Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве

Горбач Виталий

Заметно усилило действия ударной авиации 15-й воздушной армии временное вхождение в ее состав двух бомбардировочных дивизий 2-го бак, который согласно приказу командующего ВВС Красной Армии от 9 июля перебазировался из состава 4-й воздушной армии в район Калуги. Перед соединением была поставлена задача аналогичная той, которую получили на 17 июля также 204-я бад и 233-я шад 1-й воздушной армии, — нанесение непрерывных бомбардировочных ударов по железнодорожным станциям на участке Орел — Карачев. Одной из основных целей для 18 экипажей 285-й бад указывалась станция Нарышкино. Прикрытие Пе-2 корпуса возлагалось на 20-й иап 1-й воздушной армии.

Об организации взаимодействия между бомбардировщиками и истребителями подробно повествуют строки отчета 2-го бак: «К истребителям

был послан командир 35-го гв. бап подполковник Борцов, который командует 17 дней и всех принципов взаимодействия, выработанных в корпусе, не знал. Кроме того, он не знал маршрута полета и боевого порядка бомбардировщиков. На аэродром к истребителям прибыл в тот момент, когда истребители взлетали для прикрытия бомбардировщиков» [213] .

213

ЦАМО РФ. Ф. 5-го гв. бак. Оп. 1. Д. 18. Л. 7.

Отсутствие взаимодействия между бомбардировщиками и истребителями самым негативным образом сказалось на результатах вылета. На подходе к цели девятка «пешек» 205-го бап, шедшая под сопровождением 6 Як-9 20-го иап, подверглась внезапной атаке пары немецких истребителей, которые сбили один бомбардировщик. По всей видимости, эту победу одержал пилот из 8./JG52, лейтенант Бертхольд Кортс (Korts Berthold). Вскоре после сбрасывания бомб группу «пешек» атаковало свыше 20 немецких истребителей из состава III/JG52 и IV/JG51. По свидетельству экипажей, атаки велись со всех направлений. Было сбито 3 Пе-2 и 2 Як-9, а один бомбардировщик серьезно поврежден. Вскоре группа сопровождения 20-го иап окончательно распалась — одна пара «яков» оторвалась, тогда как у другой произошел отказ оружия. Ее пилоты вынуждены были пристроиться под защиту оборонительного огня группы бомбардировщиков. Согласно немецким данным, по два сбитых Пе-2 были записаны на счет унтер-офицеров Гельмута Хольца (Holtz Helmut) и Йохана Маркля (Markl Johann) из отряда 11./JG51.

Тяжелый бой пришлось выдержать и второй девятке из состава 35-го гв. бап, шедшей под прикрытием 8 Як-9 того же 20-го иап. В районе Нарышкино на высоте 3100 метров бомбардировщики были атакованы 10 FW-190 и 3 Bf-109, которые произвели до шести атак. При этом истребители сопровождения разошлись в разные стороны, а с бомбардировщиками осталась всего пара «яков». В результате воздушного боя было потеряно 3 Пе-2. Отметим, что на сей раз противниками советских экипажей стали пилоты из состава 7./JG51. Унтер-офицером Генрихом Диттльманном (Dittlmann Heinrich) было сбито два, а лейтенантом Карлом-Хайнцем Вебером (Weber Karl-Heinz) один советский бомбардировщик.

Вернемся к рассмотрению событий 17 июля в полосе наступления 3-й армии. С самого утра они приняли нежелательный для советской стороны оборот. Расположение частей 25-го стрелкового корпуса подверглось ожесточенной бомбежке, что задержало его наступление до середины дня. Когда пехота и танки 1-го гвардейского танкового корпуса снова попытались перейти в наступление, они подверглись ожесточенной бомбежке и контратакам немецких танков, потеряв в ходе боя до 50 % материальной части [214] .

214

ЦАМО РФ. Ф. 310. Оп. 4376. Д. 110. Л. 18.

Штаб 1-го гвардейского танкового корпуса докладывал, что в соединении особенно остро стала ощущаться нехватка зенитных средств. ПВО корпуса состояла из 80-го гвардейского артиллерийского полка ПВО, имевшего 16 орудий МЗА и 16 пулеметов ДШК, а также 4-й зенитно-пулеметной роты с 36 ДШК. Штаб корпуса прикрывали 8 орудий МЗА и 8 ДШК. 34-й танковый полк прорыва имел на вооружении 4 орудия МЗА. Тылы корпуса прикрывались 4 орудиями МЗА и 8 ДШК. Кроме того, каждая танковая бригада имела по отдельной роте, в которой на вооружении имелось 9 ДШК.

На деле эффективность зенитной артиллерии оказалась весьма низкой, что подтвердил опыт боевых действий. «Учитывая превосходство авиации противника и ее активность, средств

ПВО корпуса было недостаточно. Прикрытие пулеметным огнем ДШК абсолютно неэффективно. Надежным является только орудийный огонь», — докладывал штаб корпуса. То, что 1-й гвардейский танковый корпус входил в состав то одной, то другой армии, также отразилось на его обороноспособности: «63 армии входе боя 14.7 были даны в распоряжение корпуса два артиллерийских полка ПВО (1371 ап и 1349 ап), но уже к исходу дня 16.7 были изъяты при переходе корпусов в подчинение 3 армии. 3-я армия средств усиления ПВО корпусу не дала до окончания его действий в составе армии» [215] .

215

ЦАМО РФ. Ф. 1-го гв. тк. Оп. 1. Д. 20. Л. 125.

Отметим, что за все время пребывания в составе Брянского фронта (13–23.7.43) части 1-го гвардейского танкового корпуса неоднократно подвергались ожесточенным налетам вражеской авиации, совершившей, по оценкам наземных наблюдателей, 3816 самолето-вылетов и уничтожившей 26 танков. Согласно другим данным, потери соединения были более скромными, составив за период с 12 по 24 июля 5 Т-34 и 8 Т-70 [216] . Несмотря на прикрытие танковых бригад истребителями 3-й гв. иад практически во все периоды сражения, советским пилотам редко удавалось сорвать бомбежки противника. Характеризуя борьбу за господство в воздухе над боевыми порядками своего соединения, генерал М. Ф. Панов писал: «Превосходство авиации противника в воздухе над боевыми порядками корпуса было несомненным. Авиация была основным средством воздействия противника на наступающие соединения и части корпуса. Весьма часто потери от авиации противника превышали потери на поле боя» [217] .

216

ЦАМО РФ. Ф. 1-го гв. тк. Оп.1. Д. 33. Л. 94.

217

ЦАМО РФ. Ф. 1-го гв. тк. Оп. 1. Д. 20. Л. 51.

17 июля основная тяжесть в отражении немецких налетов легла на плечи пилотов 234-й иад, которая после короткого отдыха снова была введена в бой. Первый же день боевой работы на Брянском фронте принес пилотам полковника Е. З. Татанашвили «улов» в виде 4 Ju-87 и 9 FW-190. Безусловно, не все эти победы подтверждаются немецкими документами. Однако одну весьма чувствительную потерю от действий летчиков 234-й иад понесла эскадра StG2, лишившаяся командира 2-го отряда кавалера Рыцарского креста Эгберта Якеля (Jaeckel Egbert). Из мемуаров Руделя следует, что Якель прославился не только как мастер бомбардировочного удара, но и как заядлый воздушный боец, имевший на момент своей гибели 12 сбитых советских самолетов, большинство из которых, по мнению Руделя, составляли истребители. Точная очередь одного из пилотов 234-й иад в районе Большое Очкасово поставила точку в карьере немецкого аса. Немецкие источники указывают, что Якель был сбит истребителями Ла-5, однако эта информация не находит своего подтверждения. В документах 15-й воздушной армии упоминания о победах «лавочкиных» над «штуками» за 17 июля отсутствуют. Судя же по оперсводкам 234-й иад, на эту победу претендуют сразу три пилота дивизии: старший лейтенант А. К. Виноградов и капитан К. Ф. Захаров из 233-го иап, а также красноармеец А. Н. Радченко из 248-го иап.

Неожиданно для командования 1-го гв. иак тяжелые потери 17 июля понес весьма успешно действовавший в районе Болхова 65-й гв. иап. На свой аэродром не вернулось 4 Як-1 во главе с Героем Советского Союза лейтенантом Г. Г. Гуськовым. Восьмерка «яков» в вечерних сумерках атаковала 18 Ju-88, шедших под прикрытием такого же количества FW-190. Немецких самолетов в воздухе оказалось так много, что после команды ведущего атаковать бомбардировщики группа истребителей распалась на отдельные машины, в результате чего пилоты друг за другом практически не следили.