Начало пути
Шрифт:
– Да не спеши ты, подавишься. А тушенка еще есть, не много, правда, но есть.
– Угу…
– Прожуй, потом пообщаемся.
– Нечем заплатить.
– А здесь какая валюта ходит?
– Натуральный обмен. Бартер, одним словом.
– О, да ты образованный, ладно, подходи, возьми нож и ешь не спеша.
Стас открыл еще одну банку и поставил на багажник, положив рядом нож. Создавалось впечатление, что нож мальчишку заинтересовал не меньше тушенки. Все-таки осмелев, пацан подошел, взял банку и нож и, присев на корточки, стал есть, теперь уже не торопясь.
– Надумаешь удрать с ножом, догоню и выпорю, – на всякий
– Саша.
– Очень приятно, Саша, меня зови Станиславом или просто Стасом. Сам откуда? Родители где?
– Нет родителей.
– А кто есть? С кем живешь?
– Никого нет, и живу я один. На дачах собираю что осталось. Вот только ничего почти нет там.
– Почему не в городе, там, наверное, с едой проще?
– Был в городе, там убивают.
– Кого убивают?
– Да все и всех. Ты-то кто такой, на местных бандитов не похож вроде?
– Да, создается впечатление, что не местный я. Послушай, Сашка, нам бы с тобой о многом поговорить надо. Как бы проще сказать? Можешь ты меня в курс событий ввести, скажем, за прошедшие два года?
– Ты откуда свалился такой?
– Считай, с Луны.
– Так нет же ее.
– Кого нет, Луны?
– Ну да. Ты что, псих?
– Подозреваю, что кто-то из нас двоих точно псих. Послушай, доедай, попей воды, и давай присядем и спокойно все обсудим.
– Здесь нельзя, байкеры [11] могут приехать, беды не оберемся.
11
Байкеры – любители и поклонники мотоциклов. В отличие от обычных мотоциклистов, у байкеров мотоцикл является частью образа жизни.
– Кто такие?
– Быдло на мотоциклах с ружьями. Палят во все, что движется.
– Давай куда-нибудь отъедем, ты же тут местный абориген – командуй.
– Можно в поселок, там дома большие с заборами, машину можно спрятать, но и там люди могут быть. А сейчас не знаешь, от кого чего ждать. Я смотрю, у тебя ствол есть?
– Даже три. Могу поделиться.
– Не врешь?
– Да не вру. Только в кого стрелять собрался?
– Есть в кого, поехали, – Сашка резво заскочил на пассажирское сиденье, уверенно ухватив «Моссберг».
– Да нет, так не пойдет. Если уж ствол тебе необходим, бери в бардачке пистолет, а эта игрушка для тебя тяжеловата будет. Ты обращаться-то с оружием умеешь?
– Разберусь, – промычало немытое дитя природы.
– Показывай дорогу, – сказал Стас, садясь за руль ставшего уже родным «Ровера», – и оставь в покое пистолет. Во-первых, он заряжен и имеет свойство стрелять, причем зачастую неожиданно. Во-вторых, это вообще не игрушка для детей.
– Я не дите.
– А кто же ты, – ухмыльнулся Стас, – лет-то тебе сколько? Пятнадцать есть?
– Двадцать четыре, и зовут меня Александра.
– Баба? Тьфу, извини, девушка? – выдохнул Стас и еще раз, теперь более внимательно, присмотрелся к своему попутчику, хотя получается, уже попутчице. Признать в этом чертенке представителя прекрасной половины человечества было делом непростым. Поэтому допущенная ошибка была вполне простительна.
– А это что-то меняет? Или невтерпеж стало? – новоиспеченная леди гордо вздернула к небу нос, и в ее глазах явственно сверкнула ярость.
– Ну
– Нынче в дефиците стали мужики. А те гоблины [12] , которые себя таковыми считают, зачастую и штанов не носят.
– Язва вы, мадам. Или досталось здорово?
– Не твое дело. Ты рули давай и на дорогу посматривай, сейчас левый поворот будет.
– Давно в этих краях? – Стас хотел еще что-то спросить, но мысль тут же пропала, не успев родиться.
Резко остановив машину, выскочил на обочину. Сутки, проведенные в новом мире, не изобиловали встречами с людьми, но что приходило на ум Стасу – трупов или останков людей ему как-то тоже особо не попадалось. А теперь останков было много, целая гора. Гниющие клочья мяса, сползающие с белых костей. Выклеванные птицами глазницы на оскаленных черепах. Возникли неудержимые позывы рвоты, но позывами дело и закончилось – рвать было нечем.
12
Гоблины – сверхъестественные человекоподобные создания, живущие, согласно западноевропейской мифологии, в подземных пещерах и не переносящие солнечный свет.
Раздалось рычание, из-за кучи со стороны леса выходила свора собак. Вожак, крупный немец, скалил клыки и угрожающе рычал, выражая самые недружественные намерения. «Суки», – Стас в сердцах мысленно дал пинка псине и удивленно уставился на отлетевшего в сторону лидера стаи, которая, поджав хвосты, стала разбегаться. Только сейчас сработало обоняние, и на сознание обрушилась страшная вонь разлагающейся плоти.
– Как ты это сделал? – из проема двери удивленно таращила глаза вновь обретенная попутчица.
– Что? – угрюмо спросил Стас.
– Собака. Что ты сделал с собакой?
– Не знаю. Ты лучше скажи, что это? – Стас, одной рукой зажимая нос, второй указал на кучу гниющих трупов.
– Это люди. То, что от них осталось. Тут такого много. Странный ты. Чего стоишь, поехали – воняет же.
Несколько минут ехали молча. Говорить не хотелось, не хотелось и думать. Александра, видимо, почувствовав настроение Стаса, молча смотрела на проселочную дорогу. Что же такое должно было случиться с миром, если людей оставляют гнить на обочине, а тела отдают на растерзание собакам? Не сам факт наличия трупов и их количества поразил Стаса, а неуважение к смерти или безразличие. Если здесь так относятся к смерти, какова же тогда цена жизни?
– Налево. Ты слышишь меня? Проехали же, – Стас очнулся. – Ты что, заснул? Глаза стеклянные. Тоже мне диковинка. Трупов он не видел. А еще насчет баб рассуждает, сам как барышня кисейная.
– Помолчи, – Стас сдал несколько метров назад и повернул на лесную дорогу.
В просвете дороги показались крыши домов. Проехав еще полкилометра, увидел раскинувшийся в долине коттеджный городок. Видимо, раньше это был элитный загородный поселок, построенный среди соснового леса на берегу чистого ручья. Ручей извилистой лентой пересекал поселок почти по центру и впадал в небольшое рукотворное озеро. Добротные дома с черепичной крышей, высоченные каменные и кирпичные заборы – все было сделано на совесть и на века.