Над рекой правды

Чигиринская Ольга Александровна

За правое дело или нет — но командор Фоукс умерла.

– Итак, это твой дружбан, который управлял кидо, управлялся и в поезде?

– Какой еще дружбан?
– удивился Дик.
– Это же вы надели кидо, взяли плазменник и положили двоих из четырех убийц. Куча народу вас видела.

– Парень, не играй со мной!

Дик начал намазываться противоожоговым гелем лицо и воспользовался этой паузой, чтоб сформулировать ответ.

– Я не играю. Я просто умею быть благодарным.

– Или

практичным?

– Иногда это одно и то же.

Офицер Сиван выругался. Честно говоря, он ругался без устали, всё время с того момента, как Сабатон вывел его, закованного в панцирь, на убийц, и начал свою войну. Дик не осуждал его, потому что стресс есть стресс. Идти на врага в кидо по собственной воле, подвергаясь риску быть зажаренным, словно рак в скорлупе — это одно. Играть роль пассажира в кидо, которым управляет искин — совсем другое.

Жизнь на станции Серенити была на самом деле спокойной; такой спокойной, что полиция не носила летального оружия, пользуясь в крайних случаях дубинками и станнерами. Население станции не учиняло ничего более серьезного, чем пьяная драка, уже более восьми лет, и проникновение таинственного хакера в транспортную систему, приведшее до многочисленных травм пассажиров, было самым серьезным преступлением за всю практику офицера Сивана, пока сегодня его едва не сожгли живьем в командории Синдэна.

– Послушайте, - сказал Дик.
– Я оказался совершенным дураком. Думал, что человек, охотящийся за данными в моей голове, хочет их получить. А он лишь хотел, чтоб их не получил никто. Первая попытка там, в вагоне, имела целью убедиться, действительно ли данные у меня. Только это им было нужно, и оставалось меня убить.

– Что за данные?
– спросил Сиван.

– Не знаю.

Сиван хлопнул ладонью по столу.

– У меня пять трупов на руках, парень. Мне нужно нечто большее, чем «не знаю».

– Материалы астрофизических исследований. Не спрашивайте подробнее, это ворох неупорядоченных данных, в котором торчит игла. Я уже дважды наткнулся на нее, но до сих пор не нашел.

– Что тебе сказала Фоукс?

– Почти ничего, но из этого ничего ясно, что Синдэн в этом дерьме по самые уши.

– Как ты получил эти данные?

– Ансибль-пакетом.

– И какого черта ты его принял?

– Потому что я такой дурак — когда получаю отравленное яблочко, не могу передать его другому.

– Значит, на самом деле ты прибыл сюда для этого. Не на похороны старухи.

Дик развел обожженными руками. Не так уж и страшно обожженными, только пузыри пошли, да и всё, заживет без следа. Командору Фоукс досталось больше. Дика передернуло. Выходить из режима, наверное, пока не стоит.

– Почему ты сразу не обратился в полицию?

– Потому что не было времени! Едва я вылез из корабля, на меня набросились эти идиоты. А из больницы я сбежал, потому что… честно говоря, вы б хотели, чтоб те четверо заглянули в больницу? Слушайте, я думаю,

что, узнав про смерть командора, эти шестеро расколются. Особенно тот, кто первый испугался и назвал ее имя…

– Не учи отца трахаться, - отбрил Сиван. Задумался и добавил:

– Мне не нравится, что сказала госпожа командор. Про правое дело.

– Мне тоже.

Офицер Сиван немного помолчал.

– Ты мог запрыгнуть в кидо сам.

Дик пожал плечами. Сиван кивнул:

– Да, мог.

– Задержите меня, - вдруг сказал Дик.

– Что?

– Задержите. Вы подозреваете меня в диверсии на транспорте, это очень серьезная статья.

– У меня никаких оснований подозревать тебя, ты жертва, - оскалился Сиван.

– Я могу сделать признание.

– Да неужели?

– Систему по моей просьбе сломала Алишандра Нерсес. Задержите нас обоих.

– Почему ты не хочешь поехать в посольство? И убраться побыстрее в Академию на Айфе?

– Потому что человек, который на меня охотится, достанет меня и там.

– Ты знаешь, кто это?

– Я не могу разбрасываться обвинениями, пока у меня нет доказательств.

– Доказательства — это мое дело. Из нас двоих именно я полицейский, если ты не забыл. Говори.

Дик назвал имя. Увидел на лице Сивана ту самую гримасу недоверия, которую и ожидал.

– Они учились в ИВКА вместе с командором Фоукс, - сказал Дик.

– Пять тысяч людей учились в ИВКА вместе с командором Фоукс. Каждая большая шишка в Имперском домене училась в ИВКА. Это ничего не значит.

– Да, но эти двое точно дружили. Загляните в реестры. Это общедоступные данные, я их получил за считанные минуты….
– Дик закрыл глаза и покрутил головой.
– Сегодня ты обнимаешься с человеком, завтра просишь его сделать для тебя грязное дело, послезавтра посылаешь к нему убийц. Это паскудно даже по стандартам Картаго.

Сиван почесал нос. Он понимал: если Дик прав, все ресурсы очень мощной спецслужбы могут — и будут — использованы для того, чтоб навсегда закрыть рот трем вавилонянам и одному полицейскому.

– Он действует очень решительно. Я так понимаю, что у него мало времени. И ставки каждый час повышаются.

– Пари, что самое позднее через несколько часов на вас надавят сверху, чтобы вы передали меня во флотскую СБ?

Сиван прищурился, глядя на Дика.

– Я не так богат, чтоб заключать пари.

– Я тоже.

– А говорят, что ты очень состоятелен.

– Нет, у меня средний достаток. По стандартам имперского домена — даже очень средний.

– У тебя есть собственный корабль. Не каждый владеет собственным кораблем.

– Не каждый заплатит ту цену, которую заплатил я. К тому же, это Рива. Для Рива не иметь корабля — это как для рома на Старой Земле не иметь коня. Или для американца — не иметь махины…

– Махины?
– удивился Сиван.

– Машины, - подсказал Сабатон.