Надежда
Шрифт:
Подошли мать и Коля. Назад корзины тащили челночным способом. Потом всей семьей до двух ночи чистили грибы, мариновали и складывали в двухведерные дубовые дежки. Свалились спать измученные. Мне не удавалось сразу уснуть. Перед глазами мельтешили стайки грибов. Они убегали от меня, прятались под кусты и хитро улыбались. Я догоняла их, и мне было удивительно хорошо! Потом началось смешение картин, образов, фантазий. Они переплетались, уводя меня с собой в сказочный мир снов.
ДОЛЖИК
Этим летом на нашей улице уже в трех семьях появились велосипеды. И я имела возможность покататься. Только почему-то у меня не получалось ездить по тропинке, пролегающей по самому краю оврага. Стоило оказаться на гладко утрамбованной узкой ленте, как меня непреодолимо несло в овраг. Я сжимала зубы, закусывая
— Причина в твоем вестибулярном аппарате. Физиология тебя подводит. Тренировкой можно кое-что подправить. Но в летчики все равно не годишься.
А мне так хотелось наравне со взрослыми ребятами на большой скорости проехать через кладку! (Мостик шириной в одну доску, который построили жители села в самом узком месте реки, чтобы вдвое сократить дорогу до работы.) Придется пережить неудачу. Не всем дано летать. А все равно обидно.
В один из погожих летних дней мы с Колей заполучили сразу три велосипеда и поехали с братом Вовкой осваивать крутой спуск к Должику. Так называется лес под горой. По обе стороны дороги мелькали посадки, кукурузные, гречневые и свекольные поля. Отшлифованная шинами грузовиков грунтовая дорога вся в трещинах и ямках. Мелкие камешки шуршат под колесами.
— Ну, как, по первому разу на тормозах съедем или сразу рискнем? — спросил нас Вова, ощупывая каменно накачанные шины своего велосипеда.
— Пока на тормозах. У меня велик старый, а вдруг цепь соскочит или рама пополам разломится. Лилин папа не хотел давать мне свой трофейный велосипед, — объяснила я свою осторожность.
— Ладно. Предварительное испытание — полезная штука, — согласился Вова.
На спуске я тщательно тормозами контролировала скорость, изучала выбоины и зигзаги дороги, клубящиеся после дождей змеевидные следы машин на обочине. Только в конце маршрута позволила себе расслабиться и с удовольствием проехать без тормозов. На вершину холма возвращались пешком. Я хотела попробовать подняться на велосипеде, но ребята не разрешили. Вова безапелляционно и лаконично заявил:
— Не порть машину. Цепь растянешь, конуса сотрешь да и сил больше потратишь.
Я согласилась. Отдохнули несколько минут на пыльной обочине и опять в седла.
— Запомни, если решилась ехать без тормозов, то держись до конца. На большой скорости можно, в крайнем случае, лишь слегка притормаживать, — предупредил меня многоопытный Вовка.
— Разгон будем делать? — уточнил Коля.
— Давай, метров сто, не больше, — предложил Вовка.
И мы закрутили педалями. И тут меня понесло с такой скоростью, что придорожные кусты замелькали и слились воедино. Ветер свистел в ушах. Сильно дрожали руки на руле, потому что велосипед «считал» все камешки и трещины. А когда колесо попадало в выбоину, меня бросало так, что я с трудом удерживалась на седле. Страх ненадежности велосипеда добавлял остроты ощущений. Если рама разлетится, как я буду падать? На руки, на бок? Только не головой! Не подведи, дружок, выдержи, дорогой. Тебе нельзя ломаться! Я напряженно следила за дорогой, но это не мешало мне чувствовать огромную радость от стремительной езды. Приблизилась к подножию холма. Теперь только ощущение восторга управляло мною. Струи ветра били в лицо. Я прижималась к раме и наслаждалась полетом. Спуск закончился, меня еще долго несет по горизонтали. Я уже вижу, как дорога стальной стрелой пронзает лес.
Притормозила. Остановилась. Напряженные руки еще дрожат. От радости и возбуждения все во мне вибрирует. Чувство удовлетворения удивительно, прекрасно!
Мы улыбаемся друг другу. Преодолели! Теперь эта дорога навсегда наша!
Ребята отправились домой, а я осталась, потому что ехала не только за удовольствиями. Мне дали велосипед, чтобы я могла привезти сноп чернобыльника. Мы каждое лето его заготавливаем. Для хаты бабушка выращивает
Срезаю кухонным ножом самые крупные растения. Ворох получился большой, и мне никак не удается обхватить его короткой веревкой. Пришлось положить веники не один на один, а в накладку. Вязанка стала тоньше, но шире, и я смогла хорошенько закрепить ее на багажнике позади сидения. Посчитав, что веников теперь хватит на весь сезон, отправилась домой. Тяжелый груз сделал велосипед очень неустойчивым. Переднее колесо «взбрыкивало» и поднималось вверх, как норовистый конь, и мне стоило больших усилий уравновешивать его силой рук и тяжестью своего тела. С трудом села на велосипед, а потом еще долго крутила руль, выправляя равновесие. Наконец справилась со всеми проблемами.
Перед самым селом предстоял не очень крутой спуск. Преодолеть его порожняком не стоило большого труда. Но с грузом вилять по глубоким поперечным колеям сложно. На этом участке расположены два перекрестка и, поворачивая то вправо, то влево, машины превратили дорогу в разветвленный лабиринт. Их колеса искромсали даже обочины дороги. «Почему я не обратила внимания на этот сложный участок, когда ехала в Должик? Наверное, все мысли были заняты предстоящим спуском? Не по-хозяйски это. Спешиться или нет?» — мучилась я сомнением. — С ветерком вмиг спущусь к селу, а с велосипедом в руках буду тянуться полчаса. Да еще придется маяться, пытаясь снова «оседлать ретивого скакуна». Была не была! Сегодня не такое сумела преодолеть!» Поставила ногу на тормоз и покатила. Меня затрясло так сильно и громко, что казалось: крылья у велосипеда отвалятся и он рассыплется на запчасти. Попала в узкую промоину от дождя. На мое счастье, она заканчивалась плавно. Чиркая шинами об ее края, кое-как выбралась. Но после следующей выбоины велосипед так замотало по всей дороге, что груз чуть не вытолкнул меня из седла. Он «гулял» из стороны в сторону, увлекая меня то вправо, то влево. Я вцепилась в руль, изо всех сил пытаясь выровнять положение. С трудом, но удалось! Вдруг справа, на дороге, сливающейся у села с моей колеей, увидела грузовик. Мелькнула мысль, что мы можем одновременно оказаться у развилки. От волнения потеряла контроль и опять «завиляла». Я понимала, что остановиться не смогу, и мне оставалось либо падать, либо надеяться на Бога и шофера. Уж не знаю, сам ли дядя увидел девчонку, несущуюся с огромным тюком, и понял ситуацию своим практичным деревенским умом, или Господь надоумил его притормозить, только пропустил он меня, ошалевшую от страха. Еще дрожало сердце, только что готовое было разорваться на клочки, а я уже неторопливо и деловито ехала по селу, провожаемая одобрительными взглядами и словами старушек, притулившихся у своих плетней:
— Хозяйственная дивчинка. Дай бог тебе здоровья!
Когда я кое-как протиснулась в калитку, бабушка ахнула:
— Как же ты довезла такой тюк?!
— Все хорошо, бабушка. Одна беда: я легкая, и нос велика немного «задирало». На руль сильно давить приходилось, — жизнерадостно отчиталась я о результатах поездки.
— Хозяюшка моя, — улыбнулась бабушка, — отдохни немного. Я сама веники повяжу и на чердак заброшу.
— Вяжите, а наверх не разрешаю затаскивать. Нечего вам по лестнице лазить.
— Ладно, договорились, — растроганно произнесла бабушка. — А сейчас давай поедим свежего борщечка?
— Давайте! — весело согласилась я.
Радости моей не было конца.
ВЕСЬ МИР ЛЮБОВЬ!
Ослепительное солнечное утро! Настроение восторженное, светлое, бодрое. Хорошо-то как!
Вприпрыжку бегу со станции. Наполненная продуктами авоська переброшена через плечо. Но я тяжести не чувствую. Деревья по обе стороны дороги молодые, свежие, умытые вчерашним дождем. Оранжевые оборки плодов туи обильны и легкий теплый ветерок не способен их раскачать. И только мелкие листочки берез и осин радостно трепещут, приветствуя людей. Вдруг замечаю, что невдалеке со стороны больницы идет Виктор. Заволновалась, сердце забилось учащенно. Заметил? Свернет на мою дорогу или пойдет в сторону маслозавода? Переживаю, но делаю вид, будто что-то ищу в сумке. Из-под ресниц вижу, — свернул! Иду, не торопясь. Надеюсь, что догонит. Шаги рядом. Не выдерживаю, оглядываюсь. Виктор улыбается и здоровается. В руках у него полевые гвоздики.