Надежда на чудо: моё чудо
Шрифт:
– А что он такое делал, чтоб взять да и одним махом решить нашу проблему? – вскинулась Ита.
– Я не знаю. Правда, солнышко. Я его познакомил кое с какими людьми, которые могли помочь, а у них принципы молчания покруче, чем в генштабе. Как понимаю, твой младший муж им оказал такие сочные услуги, что они серьёзно взялись разруливать нашу беду – и разрулили.
Она приподнялась на локте, посмотрела ему в лицо.
– Это мафия?
– Да, – просто ответил Яр.
– Скажешь, кто именно?
Он пожал плечами.
– Если тебя успокоит… Механеми.
– О-о! – Глаза у
– Кхм… Ну, можно и так сказать.
– С ума сойти. Я и не думала, что ты такой крутой. – Молодая женщина ткнулась лбом ему в грудь. – Чего же ты не попросил их вытащить себя с Тейины, когда оказался под надзором? Не верю, что они бы не смогли.
– А как бы в этом случае я встретился с тобой?
Снова смешок, прямо в его футболку. Она удобно уложила голову на его груди, потёрлась щекой.
– А я-то ещё думала, куда ты бежал со мной на катере. Думала – ну глупость же какая-то: хватать девочку и убегать, не надеясь ни на что, кроме обычного разговора. Всё пыталась понять – ну а дальше-то что? Ну, уговорил бы ты меня к себе присмотреться, как бы это решило твои проблемы с законом Тейины? А оно вон, оказывается, как. Всё было продумано, да? С такими-то связями…
Яр хмыкнул и не стал её переубеждать. К чему ронять себя в глазах любимой женщины, которая считает тебя умнее и хитрее, чем ты есть на самом деле, и объяснять, что никаких далеко идущих планов не было. Один только порыв и жажда добиться благосклонного взгляда от первой в его жизни девушки, которая единым взглядом пустила корни в его сердце. Лишь бы только не обиделась на продуманность, на скрытность или на что там ещё мнительная женщина может обидеться.
Прижал её к себе посильнее.
Они с минуту полежали в молчании.
– Поцелуй меня, – попросила Ита.
Мужчина с готовностью потянулся к её губам: сперва нежно, лишь лёгкое, как пёрышко, прикосновение, потом увереннее, напористо. А чуть позже и не заметил, как подтянул жену повыше, уложил на подушку поудобнее и навис, обцеловывая с наслаждением, со стоном едва сдерживаемого восторга – и с ощущением, что жажда, как разыгравшееся пламя, вырывается на свободу. И, кажется, жена ну совсем не имела ничего против. Она запустила пальцы в его волосы, провела по шее, вцепилась в плечи – и большего оказалось не нужно.
– Разрешишь, солнышко? – прошептал он.
– Попрошу, – выдохнула, и этот ответ был как приоткрывшиеся ворота рая.
Яр накинулся на её тело, ощущая, что никогда так не сходил с ума от восторга перед возможностью приласкать женщину. Доставлять партнёрше удовольствие – особенная радость, сама по себе способна воспламенять и подарить ни с чем не сравнимое наслаждение. Ярун всегда его особенно ценил, он аж задыхался в упоении, когда женщина плавилась от страсти под его пальцами и сотрясалась в блаженных спазмах. Но сейчас, лаская Иту, мужчина едва не сходил с ума от эйфории. Как же прекрасна её радость, её нега! Ничего прекраснее быть не может.
А потом жена потянулась к нему, и под её прикосновениями у него и вовсе сорвало любые стопоры. Он позволил себе это, потому что знал: ни за что не
– О боже! – вскрикнула Ита, сотрясаясь в его руках. – Боже…
– Ласточка моя!
– О-ох… Яр! Яр… Можно я?
– Что, моя бесценная?
– Я тоже хочу тебе сделать… приятно.
– Я же тогда не удержусь.
– От чего?
– Подгребу тебя под себя – и…
– Наконец-то! – Она закатила глаза.
– Ох, зря ты это сказала! – Мужчина осклабился и набросился на супругу с новыми силами. И цель перед ним стояла совершенно определённая: довести её до такого состояния, чтоб она жаждала его в себе так, как ничто другое на свете.
Он был уверен, что справится с задачей – и в восторге убедился, что уверенность его не обманула. Такой страстности от жены он не ожидал, но воспользовался с удовольствием, хоть и с предельной осторожностью, всё-таки срок беременности был уже значимый, а животик – заметный. Но, похоже, всё прошло удачно, и через полчаса утомлённая Ита млела в его объятиях, а сам Яр растёкся от полнейшего довольства. Он сам себе казался подобным коту, который и наигрался, и наелся, а теперь валяется на тёплом пуфике и даже ухом ленится шевельнуть. Слишком уж ему хорошо.
Ручка Иты осторожно шевельнулась, огладила животик.
– Чего-то она затихла, – пробормотала полусонно.
– Ну а чего ж ей сейчас-то прыгать, – мурлыкнул Яр, ища губами её ушко. – Кровушка прилила куда надо, девочке уютно и хорошо.
Чувствовалось, что супруга засмущалась, потому что зашарила вокруг, видимо, пытаясь нащупать одеяло. Муж осторожно поднял её на руки.
– Давай я тебя искупаю и уложу отдыхать. Хорошо?
– Да я сама…
– Мне будет очень приятно. Разрешишь? – И, дождавшись кивка, поволок уставшую женщину в ванную. И там лишь наслаждался, оглаживая её нежную кожу под струями тёплой воды. С удовлетворением отметил, что следы на спине, груди и ногах жены заметно поблекли. Похоже, медики и в самом деле отрабатывают на все сто, шрамы уже не должны мешать Ите, а спустя десяток процедур в модуле и вовсе сойдут. – Ты как? Нормально себя чувствуешь?
– Хорошо. Просто хорошо.
– Я рад. – Ярун ласково уложил любимую в постель. – Спокойной ночи, солнышко.
– Останешься со мной?
– Да, если разрешишь. Только сбегаю закину что-нибудь в себя. Не поужинал. И сразу вернусь.
И поцеловал её в висок.
Его сотрясло уже в коридоре. Пламя ины будто взорвалось внутри, охватило каждую клеточку тела, но было это не больно, просто необычно, непостижимо, поразительно. Сознание словно выдернуло из тела и окунуло во всё богатство линий, черт, нитей и вспышек энергии, структур, схем, алгоритмов. Он захлебнулся богатством, подробностями и понятностью окружающего мира, всем тем, что прежде и вообразить себе не мог.