэмию. Сам знаешь, что приставка "де" есть только в именах тех, кто приближен к Императору.

Замолчав на секунду, наследник задал новый вопрос:

– И как это влияет на появление Лабиринта?

Сойрен пожал плечами:

– Возможно и никак, но я думаю, что в этом есть определенный смысл.

Задумавшись на какое-то время, Лазар кивнул. Возможно, смысл и в самом деле есть - после смерти Райдана, Совет взял власть над Империей в свои руки и тот период вошел в историю

под названием "Темные времена". Возможно, Светлые хотят узнать, какими стали потомки тех, чьими стараниями едва не наступил конец света? Сойрен, увидев, что наследник понял, о чем именно он говорит, продолжил:

– Что же касается предательства и самообмана... Видишь ли, в благородных семьях, в отличии от семей простолюдинов, есть свои собственные традиции. Например, де Ризы - травят себя на протяжении веков. Де Сэйи - воинское искусство ставят превыше всего, даже выше собственных интересов и желаний. Де Тайра - воспитывают дипломатов, отвергая путь воина, даже странно, что братьев пустили в Акадэмию. Де Нийлд - этих можно считать серыми кардиналами Империи, если забыть о существовании рода де Мор. Как видишь, каждый род идет своей дорогой, но... Кто-то спросил у этих юнцов, хотят они наследовать такое прошлое? Под гнетом ответственности, мальчишки забыли о своих желаниях и следуют чужим целям. Бесполезно ждать от безвольных кукол самостоятельных решений, а это значит, что они все до единого останутся в Мире Богов, когда придет время Второго Крещения.

– То есть, хочешь сказать, что им устроили своего рода подготовку?

– В некоторой степени.

Прикрыв глаза, Лазар погрузился в раздумья. Действительно, сколько бы привилегий не было у юношей "благородных кровей", ответственность, что ложиться на их плечи со временем может превратиться в тяжелый, практически неподъемный груз. Такова суть разумного - идти путем меньшего сопротивления, подчиняться более авторитетным, опытным. В этом нет ничего плохого, мир диктует свои правила и если им не подчиняться, совсем скоро бытие превратится в хаос. С другой стороны, невозможно постоянно переступать через себя, через свои желания и стремления. Когда-то наступит момент и все, что до этого было погребено где-то в глубине сердца, вырвется наружу. Какие последствия могут у этого быть сказать трудно, но уж точно не самые хорошие.

Закрыв глаза ладонью, наследник улыбнулся и тихо прошептал:

– Я верю в вас, не подведите меня.

Как учитель и друг, Лазар верил, что его ученики с успехом выиграют этот бой, в котором столкнутся "надо" и "хочу". Битву против самих себя и обязанностей, навязанных старшими родственниками.

Эй положил руки на плечи мальчика и, несильно тряхнув его, тихо и холодно спросил:

– Что ты сказал?

Йэ, подняв взгляд, ответил:

– Я должен убрать всех тех, кто предал тебя.

– Зачем?

– Глупый вопрос.

Стряхнув с себя руки Эйя, мальчик отступил назад, упершись спиной в каменную стену.

– Ты же сам знаешь, что верить нельзя никому, поэтому до сих пор ни с кем не сблизился, нет разве? Ты подозревал, что от тебя хотят избавиться, надо было прислушаться к самому себе.

Замолчав на краткий миг, мальчик сказал примирительно: