Надежда
Шрифт:
— Как, прямо теперь? — опешил Длиннорукий. Ему, конечно, хотелось узнать свою будущность, но не в присутствии же подчиненных, которые внимательно прислушивались к беседе своего начальника со знаменитым предсказателем.
— Тепер, тепер, — радостно блеснул моноклем господин Херклафф. — Как это гофорят: ковай железку, не отходя от кассы!
— Ну что ж, теперь так теперь, — вынужден был согласиться Длиннорукий.
— Айн момент! — С этими словами чародей медленно поднялся из-за стола и вдруг
Вернулся он, держа в ладони маленькую серую мышку.
— Дас ист майн ассистент, — пояснил предсказатель, ласково поглаживая мышку по спинке. И, обратившись к своему «ассистенту», попросил: — Битте, предсказайте, что ожидайт мой либе приятель херр бургомистер князь Длинноруки!
Мышка кинула на градоначальника быстролетный взор глазок-бусинок и, как показалось князю, хитро ему подмигнула. Князь уже неясно чувствовал в действиях чародея и его помощницы какой-то скрытый подвох. Но отступать было поздно.
Тем временем мышка запищала:
— Что тебя ждет, князь, то для меня покрыто мраком, но зато ясно вижу твою почтеннейшую фрау княгиню…
Мышка прорицала достаточно громко и, если так можно сказать, членораздельно, разве что в ее писке порой проскальзывал такой же заморский выговор, как у самого Эдуарда Фридриховича.
Градоначальник хотел было вмешаться и сказать, что его куда больше волнует собственная участь, а не будущее Евдокии Даниловны, однако мышка тараторила так, что вклиниться было просто невозможно:
— Я вижу, что твоя супруга будет эта, как ее… — Мышка на миг замолкла, то ли забыв нужное слово, то ли затрудняясь его произнести. — В общем, у нас в Рига это называется фройляйн с Чака штрассе…
Княжеские сотрапезники еле сдерживали смех — они уже сообразили, что мышка говорит не сама, а голосом чревовещателя Херклаффа. Один лишь градоначальник воспринимал все эти священнодейства всерьез:
— Да ты по-человечески говори, а не по-бусурмански — кем будет моя жена?
— Князь, может быть, она хотела сказать — царицей? — негромко промолвил один из чиновников.
Такое предположение пришлось Длиннорукому по душе, но он старался этого не показывать:
— Так ведь не сама же она по себе будет царица, или как ты ее там обозвала?
— Фройляйн с Чака штрассе, — повторила мышка. — Это то же самое, что у вас в Царь-Город зовется девушка из… из Белая слободка.
— Может, Бельская слободка? — давясь от смеха, проговорил другой чиновник.
— Я, я, натюрлихь! — радостно подпрыгнула мышка на ладони прорицателя. — Именно это я хотель сказать!
— Что? — вскочил князь. — Да как ты смеешь!..
— Я… я говорить то, что видеть! — запищала мышка, непроизвольно пятясь.
— Что ты можешь видеть! — бушевал градоначальник. —
Посетители харчевни, не слышавшие мышиных прорицаний, в недоумении оборачивались, не понимая, что за муха укусила городского голову. Чиновники почти откровенно хихикали, один лишь Херклафф хранил непроницаемый вид, и только блеск монокля выдавал в чародее нечто вроде «чуфстфа глубокого удофлетфорения».
— Ну все, данке шон, можешь быть фрай, то есть свободен, — негромко сказал он мышке. Та немедленно сбежала вниз по брюкам Херклаффа и шмыгнула в угол.
— Извините, херр князь, я не есть местный, вас ист дас — Бельская слободка? — с самым невинным выражением лица спросил Херклафф градоначальника, когда тот, излив всю желчь и всю досаду, бухнулся за стол.
Длиннорукий глянул на прорицателя диким взором:
— А вы не знаете? Это как раз та часть нашей благословенной столицы, где обитают всякие шлюхи и потаскухи!
— Значит, она называль вашу фрау княгиню шлюкка и потаскукка? — непритворно возмутился чародей. — Дас ист непростительный дерзость. Я непременно должен наказайть мою фройляйн ассистент!
— Как ее накажешь, — уныло протянул Длиннорукий. — Убежала — не воротишь!
— Да вот же она! — воскликнул один из княжеских помощников. — Гляди, в углу сидит и еще скалится!
Такого градоначальник вытерпеть не мог — с воплем «Я тебе покажу, засранка!» он кинулся в угол, но, не рассчитав движений, чувствительно стукнулся лбом об стенку. Мышка же преспокойно скрылась в одной из многочисленных щелей.
Так как господин Херклафф под шумок незаметно покинул харчевню, то весь градоначальничий гнев пал на голову трактирщика:
— Что у вас тут за безобразие — всюду щели, дыры, мыши бегают, да мало того что бегают, так еще приличных людей оговаривают! Завтра я сюда приду — чтобы все блестело! Чтобы мыши не шныряли, где попало, а в струнку стояли при одном виде градоначальника! А не то прихлопну вашу похабную лавочку к такой-то матери!
Владелец харчевни только кивал да приговаривал:
— Будет сделано, господин князь, будет исполнено, господин князь.
А про себя думал: «Как же, так сейчас и прихлопнешь. А где ж ты, обжора, столоваться будешь, как не у меня?».
Боровихинская кузница находилась справа от дороги, при въезде в деревню. Внешне она выглядела как самый обычный дом, и Дубов с доном Альфонсо наверняка бы проехали мимо, если бы не Васятка:
— Вот здесь, должно, и будет кузница.
— Как, с чего ты взял? — в один голос удивились его спутники.