Начало
Шрифт:
Эф услышал, как пальчики оператора забегали по клавиатуре.
– Номер зарегистрирован на семьдесят седьмом этаже Стоунхарт-билдинга. Вам нужен адрес?
– Если не затруднит.
Он прикрыл рукой микрофон и спросил Нору:
– С какой стати Джим звонил кому-то в «Стоунхарт груп»?
– «Стоунхарт»? – переспросила Нора. – Ты говоришь про инвестиционную компанию того старика?
– Гуру инвестиций, – кивнул Эф. – Второй богатейший человек в стране. Какой-то там Палмер.
– Элдрич Палмер, – уточнил Сетракян.
Эф
– Вы что-то знаете?
– Этот человек… Джим Кент. Он не был вам другом.
– Что вы такое говорите? – вскинулась Нора. – Разумеется, был.
Получив адрес, Эф отключил связь, потом высветил заинтересовавший его номер, нажал кнопку вызова.
Пошли гудки. Трубку не сняли. Не сработал и автоответчик.
Эф вновь отключил связь, не отрывая взгляда от мобильного телефона.
– Помнишь дежурную инфекционного отделения? – спросила Нора. – Наш разговор с ней, после того как выжившие разъехались? Она сказала, что позвонила нам, а Джим это отрицал… потом признал, что пропустил какие-то звонки.
Эф кивнул. Кое-что прояснялось. Он посмотрел на Сетракяна:
– Что вам известно об этом Палмере?
– Давным-давно он обратился ко мне с просьбой. Хотел, чтобы я помог ему кое-кого найти. Того же, кого искал и я.
– Сарду, – догадалась Нора.
– У него были деньги. У меня – знания. Но наша совместная работа прекратилась через несколько месяцев. Я пришел к выводу, что мы ищем Сарду по разным причинам.
– Именно он оборвал вашу карьеру в университете? – спросила Нора.
– Я всегда это подозревал.
В руке Эфа зазвонил мобильник Джима. Этого номера он не знал, но звонили из Нью-Йорка. Возможно, из «Стоунхарта». Эф принял звонок.
– Добрый день. Это ЦКПЗ?
– Кто говорит?
Грубоватый бас. Эф слышал его впервые.
– Я ищу того парня из проекта «Канарейка», у которого неприятности. Не могли бы вы связать меня с ним?
Эф заподозрил ловушку:
– Что вы от него хотите?
– Я звоню из Бушвика, это в Бруклине. Тут в подвале два трупа – вроде как жертвы затмения. Им не понравилось солнце. Это вам о чем-то говорит?
– Вы кто?
– Меня зовут Фет. Василий Фет. Я борюсь с вредителями, ловлю крыс. Я участвовал в пилотной программе по комплексному решению проблемы грызунов в южной части Манхэттена. Она субсидируется грантом от ЦКПЗ. Мы получили семьсот пятьдесят тысяч долларов. Вот почему у меня есть этот телефон. Как я понимаю, вы – Гудвезер?
– Да, – после короткой паузы ответил Эф.
– Тогда можете считать, что я работаю на вас. Никому другому я не стал бы говорить об этом. Но я вижу свидетельства по всему городу.
– Это не затмение.
– Полагаю, я в курсе. И еще я полагаю, вам следует приехать сюда. Вам нужно это увидеть.
«Стоунхарт груп», Манхэттен
По пути
С помощью удостоверения ЦКПЗ Эф миновал контрольно-пропускной пункт в вестибюле Стоунхарт-билдинга, но на семьдесят седьмом этаже, где требовалось сменить лифт, чтобы подняться на следующие десять этажей, его притормозили.
Два здоровенных охранника стояли на большущем бронзовом логотипе «Стоунхарт груп», врезанном в ониксовый пол. Позади них грузчики тащили по вестибюлю какое-то громоздкое медицинское оборудование.
Эф сказал, что хочет встретиться с Элдричем Палмером.
Один из охранников, чуть повыше ростом, подавил улыбку. Под пиджаком явственно проступала плечевая кобура.
– Господин Палмер никого не принимает без предварительной договоренности.
Эф узнал одну из установок, которую закрепляли в ящике для транспортировки. Диализатор производства компании «Фрезениус».
– Значит, пакуетесь, – усмехнулся Эф. – Переезжаете. Покидаете Нью-Йорк до лучших времен. Но разве господин Палмер может обходиться без искусственной почки?
Охранники не ответили. Даже не посмотрели на него. Но Эф уже и так все понял. Или подумал, что понял.
Он встретил Нору и Сетракяна у высотки в Ист-Сайде, где жили Джим и Сильвия.
– Это Палмер привез Владыку в Америку, – сообщил Сетракян. – Ради достижения собственной цели он готов рискнуть всем, даже будущим человечества.
– И какова эта цель? – спросила Нора.
– Как я понимаю, Элдрич Палмер хочет жить вечно.
– Не получится, мы ему помешаем.
– Я аплодирую вашей решимости, но с таким богатством и влиянием все козыри у моего давнего знакомого. Учтите, это его последняя игра. Пути назад для него нет. И он пойдет на все ради победы.
Эф не мог позволить себе мыслить масштабно, иначе он пришел бы к выводу, что поражение неизбежно. Поэтому Гудвезер сосредоточился на конкретике:
– Что вы выяснили?
– Мой короткий визит в Историческое общество Нью-Йорка принес результаты, – ответил Сетракян. – Интересующий нас дом в период «сухого закона» полностью перестроил один бутлегер и контрабандист, наживший состояние на незаконной торговле спиртным. Дом неоднократно обыскивала полиция, но не нашла и бутылки алкоголя. По слухам, товар хранился в подземных тоннелях, некоторые из них соединялись с линиями подземки.
Эф посмотрел на Нору:
– А что узнала ты?
– То же самое. Вроде бы Боливар купил дом исключительно потому, что это была «хата» старого бутлегера. А еще и потому, что раньше дом принадлежал сатанисту, который в начале двадцатого столетия служил черные мессы в построенном на крыше алтаре. Боливар ремонтирует этот дом и в прошлом году присоединил к нему соседний, так что теперь у него одна из самых больших частных резиденций в Нью-Йорке.