Начало пути
Шрифт:
Для выполнения тех задач, которые, я, собственно говоря, и должен был выполнять в этом мире, мне самое место для жизни – это Сосновск или Новая Москва, а не какой-то там «медвежий угол» куда направлялись Сиротины. А с другой стороны, а должен ли я выполнять те самые задачи? Кому должен? Начальству? Так нет его давно. Я на пенсии уже больше полугода. Как выяснилось, что у меня рак, так меня быстро вывели за штат, а потом и вообще, «ушли» на заслуженный отдых. То, что мне бывший коллега подсказал, что есть некий иной мир, где можно навсегда излечиться от рака, надо только туда переехать – большое спасибо ему за это! Еще была встреча с полковником Россгвардии, который даже не представился по имени и отчеству, назвав только свое звание. Этот самый полковник мне и предложил влезть в ту аферу, в которую я и влез. В
«Охота за головами» - предприятие геморройное и затратное, считай, эта та же оперативная работа, но только раньше у тебя за спиной было государство и вся машина правоохранительных органов, а теперь, ты сам по себе, и хрен, что тут можно сделать. В конце концов, настоящая жизнь, это вам не боевик а-ля «Каратель», где главный герой, с легкостью находит бандитов всех мастей, и казнит их из благих побуждений. В настоящей жизни так не бывает, в «реале», фиг ты, что в одиночку сделаешь!
Ладно, решение этой задачи можно оставить на потом. Довезу Сиротиных до безопасного места, решим проблему с местными злодеями, а потом уже и за себя подумаю. Для меня теперь все дороги открыты, болезнь победил, а чем на хлеб с маслом и икрой заработать, придумаю. Голова есть, руки – ноги на месте, что еще надо?!
На «мальчики направо – девочки налево» остановились через час движения, перекосили бутербродами с тушенкой, запив все это кофеем с чаем и двинули дальше. Судя по карте, до нужной нам развилки оставалось не больше десяти километров. Теперь за рулем моей «Нивы» ехал Гриша, «Газон» вела Валентина, вторую «Ниву» вел Витек, ну а за рулем «Соболя» была Вика – жена Гриши, с ней ехала вся ребетня. Можно сказать, что колонна перестроилась в боевой порядок. Несколько раз на связь выходила та сторона, интересовались нашими делами, грубым голосом отвечал, что все хорошо и скоро будем. В блокноте Басты, я так и не нашел никаких кодовых фраз на случай радиообмена и работы под наблюдением, так же там не было паролей и отзывов. Возможно, бандит держал все это в голове, а может, и не было ничего подобного, все-таки они обычные злодеи, а не диверсанты в тылу врага. Сейчас у меня на коленях лежала «ксюха», я сматывал изолентой два магазина в одну сцепку, только не как показывают в фильмах, когда магазины разворачивают в противоположные стороны, нет у обоих подаватели стояли рядом, но перед тем как стянуть магазины изолентой проложил между ними парочку деревяшек одинаковой толщины. Изолента, правда была не синяя, как принято у всех православных кришнаитов, а тряпичная, черного цвета, надеюсь, Будда простит мне такой великий грех. АК-74М тоже был рядом, приклад сложен, спаренный магазин уже пристегнут.
Предстоящий налет был прост в своем исполнении – подъехали, сквозь открытое окно отстрелялся из «ксюхи», потом десантировался со вторым автоматом наружу, продолжая подавлять противника огнем. Гриша отъехал на «Ниве» в сторону, поменял магазин в «ксюхе» и теперь прикрывает меня, так мы в два ствола должны их и задушить. А ведь не следует забывать, что где-то там за спиной у нас будет великий стрелок всех времен и народов, повелительница немецких овчарок Валентина в обнимку с «тигром». Надеюсь, она мою задницу не прострелит!
Те «бронники», что сняли с убитых, отмыли от крови и гари, и нацепили на детей и Гришину жену. Они хоть и ехали все в бронированном «Соболе», но береженного бог бережет, а безопасность детей – это святое!
Чем ближе мы приближались к нужному перекрестку, тем больше меня охватывала нервная дрожь и неприятное ощущение легкой тревоги. Бывало у меня такое, когда накатывало ощущение мандража, иногда оно предсказывало скорые неприятности, иногда срабатывало «впустую».
Предупредив по рации, мы увеличили разрыв, прибавив скорости,
Машины ехали по пересеченной местности среди небольших пологих холмов, поэтому дорога то поднималась на вершину очередного холма, то скатывалась вниз по склону. Перед подъемом к очередной вершине, я приказывал Грише остановиться и поднимался наверх пешком, оглядывая в бинокль следующий кусок пути.
На пятом по счету таком подъеме, я и заметил «кордон». Он располагался на пересечении двух дорог, одна, судя по её состоянию - «главная», продолжала бежать вперед, постепенно забирая вправо, а вторая, «второстепенная», под прямым углом уходила влево и через километр исчезала в «зеленке». На перекресте был установлен указатель, что на нем было написано я не смог разглядеть, но руку даю на отсечение, что налево было написано «поселок Энергия», как раз туда, куда ехали Сиротины, иначе смысла от этого указателя не было никакого.
Отослав Гришу назад, я приказал ему, чтобы он прислал ко мне Валентину с карабином, а остальным сидеть тихо и в эфир больше не выходить, все только на словах и голосом.
Кордон представлял из себя шлагбаум, установленный метрах в пятидесяти от перекрестка, там как раз по обеим сторонам дороги проходили неглубокие овраги и на машине проехать мимо шлагбаума было проблематично, но сломать эту конструкцию, собранную из нетолстых бревен было проще простого, это вам не железная труба, вмурованная в железобетон. В общем если такая преграда задержит кого-то, то всего на пару минут.
Сразу за шлагбаумом, который сейчас был поднят, стояла «буханка» - УАЗ-452 серого колера, с нелепо закрашенными полосами на бортах. Рядом с машиной установили палатку, ярко-желтого цвета. За пятнадцать минут наблюдений, удалось заметить двоих, один валялся в палатке, а второй сидел на водительском кресле машины и видимо курил, потому что через несколько минут он лениво вылез наружу и что-то затоптал ботинком в землю. Наверное, бычок.
– Ну, чего там? – тихо спросила, подползшая сзади Валентина.
Передвигалась женщина совершенно бесшумно, как опытный разведчик, даже её псина и то больше звуков издавала, громко дыша и хекая.
– Вот они голубчики, - обернулся я к женщине, протягивая ей бинокль. – Заметил двоих, может, ты чего заметишь?
Валентина, деловито расстелила на холодной земле пенку, улеглась на неё, обернулась, оглядела небосвод, определила положение солнца, немного передвинула пенку назад и улеглась. Карабин она положила рядом, прицел был зачехлен. Собаку она отослала назад. Приклад у карабина был интересный – тыльная сторона, та самая, что упирается при стрельбе в плечо, снабжена самодельным демпфером, такой очень часто называют – «калошей», особенно когда он выполнен из резины, а здесь было нечто похожее на кожаную подушку набитую чем-то мягким, скорее всего - поролоном. С таким прикладом стреляй, сколько хочешь, никаких следов на женской нежной коже не будет. Знаете такие специфические синяки на плече, по которым можно понять - стреляла ли по нашим блок-постам мирная крестьянка или нет. Ну, это так, в порядке бреда и древних привычек, которые въелись под кожу в одной южной республике.
Поскольку смотреть больше было некуда, то я принялся рассматривать лежащую рядом женщину. Темно-зеленые штаны из плотной ткани в обтяжку, подчеркивали, определенные элементы фигуры, очень аппетитной формы, куртка такого же цвета, но уже мешковатая, длинная «парка» и платок на голове.
Стоп! Платок на голове?! Вы знаете, что многие женщины носят платки на голове и то как они их носят, а точнее вяжут, можно, многое о них рассказать, например, какого они вероисповедания и откуда они родом. Русские женщины вяжут платок по одному, а, к примеру, чеченские женщины вяжут совершенно по-другому. Так вот, сейчас на голове у Валентины, был повязан платок темно зеленого цвета, в тон всей остальной одежды, совершенно «не по-русски». Да и не будет, простой стрелок, пусть даже опытный, но без специфического опыта, перед тем как взять в руки «оптику» оглядывать небосвод. Зачем тебе это если ты стреляешь «по баночкам» или даже по оленю или кабану? Животным и баночкам сугубо фиолетово бликует ли оптика на солнце или нет. Ох, мля, как же я не люблю такие непонятки! Злят они меня и заставляют думать в нехорошем направлении.