Начало всего

Шнайдер Робин

– Так ведь «невозможно терпеть» как раз и является определением слова «несносный», – заметил я, вытирая с подбородка напиток.

Неправильный ответ. Взвизгнув от злости, Шарлотта умчалась прочь. Собственно, на вечеринку я пришел поздно, да еще и в своих теннисных шортах, для того чтобы побесить ее.

Сунув брелок с ключом в карман, кивками поприветствовал кучу народа. Будучи старостой класса, а также капитаном теннисной команды, я, куда бы ни шел, постоянно кому-то кивал, словно находился на воображаемом корте и отбивал подачи соперников кивками. Вся наша жизнь – игра, и я играю хоть куда, кивая всем

туда-сюда.

Признаюсь, каламбуры и шуточки – моя слабость. Обожаю поиграться словами. Стоит сострить, и все вокруг сразу расслабляются, закатывая глаза от услышанной шутки.

Подхватив пластиковый стаканчик, из которого даже не думал пить, я присоединился к парням из теннисной команды на заднем дворе. Там собрались все свои, уже нехило так поднабравшиеся. Они встретили меня с чересчур бурной радостью, и, выдержав с добродушной миной их дружеские похлопывания, я уселся на разложенный шезлонг.

– Фолкнер, ты должен это видеть! – закричал Эван, взгромоздившись на цветочный горшок и пьяно пошатываясь на нем. Он держал на весу один конец зеленой аквапалки, в то время как Джимми, стоя на коленях, поднес другой ее конец к лицу. Парни пытались использовать аквапалку в качестве пивной воронки. Представляете, как они успели наклюкаться?

– Да лей уже, наконец, – проворчал Джимми, и остальные забарабанили кулаками по садовой мебели.

Я поднялся и открыл церемонию распития пива, поскольку это было моим коньком – оцеремонивать любое событие. В общем, я поднялся со своим пластиковым стаканчиком и произнес саркастическую речь: мол, происходящее здесь и сейчас впору записать в «Книгу рекордов Гиннесса», но только потому, что распиваем мы «Гиннесс» [2] .

Вечеринка ничем не отличалась от сотен других, и фортель парней, так же как и сотня других, не увенчался успехом, зато развлек остальных.

2

«Гиннесс» – ирландское пиво.

Пивная воронка из аквапалки, естественно, не вышла, и Джимми с Эваном принялись обвинять в этом друг друга, придумывая нелепые отмазки, хотя затея изначально была бредовой и технически невыполнимой. Потом разговор зашел о вечеринке после выпускного – кое-кто из нас собирался кутнуть в люксе «Четырех сезонов», – но я слушал парней вполуха. До окончания одиннадцатого класса осталось всего ничего. Я думал о том, что нас ждет дальше. О том, как все эти ритуалы в виде выпускного бала, гавайской вечеринки, церемонии вручения аттестатов, которые мы годами видели со стороны, станут вдруг очень личными.

Похолодало, и девушки в легких платьях стали зябнуть. Парочка из них устроилась на коленях своих парней. Как и другие девчонки на вечеринках, они держали мобильные в руках, и их ладони окутывало мягкое свечение.

– Где Шарлотта? – спросила одна из девушек, и до меня не сразу дошло, что она обращается ко мне. – Ау, Эзра?

– Прости, ты мне? – Я провел рукой по волосам. – Разве она не с Джилл?

– С чего бы это? Джилл дома заперли. Она создала портфолио на сайте моделей. Родители рвали и метали, застукав ее за съемкой к нему. Решили, что это порно.

При упоминании

порно несколько парней оживились, а Джимми сделал непристойный жест аквапалкой.

– Как можно ошибочно принять фотосъемку за порно? – вяло спросил я, не особенно заинтересованный этой темой.

– Если ты используешь режим автоспуска, то это – порно, – ответила девушка таким тоном, будто объясняет мне очевидную вещь.

– Ясно, – хмыкнул я. Будь она поумнее, возможно, смогла бы удивить меня более впечатляющим ответом.

Все засмеялись и начали перекидываться пошлыми шуточками, я же задумался о том, куда на самом деле запропастилась Шарлотта. Я предполагал встретить ее на вечеринке, где она бы, как всегда после наших ссор, развлекалась с Джилл, бросала на меня с другого конца комнаты раздраженные взгляды и возводила глаза к потолку, пока я не рассыпался бы перед ней в извинениях. Но я не видел ее весь вечер. Я вытащил мобильный и отправил ей сообщение. Надо же было выяснить, что происходит.

Пять минут спустя я все еще не получил от нее ответа. К нашему столу неспешно подошел Хит – здоровяк-двенадцатиклассник из футбольной команды. Выпитые стаканчики он нес, сунув один в другой. Шесть штук. Наверное, хотел этим кого-то впечатлить – зря старался.

– Фолкнер, – прохрипел он.

– Да?

– Поднимайся.

Я встал и, пожав плечами, последовал за ним на небольшой склон у озера.

– Сходил бы ты на второй этаж дома, – посоветовал Хит с таким мрачным видом, что я не стал задавать ненужных вопросов.

Дом Джонаса был огромным. Спален в нем, наверное, не меньше шести. Но удача, если можно так сказать, была на моей стороне.

Мой приз ожидал меня сразу за дверью номер один: Шарлотта, незнакомый парень и красноречивая сцена, которую ошибочно можно было бы принять за порно, засними я ее на телефон, что, конечно же, не входило в мои планы.

Я прочистил горло. Шарлотта тоже прокашлялась, хотя ей в ее положении на это потребовались некоторые усилия. Я стоял в дверях, она в ужасе таращилась на меня. Все молчали. А потом парень чертыхнулся, застегнул ширинку на джинсах и рыкнул:

– Какого хрена?

– Эзра, я… я… – замямлила Шарлотта. – Я думала, тебя в доме нет.

– И кой-кому обломился минет, – горько заметил я.

Никто не засмеялся.

– Кто это? – требовательно спросил парень, переводя взгляд с Шарлотты на меня и обратно. Он не учился в нашей школе и явно был старше нас – студентик, затесавшийся на школьную вечеринку.

– Ее бойфренд, – ответил я. Неуверенно, словно спрашивая.

– Так это он? – сощурился парень. – Хочешь, я его выставлю?

Значит, она говорила обо мне с этим вшивым любителем орала? Если на то пошло, то, вероятно, он смог бы и выставить меня за дверь, и даже отделать. Бил я убойно, но ракеткой, а не кулаком.

– Лучше ей вставь, – предложил я, развернулся и пошел обратно по коридору.

Возможно, ничего бы не случилось, если бы Шарлотта не побежала за мной, чуть ли не требуя отвести ее в субботу на выпускной бал. Возможно, ничего бы не случилось, если бы она не пристала ко мне с этим посреди переполненной старшеклассниками гостиной. Возможно, все сложилось бы иначе, если бы я не трясся над своей машиной и не припарковал ее у черта на куличках, избегая пьяных водил.