Нациестроительство в современной России

Куропаткина О. В.

Этнонационализм исходит из представления этнических оснований нации в понятиях примордиализма, как изначально данной сущности. В политической практике националисты, использующие эту идеологию, обращаются к обыденному сознанию, мобилизуя присущий ему примордиализм — при том, что сами эти идеологи в настоящее время чаще всего являются конструктивистами. Они именно конструируют политизированную этничность, манипулируя массовым сознанием в партийных целях.

Не последнюю роль в обострении политизированной этничности сыграла глобализация. Однако она не в состоянии воспрепятствовать новой хаотизации и нарастающим рискам, несмотря на укрепление общемировых связей в технологической и экономической областях. Поскольку глобализация несет с собой подчинение большинства меньшинству, она ведет к неизбежным конфликтам — локальным, региональным, даже планетарным. Только в период 1980-1995 гг. в мире произошли 72

гражданские войны (на этнической, национальной, религиозной и расовой почве), а также войны другого типа (государства против государства). Это продолжалось и после 1995 г.: агрессия в Югославии в 1999 г., гражданские войны — в Анголе, Либерии, Судане, в поясе центральноафриканских государств, в Израиле, на Филиппинах, Цейлоне и т. д., особенно кровавые этнические конфликты в Руанде, Боснии и Герцеговине, в Косово и Метохии, Чечне, отчасти и в Македонии, террористическое нападение на Нью-Йорк и Вашингтон, вооруженная интервенция США в Афганистане, оккупация Ирака. 67 Не миновали этнические конфликты и благополучные страны Запада: периодически обостряются этнические трения в Бельгии, этнорасовые проблемы есть в США; наконец, перевесом всего в один процент голосовавших 30 октября 1995 г. на референдуме в Квебеке была сохранена целостность Канады — страны с одним из самых высоких в мире уровней жизни. Распад Канады мог повлечь за собой непредсказуемую цепную реакцию сепаратизма по всему миру. 68

67

Видоевич З. Глобализация, хаотизация и конфликты в современном мире // СОЦИС. 2005. № 4.

68

Авксентьев В.А. Этнические конфликты: история и типология // СОЦИС. 1996. № 12.

Важно, что в этнонационализме и вообще в национализме периферии делается очень сильный акцент на прошлом, которое мифологизируется в соответствии с политической задачей, а также на создании образа врага, который якобы виновен в тех бедствиях, которые перенес народ в прошлом. Нация в этом случае объединяется на негативной основе — например, общее бедствие и общий враг в прошлом. Это бедствие и образ врага нередко переносятся в настоящее (и даже становятся неустранимой частью будущего) с нарушением норм рациональности и здравого смысла.

Реальное бедствие, типа войны или глубокого кризиса, неминуемо вызывает всплеск этнонационализма. В этих ситуациях он становится средством мобилизации национальных сообществ для защиты своих интересов. При глубоком кризисе, когда разрушаются сложившиеся системы ценностей, нормы поведения и материальные условия жизни, массы людей видят в своей национальной общине островок стабильности и связи с традицией. Это островок порядка, которому угрожает хаос. Националисты, объединенные общей целью (например, возрождения нации), представляются организованной силой, которая и вносит порядок в жизнь людей. Участие в этой их борьбе дает ощущение связи человека с другими людьми его национальности, придает высокий смысл индивидуальному существованию.

Речь вовсе не идет о ложном сознании. Известно, что права человека сами по себе не обладают механизмом по их реализации. Для народов, ущемленных в своих правах или становящихся объектом угроз, этнонационализм частично заполняет этот провал, подкрепляя малоэффективные попытки воззвать к разуму мирового сообщества и идеям права. Этнологи отмечают, что в некоторых ситуациях националистическая политика оказывается наиболее эффективным средством для защиты народом своих прав.

Но проблема в том, что использование национализма как политического оружия — искусство чрезвычайно сложное, это оружие легко выходит из-под контроля. Национализм после некоторого порога становится реакционным и противоречит интересам народа, поскольку он неспособен к выживанию в многонациональном мире.

За последние 25 лет мы были свидетелями множества трагедий целых народов, в массовом сознании которых этнонационализм вышел из-под контроля. Так, он в короткий срок разрушил Югославию, на территории постсоветских государств была мобилизована политизированная этничность с высоким потенциалом межнациональных конфликтов. Был создан вооруженный конфликт в Нагорном Карабахе, Грузия загнана в порочный круг противостояния с Абхазией и Южной Осетией. К жесткому типу этнонационализма относятся идеологии ряда политических движений Израиля, а с конца 1980-х гг. — Прибалтики и Украины.

Наглядной иллюстрацией последствий, к которым может привести взрыв этнонационализма, служит разожженный во время перестройки вооруженный конфликт в Нагорном Карабахе.

В Грузии, где вооруженные столкновения на национальной почве (в Абхазии и Южной Осетии) были прекращены при участии российских миротворческих сил, этнонационализм также загнал страну в порочный круг тлеющего противостояния. За период 1996-2002 гг. социальная дистанция между грузинами и другими народами возросла, при этом меньшинства относятся к грузинам лучше, чем грузины к меньшинствам. Отношения ухудшились даже в среде студентов, которые в середине 1990-х гг. были группой с самым высоким уровнем толерантности. 69

69

Джавахишвили Н. Этнорелигиозные стереотипы грузинских студентов // СОЦИС. 2005. № 3.

Противостоит этнонационализму национализм гражданский, направленный в будущее и нацеленный на объединение разных народов. В условиях хаоса 1917 г. и Гражданской войны, разорвавших Российскую империю, советская власть нашла формулу государственности, которая позволила «пленить, подавить и приручить этнонационализм». Эта формула заключалась в том, что народам было предложено собраться в единое государство на основе общежития, «национального по форме, социалистического по содержанию». Но, мысля в понятиях примордиализма, мы просто забыли (и даже не заметили) того, что удалось «пленить, подавить и приручить», и поэтому в годы перестройки никто не поднял вопроса о том, как поведет себя «прирученный» этнонационализм.

Серьезный кризис возник в нациях Запада, которые уже казались «моноэтническими». Меньшинства, изначально воспринимавшиеся как часть единой нации, начинают от нее отторгаться. Так, в Испании после реформ конца 1970-х — начала 1980-х гг., когда статус полунезависимых автономий был предоставлен Каталонии, Галисии и Стране басков (с признанием местных языков наравне с официальным испанским), а впоследствии — еще 14-ти национальным регионам, практически был запущен процесс распада страны, когда испанцы ощущают себя в значительно большей степени представителями национальных общностей, чем гражданами одной страны. 70

70

Кожановский А.Н. Испания: этнический фактор и административные границы // Общественные науки и современность. 2002. № 6.

Другой пример — отторжение от нации жителей колоний. Так, до 1962 г. жители британских колоний приравнивались к жителям Великобритании. Однако Закон об иммиграции установил, что только те граждане Содружества, которые были в родстве с Великобританией, могут считаться ее подданными. 71 Это было сделано в качестве предотвращения угрозы инокультурной иммиграции.

В конце ХХ в. этничность «очнулась» и взбунтовалась. И дело не только в том, что практически все нации Запада уже стали многоэтническими в результате крупномасштабного завоза дешевой рабочей силы — проснулось этническое сознание, казалось бы, уже давно ассимилированных народностей. Рухнула универсалистская утопия Просвещения, согласно которой в современном гражданском обществе индустриальной цивилизации этничность должна была исчезнуть. Эта утопия и заложила фундаментальный конфликт между нацией и этносами (конфликт, которого на длительный исторический период избежали и Российская империя, и Советский Союз).

71

Аксюченко Г.В. Иммиграционная политика Великобритании в условиях глобализации: теория, дискурс, практика: Автореф. дис… канд. полит. наук. Нижний Новгород, 2007. С. 18-19.

Яркий пример — политизация национальных меньшинств Латинской Америки. Там растет интерес коренного индейского населения к участию в политической жизни. Если в Чили, Аргентине, Уругвае (Т. Васкес) и Бразилии (Л. да Силва) креолы и выходцы из Европы совершают левый поворот относительно плавно, то в Боливии, Эквадоре (Р. Корреа) и Венесуэле автохтоны требует радикальных перемен, и там борьба против социальной дискриминации и засилья транснациональных компаний соединилась с протестами против доминирования креолов. 72

72

Карбивничий В. Неамериканская Америка. URL:ua/?spec=1205426496 amp;sart=1205427341.