Начало
Шрифт:
— Значит и мне, п-показалось. — Промямлил мужчина, дрожащей рукой подбирая молоко с прилавка и укладывая его в пакет. Ну, ведь правда, разве так бывает? Стоял себе человек у холодильника. Глаза красные — сразу видно с похмелья парень болеет. Молодой подтянутый, спортсмен значит, или только из армии пришёл. Ничего не обычного. А потом вдруг превратился парень тот в едва различимую тень, та рванула к выходу, дверь со стоном отворилась, едва не слетев с петель и исчезла тень на улице не оставив и следа. Не бывает такого на самом деле. И быть не может в принципе!
Привиделось — погода просто такая сегодня, смена времён года…
Вампир побродил ещё минут 30, а потом уселся возле детской игровой площадки на лавочку, стал выпивать потихоньку,
— Вова!!! — Закричала полная мамаша, молодым рысаком срываясь со скамеечки. — А ну брось каку!
Так и узнал, что карапуза Вовой зовут…, не послушался Вова, в ручки взял нечто из собачки вылезшее, собачка гавкать на него стала, обиделась — зарыть не успела, как у неё изъяли, в обще-то, её собственность. Тут и мамаша подоспела, Вове подзатыльник, собачке сумочкой промеж ушей — бедняга тявкать перестала, шатаясь, побрела прочь, явно шокированная таким поведением людей и их отпрысков. Минуты через три всё стихло. Вова хныкать перестал — его к песочнице снова допустили. Мамаша та, на лавочке больше не сидит — собаку отгоняет от детской площадки. Правда отгонять уже не кого — собачка с сотрясением мозга куда-то ушла, может даже помирать. Но бдительное око мамаши всё равно высматривает опасности, грозящие её чаду и ту собачку — вдруг крадётся где?
Нормальный, в общем, дворик, нормальная детская площадка. Он маленький был, вообще, за школой в лесопосадке шалаш строили. Из мусора и веток. Не было потому что площадок таких…, может, потому их и ломают сейчас? Молодёжь таких вещей не видевшая, из подспудной, подсознательной мести всему этому миру, за своё не очень интересное детство, ломает площадки…, не, ну быть не может. Нормальное у них детство было. Просто под правильным углом смотреть надо.
Штык допил пиво примерно через час — он не торопился. Размышлял о причинах уничтожения таких вот игровых площадок подвыпившей молодёжью, вспоминал о прошлом — тут интересные открытия и откровения его ждали. Он очень много сейчас вспомнил из детства, из совсем сопливых мальчишеских лет. Даже проводы в армию вспомнились детально. А ведь казалось всё это давно забыто, кануло в небытие. Нет оказывается. Всё осталось, всё по-прежнему там, глубоко в памяти.
Грустно стало…, может, лучше этому всему, так там, в памяти, да где поглубже и оставаться?
Пиво кончилось, и предаваться ностальгии, да умным всяким мыслям надоело. Так оно часто бывает, когда пиво кончается. Вампир отправился в обратный путь. Предстояло решить несколько важных вопросов. Он точно знал, что есть такие вопросы и их нужно срочно решить. Но после пива почему-то забыл, какие там были вопросы. Ничего страшного. Потом он обязательно вспомнит.
Если не забудет, что хотел что-то вспомнить и зачем хотел.
Так уж вышло, что вышел он ненадолго на оживлённую центральную улицу. Но ему повезло, милиция из-за угла не появилась, по улицам не шлялась, бездельничая за деньги налогоплательщиков — вероятно спят. А может первый, самый ранний обед устроили. В общем, пусто, опасности не видно. И людей немного. Собственно, потому и обратил внимание на газетный ларёк — без людей его видно за версту. А за разноцветным потоком масс людских, он незаметный какой-то.
На стекло прилеплен свежий номер городской газеты. На развороте заголовок «новые подробности в деле
— А ведь я получается, в душе всегда был очень хорошим человеком… — Пробормотал вампир, искренне поражённый сим откровением. Раз совесть, вдруг активизировалась и мучает, значит, как минимум — она есть. А это, в свою очередь значит, что он вовсе не дно, он не маргинальный элемент! На самом деле, глубоко в душе, он добр, справедлив, способен сопереживать — да почти праведник!
Который, на днях, ни в чём не повинную девочку убил и столько горя принёс…
Штык шмыгнул носом, угрюмо глянул на собственное отражение в стекле ларька.
Очень захотелось себе же в рожу и плюнуть.
— Ты что ж делаешь сукин сын??? — Взвыли внутри ларька, а по витрине медленно слюна вниз ползёт. Ну так — гравитация, все дела, так бы может вверх поползла, а тут вот гравитация. Тоже не всё так просто. Наглядная значит, физики и природа вещей…
— Пошёл отсюда сволочь! — Взвыла продавщица, выбираясь из ларька. Штык попятился — женщина довольно крупная. Да и вообще-то, не хорошо он поступил…, ну не извиняться же теперь? Хотя…
Штык словно со стороны услышал свой голос.
— Простите, я, правда, случайно. — И холодея от ужаса, понял, что подходит к стеклу, что бы стереть свой плевок! Это уже вовсе ни в какие ворота. От странного шага, на который его толкнула непрошено очнувшаяся совесть, Штыка спасла хозяйка ларька — так кулаком по хребту врезала, что он на асфальте растянулся носом вниз.
— Пошёл нахер тварь! — Мясистое лицо, обращённое к Штыку, сморщилось, нижняя челюсть выступила вперёд, сжались пудовые кулаки…, это может мужик вовсе? — Я двадцать лет пауэрлифтингом занимаюсь, я тебя сморчок сейчас живого в асфальт закатаю! Вали нахер сказала!
Всё-таки женщина.
Кряхтя — болеть спина перестала, но в душе всё ещё остались раны, вампир отряхнулся и поспешил уйти подальше от этой интересной женщины и ларька, будившего в нём ненужные вещи.
Почему это его так волнует? С чего вдруг цеплять начало за живое? Может, сглазил кто, и потому совесть донимать начала?
Штык вернулся в квартиру Чики, так и не сумев найти ни одного ответа на свои вопросы. Там ничего толком не изменилось. Только организм на полу, принадлежавший хозяйке квартиры, отполз в угол и теперь лежал там, в прежнем положении лицом вниз. В зале пусто, на столе заметно поубавилось водки, а в ванной опять всхлипы плач, довольный смех будущих поколений и их истеричные голоса. Что-то съесть заставляют кого-то…, нафиг, водки накатить и спать. Тем более что он теперь знает о своей новой способности — спать по заказу. Захочет и вырубится. И снов видеть не будет — пусть совести они снятся, пусть она с его снами, а не с ним воюет. Надоела она. Ишь, человеку, то есть вампиру, уже и покушать нельзя! А что ему делать было? Он ведь именно так кушает! Природа так распорядилась и ничего тут не поделаешь. Всё! Точка.