Надо ли России бояться Китая?
Шрифт:
МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА
Идея о «ползучей экспансии» китайцев в малонаселенной азиатской части России активно внедряется в общественное сознание россиян западными СМИ. Прежде всего не будем забывать, что сама судьба поселила наши народы рядом. «Поменять квартиру» на планете невозможно. И от нас самих зависит, сумеем ли мы извлечь пользу из этого соседства. Если же мы будем хмурить брови и смотреть на китайцев как на недругов, то в конце концов они могут стать таковыми. В наших интересах поступить иначе: воспользоваться динамизмом соседа, разумно использовать трудовые ресурсы Китая, чтобы сдвинуть с места освоение необжитых районов к востоку от Урала.
Китайцы тоже настроены дружить с нами. И не только потому, что именно мы помогли им заложить основы современной индустрии, без чего успехи нынешних реформ были бы немыслимы. Не менее важно,
Что же касается разговоров о «ползучей экспансии», то трансграничная миграция рабочей силы стала неотъемлемой чертой современности. Речь может идти о том, как ее регулировать. Самая крупная община зарубежных китайцев находится не в Азии, а в Соединенных Штатах. Она насчитывает 13 миллионов человек. Поскольку в России население вдвое меньше, чем в США, аналогичная прослойка китайцев должна бы составлять у нас 6-7 миллионов человек. Пока же степень нашей «китаизации» примерно в 100 раз меньше.
Среди американцев китайского происхождения больше нобелевских лауреатов, чем имеет вся Япония. В Силиконовой долине китайцев так же много, как выходцев из бывшего СССР. Стало быть, дело не в количестве, а в качестве мигрантов, в том вкладе, который они способны внести.
Словом, мы должны быть достаточно мудры, чтобы не только не допустить превращения соседства с Китаем в угрозу для России, но и использовать это соседство, дабы ускорить освоение Сибири и Дальнего Востока.
(Всеволод Овчинников. Взлет Китая // Российская газета. 2009.15 апреля)
К сказанному выше необходимо добавить, что призрак «китайского врага» циркулирует только на территории бывшего СССР.
У КНР и Индии во второй половине XX века было несколько вооруженных конфликтов из-за неурегулированных пограничных споров. Потенциальная опасность возобновления вооруженных столкновений не исключается и сейчас, индийские военные об этом помнят и воспринимают уровень китайской угрозы выше пакистанской. Но в индийском обществе не культивируется мысль о перспективах военного вторжения Китая на индийскую территории.
В то же время Китаю удалось цивилизованным договорным путем решить все территориальные вопросы с северными соседями — государствами СНГ: Россией, Казахстаном, Киргизией и Таджикистаном. Однако именно здесь ему, при активной поддержке СМИ, приготовлен ярлык будущего агрессора, что на самом деле не совсем нелогично.
Недавно Федеральное бюро переписи США распространило официальное сообщение, согласно которому население Индии после 2025 года будет превосходить по численности население Китая. Сейчас, по данным американских специалистов, в Индии проживает более 1,156 миллиарда человек. К 2025 году этот показатель должен вырасти до 1,396 миллиарда человек. Для КНР соответствующие цифры — 1,324 миллиарда человек и 1,395 миллиарда человек. Территория Индии в три раза меньше территории Китая, и в логике рассуждений сторонников идеи об агрессивности Китая самому большому населению в мире должно быть очень тесно на своей территории. Значит, Индия тоже, по идей, жаждет территориальных захватов. К тому же она обладает ядерным оружием, армией и флотом, не уступающим китайским вооруженным силам. Но про вероятную агрессивность Индии сегодня мало кто пишет, возможно, потому что не было заказа на такие исследования. Видимо, не тот эффект.
Китай и Вьетнам также неоднократно вступали в вооруженное противоборство по причине пограничных споров — как на суше, так и на море. Только в 2009 году в Пекине были подписаны соглашения о демаркации китайско-вьетнамской границы. Но население маленького Вьетнама китаефобией никогда не страдало, точно так же как вьетнамцы не боялись американских и французских агрессоров, с которыми успешно воевали почти 20 лет в прошлом веке.
Не проявляет беспокойства и самый близкий и наименее защищенный от гипотетических вторжений сосед Китая — Монголия. С севера она соседствует с Россией, а с других сторон света окружена Китаем, что уже подразумевает зависимость от сильных соседей. Небольшая численность населения — 3 миллиона жителей на огромной территории в одну треть Западной Европы — усиливает впечатление уязвимости. Большую часть товаров потребления и энергоносители приходится импортировать. В советские времена Монголию называли еще одной республикой Советского Союза. Потом в Москве о монголах забыли. Но потомки Чингисхана нашли свой независимый путь, хотя быстро растущий Китай пытался было вернуть страну
Тем не менее мы в России все продолжаем рассуждать о неизбежности китайской агрессии!
Китайская армия: реальная угроза или «бумажный тигр»?
Сегодня часто можно услышать выражение «бумажный тигр». Далеко не каждый читатель может точно вспомнить, когда и при каких обстоятельствах оно вошло в обиход средств массовой информации.
А дело обстояло следующим образом. В 1946 году вождь коммунистического Китая Мао Цзэдун встретился с известной в то время американской журналисткой Анной-Луизой Стронг и дал ей интервью, в котором, в частности, заметил: «Чан Кайши и поддерживающая его американская реакция являются „бумажными тиграми". Когда говорят об американском империализме, людям кажется, что он является непомерно мощным. Китайская реакция именно этой „мощью" США пугает китайский народ. Однако будет доказано, что американские реакционеры, как и все реакционеры в истории, отнюдь не сильны».
Через шесть с половиной десятилетий уже сам Китай доказывает, что стал «непомерно мощным», тем самым попросту пугая многих в мире. КНР быстро строит соответствующие современным требованиям национальные вооруженные силы. В исследованиях российских и зарубежных аналитиков нередко встречается тезис о возможном применении руководством Китая имеющихся боевых ресурсов для решения сложных международных споров.
Вместе с тем так ли бесспорны эти прогнозы?
Может быть, подобно председателю Мао, следует усомниться в демонстрируемой мощи, назвать ее «бумажным тигром» и попробовать доказать, что в действительности мощь не столь и грозна? Может быть, руководители КНР вовсе и не собираются воевать?
Китай точно так же, как и другие крупные мировые державы, проводит политику ежегодного увеличения военного бюджета. На рубеже XX-XXI веков на военные нужды тратилось чуть больше 15 миллиардов долларов, а к 2009 году расходы возросли до 70,2 миллиарда. По мнению зарубежных исследователей, официальная сумма ассигнований занижена по сравнению с реальной в 1,5-3 раза, поскольку в нее не включены затраты на импорт вооружений и доходы от экспорта, суммы на разработку и производство ракетно-ядерного оружия и т. п.
Считается, что в Пекине скрывают истинный размах милитаризации страны. В этом хитрость пекинского руководства не отличается от давно известных уловок кремлевских деятелей советского периода, по указанию которых в цифрах оборонного бюджета отражались лишь расходы на содержание вооруженных сил, а оснащение их оружием и боевой техникой проводилось по статьям различных машиностроительных министерств. Двойная бухгалтерия в подсчетах военных расходов приводила к тому, что иностранные аналитики в 1970-1980 годах наперебой сообщали о явной агрессивности политического курса СССР: скрывают точные данные — значит, вооружаются и готовятся воевать!
Советские лидеры всерьез воевать не собирались, но сложившийся миф не опровергали.
За 30 лет, прошедших с начала реализации реформ Дэн Сяопина, в КНР проведена масштабная модернизация вооруженных сил, которая ставила цель вывести НОАК на уровень передовых армий мира. По состоянию на 1980-е годы ее боеспособность оценивалась критически. Это была отсталая, неповоротливая сила, где под ружьем стояло 5 миллионов человек — больше, чем где-либо на планете. Основу ее составляли сухопутные войска, точнее, пехота и танки, которые уже утрачивали ту роль, которую играли в середине XX века.
В результате преобразований китайские вооруженные силы уменьшились до 2,3 миллиона человек, комплектуемых по системе призыва. Призывным возрастом сейчас считается 18 лет при продолжительности срочной службы два года. Имеющийся избыток призывных ресурсов со времен Мао Цзэдуна позволяет призывать выборочно и брать в армию лучших, что дает возможность совместить положительные качества призывной и контрактной систем. Срок службы по контракту составляет от 3 до 30 лет. Лица мужского пола, не призванные на военную службу, состоят в запасе народного ополчения, численность которого достигает 36,5 миллиона человек. Это резерв НОАК и основа партизанского движения, который по-прежнему планируется использовать для войны на собственной территории, временно оккупированной противником. Каноны китайской стратегии допускают действие вражеских армий на земле Поднебесной. Этот факт является косвенным признаком того, что Китай не планирует ведение захватнических войн.