Надежда
Шрифт:
– Прожуй сначала, – бросил Данила и медленно поднялся на ноги. – Запить есть чем?
Яр молча протянул охотнику небольшую глиняную бутыль.
– Вино? Ничего себе! Где достал? – удивился Данила, втянув носом нежный букет замечательного напитка.
– Ага, настоящее Хартонское, – усмехнулся Яр.
– Наверное, стащил из разрушенного дома в городе, мародёр проклятый? – скривился охотник.
– Там всю семью пришибло Большим Огнём. Пламя пробралось даже в подвал. Не думаю, что теперь они сильно переживают о своём имуществе, – совершенно безразлично сказал асассин.
– Бездушный
Яр передал Даниле свёрток с его порцией, а сам выхватил бутыль и принялся жадно глотать.
– Не бойся, есть ещё, – улыбнулся Яр, когда Данила недовольно зыркнул на него. – Ешь спокойно. Скоро будет не до еды, – при последних словах Яра лицо охотника заметно помрачнело.
Тем временем корабли уверенно преодолели широкое русло реки Темерны и вошли в устье одноименного озера. По расчётам Строгонова, через пять, максимум шесть часов корабли достигнут цели. Там должен ждать южный корпус, в числе трёх тысяч воинов Остермана с подготовленными к бою катапультами. Следовало максимально быстро высадить войска и незамедлительно двинуться к Фьеву. Бойцы успеют отдохнуть на кораблях за время плавания, поэтому за их готовность главнокомандующий не переживал.
Малость повеселевший Данила, выпрямившись в полный рост, улыбался солнцу и вдохновенно вглядывался вдаль. Озеро было очень большим, более семидесяти километров в самой широкой части. Берегов ни с той, ни с другой стороны видно не было. Только голубая гладь, терявшаяся за горизонтом.
Не удержавшись, Данила затянул песню. Грустную, сухую, совершенно лишённую красок солдатскую песню. В ней не было ни великих подвигов, ни бесстрашных воинов, ни сверкающей красоты. Только тоска ушедшего в поход воина по тёплому очагу, заботливым рукам жены и смеху незаметно подросших детей, а также всевозможные тяготы войны и смерть солдата в далёком холодном краю. Сидевшие рядом воины и матросы спустя некоторое время подхватили слова, и вскоре все на судне пели о молодом бойце и его несчастной доле.
– Чего ты такой угрюмый? – спросил Данила у Яра, подметив мрачный вид юноши.
– Грустные песни поёте, – дёрнув щекой, ответил Яр.
– Так душа просит. Сейчас время такое, – пожал плечами охотник.
– Ага, – как-то неодобрительно пробурчал Яр.
– Да чёрт с тобой. Не нравится – прыгай за борт. Здесь никто против не будет, – посоветовал товарищу Данила.
– Спасибо. Ты очень добр, – кивнул Яр и улыбнулся. – Хрен старый.
– Ты кого хреном назвал? Да ещё и старым? – глаза Данилы налились яростью.
– Тебя, – совершенно спокойно ответил асассин. – Хочешь снова мне трёпку задать?
– Почему бы нет? – хмыкнул Данила и в тот же момент атаковал, резко выбросив правую руку вперёд. Вопреки его ожиданиям, Яр спокойно блокировал удар, и в следующий миг треснул охотника по лбу кулаком. Данила пришёл в себя только через пару минут.
– Ничего себе, – пробормотал он, потирая ушибленное место. Такой прыти от юнца он не ожидал. В прошлый раз, когда они были в дозоре, мальчишка легко пропустил похожий удар, и уж тем более ничем
– А ты думал? В Шепростане выживает только треть учеников. Не забывай, в тот раз я играл роль.
– Но…
– Тсс… Чувствуешь? – обеспокоено проговорил Яр.
– Да. Это дым, – уверенно ответил Данила, посмотрев куда-то за спину асассина.
– Почему ты… – начал Яр, но осёкся. Он увидел сам.
Около десятка с лишним неизвестных галер горели в воде. Некоторые были изрешечены огромными дырами, у некоторых не хватало кормы или носа. Часть кораблей почти потонуло, другая набирала воду на палубу. Повсюду плавали обломки вёсел, куски обшивки и рваные останки парусов. Было ясно: недавно здесь прошёл жестокий бой. Однако кто участники?
– Не перевешивайте борт, сукины дети! – заорал вдруг капитан, стоявший на корме. Ошеломлённые солдаты не заметили, как всей оравой столпились на одной стороне судна, отчего оно опасно накренилось к воде.
– Ну, и чьи это посудины? – пробормотал вслух Данила.
– Может, Элиты? – предположил какой-то солдат, стоящий рядом.
– Или наших? – ответил другой боец, облачённый в волчью шкуру. – На причале оставалось несколько галер, когда мы отходили.
– Полундра! – заорал наблюдатель с вышки на мачте. – Галеры! С гербом Ренессанса! На два часа!
Все слаженно повернули головы в указанную сторону и побледнели. Боевые галеры Ренессанса одна за другой уверенно выходили из плотных клубов дыма, доселе скрывавших их присутствие. Буквально в считанные минуты перед эскадрой союзных войск выстроилось не менее двадцати судов.
– Срочно надевайте доспехи! Стрелки к бортам, мечники в центр! Готовьте щиты и молитесь Творцу! Может, он пожалеет ваши задницы! – рычал седовласый коротышка-капитан в помятой треуголке. Согласно Морскому Кодексу, в походе он становился главным начальником на борту. Даже выше сотников и тысячников. Только главнокомандующий имел право отдавать ему приказы.
Данила успел натянуть кожанку, когда Яр был полностью одет и готов к битве. С завидным усердием он подтягивал тетиву на длинном луке.
– Ничего себе дубинка, – неодобрительно цокнул языком Данила. – Ты пойдёшь ею черепа крошить?
– При должном умении, из этой дубинки можно выстрелить метров на четыреста, а то и пятьсот. Из твоей же мотыги на двухстах и зайца не подстрелишь, – серьёзно сказал Яр.
– Ну-ну, поглядим, – прищурился Данила.
– Сейчас увидишь, – улыбнулся Яр, и, резко вскинув лук, молниеносно выхватил стрелу из колчана и, почти не целясь, выстрелил в направлении подошедших на указанное Яром расстояние кораблей.
Тяжёлая чёрная стрела с рыжим оперением с бешеной скоростью рванула вперёд, и через пару секунд со стороны неприятеля донёсся приглушенный вскрик. Вся команда отчётливо видела, как смотритель на одной из ренских галер слетел вниз, на палубу.
– Ну вот. Первая кровь, так сказать, – Яр был очень доволен собой.
Данила промолчал. Мальчишка снова оказался лучше него. Видно, он действительно стал сдавать. Устал.
Несколько огней вспыхнуло невдалеке от кораблей и разлилось пламенем по воде озера.