Над строками Нового Завета
Шрифт:
И когда это читаешь по-гречески, то действительно представляешь облако, потому что глагол эпискиадзо означает как раз то, что делает облако, закрывая своей тенью землю.
«Посему и рождаемое Святое наречётся Сыном Божиим» (Лк 1: 35). Здесь совершенно ясно чувствуется связь одного текста с другим: ветхозаветный текст об облаке, которое наполняет скинию и закрывает её Славой Божией, звучит в начале Евангелия от Луки, где архангел говорит: «Сила Всевышнего осенит Тебя».
Мы читаем в книге Самуила, во 2-й книге Царств: «И встал и пошёл Давид и весь народ, бывший с ним, из Ваала Иудина,
Давид несёт ковчег Завета, а Мария несёт в Себе Младенца Иисуса. Давид восклицает: «Кто я, Господи, Господи, и что такое дом мой, что Ты меня так возвеличил!» (2 Цар 7:18). А Елисавета: «И откуда это мне, что пришла Матерь Господа моего ко мне?» (Лк 1:43).
Почти одна и та же фраза, только в первом случае речь идёт о ковчеге Господа, а во втором случае – о Матери Господа.
Давид, как мы знаем из пасхального канона, от радости пляшет перед ковчегом Завета: «Богоотец убо Давид пред сенным ковчегом скакаше играя». А Иоанн Предтеча в чреве своей матери пляшет перед Марией, пришедшей к ним в город. Ковчег Господень принесли в дом Аведдара: «И оставался ковчег Господень в доме Аведдара Гефянина три месяца…» (2 Цар 6:11). Мария вошла в дом Захарии, как ковчег Господень в дом Аведдара. И, как ковчег Господень, Она оставалась с Елисаветой три месяца: «Пребыла же Мария с нею около трёх месяцев…» (Лк 1: 56).
Даже из одного этого сопоставления 2-й книги Самуила с Евангелием от Луки совершенно ясно, что не только средневековые гимнографы Византии и латинского Запада, но и евангелист видели в Марии Ковчег Нового Завета. Мария есть Дева Сиона. Вот что звучит в подтексте этого фрагмента Евангелия от Луки.
Пророк Аввакум восклицает: «… я буду радоваться о Господе и веселиться о Боге спасения Моего» (Авв 3: 18). Ещё блаженный Иероним заметил, что «о Боге спасения моего» звучит, как «о Боге Иисусе моём», потому что Иисус и есть спасение. «И сказала Мария: величит душа Моя Господа, и возрадовался дух Мой о Боге, Спасителе Моём» (Лк 1:4б-47).
Если эти слова, как они сохранились в Евангелии от Луки, перевести с греческого на иврит, то получится: «И возрадовался дух Мой о Боге, Иисусе Моём». Поэтому, когда мы говорим про Господа Иисуса Христа «Спас» или «Спаситель», мы просто переводим Его имя Иешуа с иврита на русский язык. Но поразительно, что все эти ветхозаветные параллели сохранены именно в Евангелии от Луки, который, несомненно, не знал иврита. Значит, Лука сумел сохранить всю информацию не потому, что он хотел сохранить её, но потому, что Сам Бог захотел этого!
В ответ на слова архангела Мария восклицает: «Да будет Мне по слову твоему» (Лк 1: 38). Очень обидно, что это «да будет» совершенно не передано ни в одном переводе. Дело в том, что в греческом языке кроме изъявительного, сослагательного и повелительного наклонений есть ещё optativus – желательное наклонение, которого нет ни в латинском, ни в славянском, ни в английском, ни во французском, ни в каком-либо другом из более или менее употребляемых языков.
В греческом тексте Евангелия от Луки Мария восклицает Своё «Да будет Мне по слову твоему» именно в желательном
Совершенно особый момент Евангелия – его поразительная, удивительная радость. Архимандрит Зинон в «Записках иконописца» говорит о том, как грустно и страшно, приходя в церковь, не видеть там ни одного радостного лица, – как не похоже это на христианство, как не похоже это на православие! Именно к радостности служения призывает нас Мария, Матерь Божия, не только Своим «Да будет Мне, как Я того радостно желаю, по слову твоему», но всеми евангельскими текстами о Ней, которые не всегда легко прочитать, не всегда легко усвоить, но которые на самом деле занимают очень важное место в Новом Завете.
Когда-то средневековая Церковь, усвоив почитание Марии с апостольских времён, но не вполне понимая, почему она это делает, почитала Марию Матерью Божией. В какой-то момент это почитание пережило кризис – началась Реформация. Церковь XX века к такому почитанию пришла совсем другим путём, на новом уровне – через прочтение Евангелия от Марии. Папа Иоанн Павел II, выбравший своим девизом слова Totus tuus, «Весь Твой», обращённые к Матери Божией, один из минувших годов провозгласил Годом Марии, связав христианство будущего с тем местом, которое в Церкви занимает Богородица.
Христианство XXI века непременно должно стать богородичным, иначе это будет какая-то сухая, беспомощная и, в общем, никому не нужная, подверженная старению теория, потому что всякая система рано или поздно устаревает. И не случайно особую благодать стяжал преподобный Серафим Саровский – с самого года его смерти, с 30-х гг. прошлого века, его почитают именно как святого, открывшего место Матери Божией в нашей Церкви: не просто ритуальное место Богородицы в песнопениях и в ектениях, но особое, очень личное место, с трудом выразимое в словах, но необходимое. И все мы должны прийти от такого ритуального, традиционного почитания Богородицы к подлинному, новому, радостному почитанию Матери Божией и, став вместе с Ней у Креста Христова, радостно принять вместе с Ней волю Божию о нас.
Воскресение
Понять евангельский рассказ о воскресении Христа из мёртвых нам помогает Евангелие от Иоанна, повествующее о воскресении Лазаря. Лазарь, пролежавший после смерти четыре дня в гробнице и уже начавший разлагаться, поднимается Иисусом из гробницы, возвращается к жизни и со временем, как говорит церковное предание, становится епископом на острове Крит. Лазарь умер, затем был воскрешён, потом снова умер.
Что именно было с Лазарем? Этот вопрос чрезвычайно волновал читателей Евангелия на рубеже XIX-XX вв.: умер ли он действительно, был ли это летаргический сон или что-то другое и каким образом он был воскрешён?