Надежда на чудо: моё чудо
Шрифт:
– Ну, люди обычно ведут себя нелогично.
Драг усмехнулся и повёл Иту к флаю, припаркованному на внутридомовой стоянке. А девушка и не заметила, как они обогнули дом – так заговорилась, так глубоко погрузилась в новые переживания, новые боязливые сомнения. У молодого пилота был необычный скоростной флай, он к тому же мог подниматься довольно высоко в отличие от стандартных транспортных летательных средств, потолок высоты которых колебался в промежутке от трёхсот до пятисот метров. И выглядел изысканно – словно отлит из тёмного
Мужчина любезно открыл перед Итой дверь.
– Ой, а я думала, что нужно комбинезон надеть…
– Не обязательно. Но если тебе так будет спокойнее, я подожду.
– Ну, раз можно и так. – Она оправила юбку и полезла в салон. – Какой он у тебя… Красивый.
– Да, это была моя мечта. Одна из первых. Очень послушный, подвижный. Как только получишь права, дам попробовать. Тебе понравится.
– Ой, я не смогу!
– Ита, гордость моя, ты же можешь всё, как и любая женщина! Если только захочешь. А чтоб захотеть, нужно попробовать.
Она растерянно похлопала ресницами.
– Ты правда так считаешь? Что я всё могу?
– Конечно. Всё.
Вздохнула.
– Знал бы ты…
– Слушай, я могу предположить, что ты подумала. О своём прошлом, да? Но ответь на один вопрос: в том положении, в котором ты выросла, были же не только женщины, да? Мужчины тоже?
– Ну, были, да.
– И как? Они смогли что-то сделать со своим рабством? Сохранить гордость там, делать только то, что хочется? Держаться с достоинством? Не отвечай. Я и так знаю ответ. Изучал тему.
– Но они… Знаешь, они-то в отличие от женщин могли побольше себе позволить, – с обидой выговорила девушка – и прикусила губу.
– То есть ещё и вымещали свои обиды на более беззащитных, тиранили слабых? Думаешь, это говорит о какой-то свободе? Уж поверь – только о большей зависимости и большем падении. Противно даже оценивать это, тьфу! И что там творится в грязной душонке подобных существ, претендующих называться мужиками, не стоит думать. Но смотри, они прогнулись под своё положение даже больше, чем те женщины, над которыми измываются. Потому что женщины просто страдают и никому другому по возможности не причиняют вреда, а эти добровольно становятся палачами.
Ита зачарованно смотрела на Драга.
– Надо же… Ты думал об этом?
– Конечно. Всё, что может задевать тебя, меня очень беспокоит. Можно задать личный вопрос?
– Д-да… Задавай.
– Как у тебя с Яруном? Я знаю, ты по доброй воле рискнула, но тебе не приходится… Терпеть слишком многое?
– Что? Не-ет! Он очень осторожен, внимателен. Он ничего лишнего себе не позволяет. Да он вообще почти всё время работает, даже дома. А если не работает, то что-то делает по дому или пытается меня развлечь разговорами.
– Ты не чувствуешь от него агрессию?
– Не-ет! Ничего похожего! Он – и агрессия? Пф-ф!
– Ну ладно. – Драг
Всё же насколько великолепен этот мужчина! Сложен он был просто восхитительно, поражал и крепкими плечами, и осанкой. И при этом не скажешь, что перекачан. Наоборот: чувствуется, что он скорее жилистый, серьёзно тренированный, и целью его были умения и возможности, а не форма или внешний вид. При этом внимательный, мягкий взгляд и приглашающая улыбка смягчали любую жёсткость, которая могла бы сложиться в чертах.
«Какой он… Классный, – подумала девушка. И застыдилась. – Ну ты и шалава… У тебя двое мужей, а ты уже на третьего мужчину глаза пялишь?.. Стыдоба…»
И вздохнула. Неприятно было думать, что Драг поухаживает-поухаживает, а потом плюнет и найдёт себе какую-нибудь более податливую и более свободную девушку. И так ведь будет точно, потому что Радеша она предать не может, он спас её, а Яр… Яр от неё зависит.
Господи…
Закрыла глаза, обмирая. Ну не готова она принимать самостоятельные решения. Не умеет. Её в жизни никогда этому не учили. Очень хотелось нырнуть за чью-нибудь широкую спину и пялить наивные глазки, мол, а я-то чего? Это он решил! А я просто подчиняюсь. С ним разбирайтесь!
Но разве такой подход – правильный? Психолог уже давно пытался осторожно подвести её к мысли о том, что ответственность за свою жизнь и своё решение – штука для свободных обязательная. Здесь её освободили, обеспечили такую чудесную жизнь! Уже сколько времени её не били, ни к чему не принуждали, подарили такую замечательную жизнь! Неужели она ничего за такое изобилие не должна?!
Хотя бы научиться решать сама за себя и отвечать за свои решения – обязана. Так делают все тейинки, тем более маи.
Снова вздохнула и искоса взглянула на Драга.
– Тебе очень нравится летать?
Мужчина улыбнулся ей.
– Да уж. Обожаю. Никогда не ощущал себя таким свободным, как в момент, когда берусь за штурвал. Мне потому и хочется тебя посадить за него, что мечтаю поделиться радостью. А вдруг тебе тоже понравится! Да наверняка понравится!
– А ин-связь для пилота важна?
– Эм… – Драг принахмурился, покосился на Иту. – Слушай, я понимаю, что ты думаешь, будто я ухаживаю за тобой только ради этой самой ин-связи. Но это не так.
– Подожди! Ты прав, на самом деле! Если мы оба сделаем так, чтоб обоим было лучше, это будет… – Она смутилась. – Я не имела в виду, что мы…
– Я понял. Ита, я буду безумно рад, если у нас с тобой сложится. Ты мне очень понравилась сразу. Ты такая нежная, удивительная… Но я был бы рад и участи твоего друга. Или, пожалуй, мужа без ин-связи (что просто не получится сделать, если ты действительно ответишь мне взаимностью).
– Я совсем не против, чтоб ты получил плюшки от связи со мной.