Начало пути
Шрифт:
Народ загудел.
— Подойти ко мне, Нистон... — ледяным тоном повторил я. — Ближе...
Это подействовало не только на Нистона. Жители враз приумолкли и, казалось, готовы были сами подойти ближе.
Нистон, опустив голову, послушно поплелся к центру площади.
— Что у тебя с лицом, Нистон? — спросил я, указывая на свежие царапины.
— Шиповником в лесу оцарапал, — парень нервно теребил край рубахи.
— А что же у шиповника пятерня как у человека? — спросил я и, наложив свои пальцы ему на лицо, провел рукой сверху вниз. Пальцы накрыли параллели царапин,
— Я ж-же говорю... в лесу...
— Это я нашел в руке у убитой! — я поднял вверх найденный лоскут. — Она сорвала его с одежды душегуба. — Сними рубаху, Нистон.
Парня затрясло, но он скинул рубаху, обреченно глядя на меня затравленным зверем. Я приложил лоскут к его рубахе, края сошлись, образуя единое целое. Народ ахнул.
— Я не хотел!.. Я только думал подсмотреть, как она купается, а потом на меня что-то нашло! — зарыдал Нистон. — Я не хотел ее убивать!..
Но мужики, уже скрутив, волокли его к столбу. Под крики жителей деревни душегуба приковали к столбу, огрев несколько раз палками и плюнув в рожу.
— Спасибо вам, господин, — вздохнул староста. — Могу я узнать ваше имя?
— Меня зовут Молот.
— Как нам вас благодарить?
— Я ищу встречи с носителями древней магии... Сможешь мне в этом помочь?
— Но Ведьмы дано истреблены...
— Уверен, что не все...
— Мне ничего о них неизвестно, господин Молот, но говорят, что где-то в столице живет старая гадалка, предсказывающая судьбу и видящая прошлое. Это ли не есть магия?
— Почему же ее до сих пор не сожгли?
— Говорят, ее услугами пользуется сама королева Тэпия.
—Что будет с убийцей? — махнул я рукой на Нистона.
— Его повесят утром и, прокляв, закопают на том месте, где он убил Руну.
***
Деревенские петухи прогнали сон. Начинало светать, лучи солнца разгоняли остатки ночного тумана и сырости. Идеальное утро — это когда проснулся, потянулся, улыбнулся, перевернулся и... заснул! Я же поднялся, не выспавшись, с отлежанными после деревянной кровати боками. Подошел к слюдяному зеркалу и посмотрел на свое отражение:
— Ну что, красота, мир спасем или прохожих напугаем?
Недельная борода закрыла квадратный подбородок. Припухшие после сна глаза мне показались чуть желтее обычного, а раньше они были карие. Брови и ресницы стали жестче и темнее. Хотя, в общем, небольшие изменения моей внешности мне определенно нравились... А дальше будем посмотреть... Скоро полнолуние, надеюсь, я не обернусь в Люпуса и не побегу жрать всех подряд, как староста Ксилона. Думаю, что нет — красный амулет не позволит завладеть моим телом и разумом извне. А если это не извне?.. Если Люпус — это теперь и есть я? Мерзкий холодок пробежал по моей спине.
Я вышел на улицу и направился к реке искупаться. Холодная вода обожгла кожу, вздыбив каждый волосок на моем теле. Остатки сна вмиг улетучились.
Деревенский колокол прозвонил общий сбор. Три длинных удара раскатились по окрестностям, всполошив собак и ворон.
Я
Нистон, опустив голову, покорно терпел удары камней и палок.
— Ну хватит. Отойдите от него! — замахал руками староста, отгоняя от пленника нетерпеливых линчевателей.
На мгновение мне стало вдруг жаль парня, трясущегося в ожидании смерти. Но я хорошо знал таких как он... Попробовав раз, он убивал бы еще, ради того ощущения, что завладело им в тихой заводи — чувство безнаказанной власти над жизнью, непреодолимое желание вновь увидеть испуг в глазах жертвы.
Смерти больше всего боятся те люди, чья жизнь не имеет особой ценности, чье существование наносит вред окружающим. Такие люди не достойны жить, я всегда был противником запрета смертной казни. И вот теперь могу лично присутствовать на вендетте, но удовлетворения почему-то не чувствую...
На раскидистый вяз мужики прикрепили пеньковую веревку. Пленника поставили на гнилую чурку, накинув на шею петлю.
— Покайся перед семьей убитой, — гробовым голосом произнес староста.
Нистон вдруг перестал всхлипывать, а его лицо исказила злоба:
— Моя бы воля, всех вас придушил бы!..
Охи пронеслись по толпе. Бух! Ударом сапога староста выбил чурку из-под ног висельника. Тело Нистона задергалось на веревке, глаза вывалились, а штаны намокли.
Я поморщился, и меня передернуло. Немало талибов нашло смерть от моей пули и клинка в прошлом мире, да и в этом за мной уже тянулся длинный кровавый след... Прошлое не отпускало... Но одно дело — убивать врага в бою, а другое — наблюдать чью-то смерть со стороны.
Мне показалось, как темный сгусток покинул замершее тело Нистона, растворяясь в листве вяза. Крона дерева зашелестела, и ветерок пробежал по моим волосам, донося еле слышный шепот листвы:
— Скоро она тебя найдет, чужеземец...
Я огляделся: люди покидали площадь, разбредаясь по домам. Никто кроме меня этих слов не слышал...
Глава 7
Столица королевства Тэпия древний город Астрабан раскинулся в долине широкой реки. Окруженный каменной стеной и рвом с водой, он напоминал неприступную глыбу из серой тверди. Обитые железом огромные распашные ворота охраняли гвардейцы королевы, вооруженные мечами и луками. Из-под красных накидок стражников проглядывала сверкающая броня доспехов.
В мирное время ворота были открыты, пропуская двусторонний поток разношерстного народа и торговые повозки, перевозившие товары из деревень королевства и обратно.
Я без проблем въехал в город и направился к ближайшему трактиру. Забегаловка встретила затхлым запахом перегара, кислого пива и подгоревшего лука. Масляные лампы коптили под потолком, выдергивая из полумрака пьяные морды посетителей, шумно галдящих и щиплющих за зад перезрелую визжащую официантку-крутизадку.
Я сел за дальний стол, заказав кружку пива и жирный окорок с лепешкой. Много жрать вредно, а мало — скучно.