Надежда рода
Шрифт:
Я направился прямиком в покои Амали, но по пути все же зашёл на кухню и велел прислуге сделать Латифе чай с успокоительным.
В коридоре, где находилась спальня Амали и Рейджи, было тихо. Наложниц никто не охранял, ну разве что охранник на входе и ещё один в холле, которые следили за всем домом. Но я, кажется, проскочил незамеченным.
Я постучал в дверь, в комнате послышался шорох. Дверь приоткрылась и Амали растерянно уставилась на меня.
— Нужно поговорить, — сказал я и бесцеремонно вошёл в комнату.
— Тебе нельзя здесь быть, —
— Что-то случилось? — спросила Амали.
— Ты телевизор не смотрела? — спросил я, оглядываясь в поисках телевизора.
— Нет, я его вообще никогда не смотрю, предпочитаю книги. В чем дело, Азиз?
— В ОРМ явился Повелитель ракшасов. Убил Бодхи Гуру и еще триста человек. По новостям только что передавали.
Амали улыбнулась на одну сторону, непонимающе посмотрела на меня:
— Ты шутишь?
— Я совершенно серьёзно.
Амали растерянно продолжала смотреть, очевидно, ожидая еще каких-либо объяснений.
— Я думал, ты прояснишь. Ты говорила про Повелителя ракшасов. И вот он явился. Рассказывай.
— Это невозможно, это…
Амали порывисто зашагала к столу, налила себе вина в бокал, выпила залпом.
— Я не понимаю, Азиз. Ты говоришь, что в ОРМ явился повелитель ракшасов? Но это безумство! Это ведь легенды!
— Я только передаю то, что сам услышал по новостям.
Амали нахмурилась:
— Подожди, но что тебе нужно от меня?
— Хочу знать, как это связано с теми людьми с браслетами? Какэто связано со мной? И откуда ты знала, что он может явиться?
— Пророчество, — завороженно глядя на пустой бокал, сказала Амали. — Но я мало что знаю, если ты за этим пришел. Хочешь вина?
— Нет. Расскажи про пророчество.
Амали пожала плечами и налила себе еще вина.
— А я могу тебе доверять? — нехорошо усмехнулась Амали.
— Зачем мне выдавать тебя?
— Я не знаю, — пожала она плечами и грустно улыбнулась. — У тебя ведь был такой же браслет, как и у тех людей, которых теперь активно разыскивает орден.
— Я об этом ничего не знаю. Если бы знал, не пришел к тебе. Так зачем орден их разыскивает?
— Считает, что они и есть повелитель ракшасов, — она устало прикрыла глаза рукой, затем поджала губы, изучающе взглянув на меня: — Но раз Раван явился, может это и так. Вот только ты почему?…
— Потому что я не он. То есть — не они, — я тряхнул головой. — Подожди, как повелителем ракшасов могут быть сразу несколько людей? По новостям сказали, что он был один: десять голов, двадцать рук.
— Это не я придумала, Азиз.
— Хорошо, рассказывай все, что знаешь. Это касается и меня. Я должен знать. Расскажи про пророчество. Что это такое, откуда взялось?
Амали грустно улыбнулась, налила еще бокал, сделала маленький глоток.
— Наш орден основала великая пророчица Ямина, — медленно
Ямина — знакомое имя всплыло в голове, как раз на ней я закончил читать ту свою книгу про десять великих ракта. А видимо стоило дочитать.
— И? Как это связано с Раваном и браслетами? — спросил я.
— Я не знаю, как это связано. Я могу только сказать, что орден знал о его появлении. Ямина видела его в своих видениях. А больше мне ничего не известно, как и связь между Раваном и браслетами. Может быть, и вовсе нет никакой связи. Твой браслет может быть творением хладных, я в это охотнее поверю. А Раван, если это и вправду явился он, скорее всего это произошло из-за последней деформации.
Я испытующе глядел на нее в надежде поймать на обмане или на желании утаить правду. Но Амали, кажется, говорила правду, а может быть, просто слишком тщательно скрывала.
— Что же там за пророчество? — сказал я, чувствую, что разговор заходит в тупик.
— Я знаю совсем немного, — Амали страдальчески закатила глаза. — И то, я узнала об этом после того, как покинула монастырь, будь иначе, я и слова бы тебе не сказала, — она как-то странно посмотрела на меня. Что бы это значило?
— А про браслеты? Ты говорила, они опасны? Почему? — напирал я.
— Я ничего не знаю. Я же говорила. Я простая наложница тамас. Меня продали Зунару, когда мне исполнилось шестнадцать. А к самим пророчествам допускаются только матери-настоятельницы и сестры с кровью ракта. И я ни в чем не уверенна. Может эти браслеты, и были как-то связаны с появлением Равана. Мне неизвестно! — Амали сердилась, глаза блистали, щеки зарделись. Я впервые видел, как он сердится. Нет, теперь я точно убедился, она не лжёт, она не знает.
— И это все не наша с тобой забота, — успокоившись, продолжила она, — от твоего браслета мы избавились, а Раван, если он действительно явился… Что ж, это все пугает, но мы ничего не сможем сделать, — Амали иронично усмехнулась. — Повелитель ракшасов забота Хранителей. Императора и Бодхи Гуру. Больше никому не под силу его изгнать.
Я решил смягчить тон, перестав на нее налегать.
— И все же мне любопытно, что там за пророчество и как так вышло, что и я в нем оказался, — улыбнулся я. — И ты. Ты ведь поняла, что я не могу быть этим повелителем ракшасов. Почему?
— Пророчества, — нехорошо усмехнулась Амали, — Матери-настоятельницы часто ошибаются или неверно их трактуют. Они всего лишь фанатичные старухи. Поэтому я им не доверяю.
Амали горько усмехнулась и сделала глоток из бокала.
— И все же ты им продолжаешь служить, хоть и не доверяешь, — с любопытством уставился я на нее.