Надежные мужские объятия

Эллисон Уиттейкер с замиранием сердца выглянула в окно. Неужели этот человек хочет ее убить?

Девушка осторожно раздвинула створки жалюзи. Вечернюю улицу Бостона освещали только старомодные газовые фонари. Их тусклый свет не мог рассеять темноту апрельской ночи. Через дорогу от дома была припаркована машина. За рулем сидел мужчина, лица которого не было видно. Он приезжал сюда и вчера.

Мисс Уиттейкер привыкла обращать внимание на детали. Проработав в Бостоне четыре с половиной года помощником окружного прокурора, научишься

и не такому. Поступив на службу, Эллисон сильно изменилась, стала лучше разбираться в людях. После окончания юридического факультета она могла бы устроиться в какую-нибудь юридическую фирму и заняться своей карьерой, как и положено девушке из уважаемой семьи. Ее мать, о которой «Бостон глоб» недавно опубликовал восторженную статью, была известным судьей по семейным вопросам и надеялась, что дочь пойдет по ее стопам.

Но мисс Уиттейкер удивила всех, выбрав тяжелую и опасную работу прокурора. К тому же не такую престижную, как, скажем, должность помощника федерального прокурора Соединенных Штатов.

Вместо этого Эллисон предпочла копаться в грязи, разбирая дела милейших взломщиков и обаятельных торговцев наркотиками, которых надо было обеспечивать жильем за казенный счет на долгие сроки.

Девушка снова взглянула на человека за рулем. Интересно, что подумают ее родственники, обнаружив «маленькую Элли» в собственной квартире с перерезанным горлом и записку с угрозами от таинственного незнакомца. Но нет, так просто она не сдастся.

Мужчина пошевелился, открыл дверцу и вышел из машины. Эллисон напрягла зрение, но успела заметить только, что он крепкого телосложения, светловолосый и одет в темное пальто.

Внешность в темноте разглядеть не удалось.

Незнакомец посмотрел по сторонам и решительно направился к дому. «Неужели ко мне?» подумала она с ужасом. Сердце бешено забилось в груди, дыхание перехватило. «Надо срочно звонить в полицию!» — кричал внутренний голос.

С другой стороны, соседи наверняка услышат, если кто-то попытается вломиться в дом. В престижном районе Бикон-Хилл обычно царят тишина и порядок.

На лицо мужчины упал свет уличного фонаря, и внезапно девушка узнала его. Паника моментально сменилась раздражением. Эллисон просто затрясло от бешенства! В таких случаях трое старших братьев мисс Уиттейкер предпочли бы подобру-поздорову исчезнуть из поля ее зрения.

Девушка стремительно сбежала вниз по лестнице, забыв о том, что на ней из одежды только шелковая комбинация и короткий халатик. Эллисон повернула замок и рывком распахнула входную дверь, слишком поздно сообразив, что не дала своему незваному гостю даже возможности позвонить.

— Привет, принцесса.

Ее бросило в жар, и сердце бешено забилось так всегда бывало при встречах с этим человеком.

Стоявший на пороге мужчина обладал фигурой атлета — стройной и одновременно мускулистой.

В присутствии таких женщины обычно начинают кокетливо хихикать и отпускать игривые шуточки. Но только не Эллисон. Их с Рафферти слишком многое связывало, и трудно было предположить, что этот неожиданный ночной визит — случайность.

Девушка скрестила руки на груди и бросила с вызовом:

— Ты что, ошибся адресом, Коннор?

Я всегда считала, что Бикон-Хилл — слишком респектабельный район для бродяг вроде тебя.

Незваный гость усмехнулся и смерил хозяйку ироничным взглядом.

— А ты все та же принцесса голубых кровей, о бриллиант моего сердца. Кто бы сомневался?

— Если ты хоть немного разбираешься в драгоценностях, то должен знать, что это самые твердые камни на свете.

— О да, за последнее время я научился в них разбираться, — ответил Рафферти, слегка щелкнув ее по носу. Потом, не дожидаясь приглашения, прошел в квартиру. Эллисон вынуждена была посторониться. — Я сделал интересное открытие: бриллианты — самый желанный подарок для женщин твоего класса.

Собеседница представила себе Коннора, выбирающего драгоценности для своих подружек и наверняка в самых дорогих магазинах, вроде Van Cleef & Arpels. Парень вырос в семье рабочих из Южного Бостона, но потом начал свое дело — создал сеть охранных предприятий, и теперь его состояние исчислялось восьмизначной суммой на банковском счету. Рафферти относился к тем олигархам, о которых говорят «сделал себя сам».

Эллисон захлопнула дверь и повернула замок.

— Чувствуй себя как дома, — язвительно произнесла она, стараясь скрыть волнение. — Надеюсь, ты мне все-таки расскажешь, за кем следил у меня под окнами глухой ночью.

— С чего ты взяла, что я за кем-то следил?

Коннор снял пиджак и небрежно бросил его на стул. Потом прошел в гостиную и зажег лампу.

— Ну, не знаю… — девушка потерла подбородок, словно действительно размышляла, что ответить. — Возможно, меня натолкнул на эту мысль тот факт, что последние полчаса ты сидел в своей машине на другой стороне улицы, заглушив двигатель.

Гость медленно обвел взглядом комнату. Везде на стенах были развешаны фотографии в рамках: семейные, с друзьями, в обнимку с котом Самсоном, который умер несколько месяцев назад от старости. Эллисон почувствовала себя неловко — эти снимки не были предназначены для посторонних глаз.

В прошлом году она продала свою кооперативную квартиру и переехала в собственный дом.

Лиз — лучшая подруга, жена брата и дизайнер по совместительству, — помогла оформить интерьер нового жилища в элегантном стиле, который хорошо гармонировал со старинной архитектурой дома.

— Роскошные апартаменты, — заметил гость.

Он наклонился, чтобы получше разглядеть одну фотографию: смеющаяся Эллисон в бикини бежит к воде с ластами и маской в руках.

— У тебя стала классная фигурка, принцесса.

Подумать только, в детстве была такой худышкой.

Девушка гневно стиснула зубы. Несмотря на то что Коннор Рафферти был почти членом семьи он учился в Гарварде вместе со старшим братом Квентином, — Эллисон всегда было не по себе в его компании. Чтобы скрыть неловкость, она спросила раздраженным тоном:

— Так зачем ты пришел? И, что еще интереснее, за кем шпионил у меня под окнами посреди ночи?

Улыбка спала с его лица. Мужчина выпрямился и сунул руки в карманы.

— Я тебя напугал? Может, ты приняла меня за того недоноска, что посылает тебе грязные любовные записки?