Начало пути
Шрифт:
– Ну, вот и отлично. Тогда вы с Оксаной занимаетесь выбором жилья и его обустройством. Все остальные, во главе с Александром, идут обследовать поселок. Нога у него уже зажила, – ответил Стас на немой вопрос Сашки.
– Что с трупами, хоронить?
– И это тоже, но не сегодня. Ищите все самое ценное. А ценное для нас сейчас – продукты питания, солярка и бензин, исправные автомобили и генераторы, оружие и боеприпасы. Все это переносите в одно место, сортируйте и аккуратно складывайте.
Получив ценные указания, народ разошелся по рабочим местам, а Стас еще раз осмотрел доставшееся ему в наследство хозяйство. Прямо сказать, хозяйство было добротным и очень
Через полтора часа подошел Виктор и сообщил, что их вполне устраивает соседний дом, в котором было все необходимое для проживания, в том числе и генератор, менее мощный, чем у Стаса, но вполне достаточный для функционирования всех систем. Посоветовавшись, решили подключить оба хозяйства от генератора Стаса, а второй оставить в качестве резервного. Решающим фактором в принятии решения была огромная десятикубовая емкость, вкопанная в землю на их участке. Виктор занялся коммуникациями, а Стас решил пройтись по окрестному лесу, начинающемуся сразу за озером.
Озеро было зарыбленным. Стас удивился, что сразу не обратил на это внимания, но здоровенный карп, выпрыгнувший в воздух в приветственном салюте, развеял все его сомнения. Иначе и быть не могло: зажиточные и обеспеченные люди строили для себя рай местного значения, а какой рай без живописного озера и какое озеро без золотой рыбки? Постоянный запас живой, богатой протеином пищи не мог не радовать.
Подумалось, что не лишней была бы и другая живность, наверняка бегающая без присмотра по окрестным лесам. Люди более двух месяцев питаются мясными консервами и солениями и, конечно, соскучились по сочащемуся соком, с хрустящей обжаренной корочкой бифштексу. Возвращение былых возможностей организма и яркая картинка куска прожаренного мяса вызвали обильное слюноотделение и забытое чувство голода.
Подавив природные рефлексы, Стас обогнул небольшое, около гектара, озеро и углубился в ельник. Лес, несомненно, был рукотворного происхождения, и песчаная почва содержала слишком мало влаги и питательных веществ для того, чтобы на ней выросли мачтовые сосны. Зато лес был чистым и светлым. «Был два месяца назад», – мысленно поправился Стас. Слабый запах сухой хвои ощущался и сейчас, но вид наполовину потерявших свои наряды лесных красавиц вызывал гнетущую тоску.
Стас мысленно позвал Зверя, находящегося в паре километров слева от него. Пес на ментальный зов откликнулся сразу и через десять минут, весело размахивая хвостом, поставил свои тяжелые лапы Стасу на плечи и лизнул его в нос. Ударил резкий мускусный запах звериного пота. И еще крови. Охота была удачной. Зверь был сыт и спокоен – рядом был Друг.
Стас не трогал сознания пса и не повторял свою ошибку. Он осмотрел ауру, отрегулировал и поправил некоторые узлы, усилив процессы регенерации. Зверь переводил удивленный взгляд со Стаса на свою когда-то сломанную лапу, плохо сросшуюся и беспокоившую его ежедневными болями. Затем благодарно лизнул Стаса в ладонь. Ему, в отличие от людей, объяснения были не нужны.
Стас попытался рассмотреть энергетическую сущность неодушевленных предметов, избрав для эксперимента ближайшую старую сосну. Несомненно, дерево имело свою энергетическую оболочку. Но воздействию оно поддавалось значительно тяжелее и полноводным потоком вычерпывало из Стаса энергию. Он резко разорвал связь, чувствуя, что истощается, и только сейчас
И этот организм был болен тяжелой неизлечимой болезнью. Отравленные соки текли по его венам, гнойными нарывами были полны недра, съежились и иссохли его легкие. Стасу стало страшно. Не одинокая комета, не солнечный шторм, а родные дети убили или почти убили свою мать – Землю. И сделали это за ничтожно малый срок – за каких-то сто лет. Ему ли, жалкому представителю рода убийц, пытаться излечить этот организм?
Стас посмотрел на молодой побег дуба с одиноко висящим засохшим листом. Жизнь еще теплилась в нем, в начинающих загнивать корнях, под слоем сухих сосновых игл и дерна, еще дрожал бледный слабый огонек. Стас аккуратно отделил энергетическую оболочку молодого деревца от общей матрицы, обволок его своим теплом и медленно начал исправлять скрюченные линии и узлы уже темнеющей ауры.
Зверь с любопытством наблюдал за своим другом, производящим непонятные пассы руками и что-то шепчущим над засохшим побегом. Молодое деревце почему-то оказалось живым. Удивленному взору пса предстали сначала быстро набухающие почки, а потом и молодые листья такого забытого ярко-зеленого цвета. Стас припал к земле и прошептал: «Прости, матушка, но это все, на что я способен».
Не столько физически и энергетически, сколько морально утомленный своими лекарскими экспериментами, Стас прилег на влажную после дождя хвою. Пропустить через себя боль живого существа непросто, а прикоснуться к боли огромного организма планеты было просто невыносимо.
Зверь напрягся и прислушался. Стас по его примеру тоже включил свою сигнальную систему. В трех километрах от него, на съезде с автомагистрали в сторону поселка, мерцали пять искорок, принадлежащих людям. Одна из них была знакома – это Гришка, еще одна казалась знакомой, но задумываться было некогда, ибо полумесяцем их окружали сородичи Зверя.
– Не трогать. Друзья!
Зверь ринулся в чащу. Стас последовал за ним, меняя на ходу структуру мышц и скелета. Он нагнал пса через минуту, а еще через две они вдвоем появились на уже знакомой опушке.
– Во! Я тут пленных захватил и доставил. Говорят, что к нам в отряд хотят. Перебежчики, значит, – заявил Григорий, высунувшись из окна «Нивы».
– Кто кого захватил – вопрос спорный, но в целом щенок излагает верно, – снимая шлем и обращая свой небесного цвета взор на Стаса, проговорил Ковбой. – Твое предложение еще актуально?
– Предложение в силе. Но ты хорошо подумал, Ковбой? Здесь не будет романтики дорог и вольного ветра искателей удачи. Здесь будет кропотливый труд и жизнь, подчиненная определенным правилам и законам.
– Жизнь без правил ты мне уже дважды подарил, боюсь не пережить третьей такой встречи.
– Тебя как звать-то? Здесь погоняла [127] не в чести, а познакомиться все как-то недосуг было.
– Игорь. Игорь Владимирович Метелин, двадцати семи лет от роду. Преподаватель русской словесности в университете.
– Кто с тобой?
– Ванька. Моряк. Моряк, как тебя величать по-человечески?
– Иван Никифорович Бакунин, – парень, сидевший за рулем второго байка, снял шлем со светоотражающим забралом и склонил голову в приветствии.
127
Погоняло (сленг) – кличка, прозвище.